Теплый воздух был напоен солеными ароматами моря; упоительный июньский день, жить бы да радоваться. Стоявший у планшира бригадный генерал Соммервиль обернулся и отдал честь, когда герцог вышел на палубу. Прислонившись к планширу, они в молчании смотрели на исчезающий вдали американский берег. Герцог отвернулся с недовольной гримасой, предпочитая видеть паруса и хлопочущих матросов, а не землю Соединенных Штатов.

– Пусть эстафету принимает политическая братия, – проворчал он. – Я свое дело сделал. Слишком уж долго я тут болтал языком.

– Вы действительно сделали свое дело, ваша милость. Вытащили из них куда лучшие условия, чем они предлагали поначалу.

– Порой это было все равно что тащить зуб, и так же болезненно. Но не стоит преуменьшать свой вклад, Соммервиль. Я сидел с ними за столом переговоров. Но верх взяли ваши слова и аргументы.

– Рад служить, сэр, – Соммервиль слегка поклонился и поспешил сменить тему. Британские правящие классы смотрят на мозговитых свысока и недолюбливают тех, кто афиширует свой разум. – Армия дома, в безопасности, пленных скоро отпустят, с грязным делом покончено. Как вы и сказали, теперь политики могут расставить точки над «i». Вопрос закрыт окончательно.

– Разве? – герцог откашлялся и сплюнул в океан. – С военной точки зрения произошла катастрофа. Наша армия вторжения отброшена. Катастрофа на море. Канада практически утрачена…

– Английская Канада сохранила лояльность. Они не присоединятся к французам в их новой республике.

– Для этого придется порядком надавить на них. А если они отколются – что нам останется от целого континента? Промороженная колония на Ньюфаундленде, вот что. Такое подавляющим присутствием в Новом Свете не назовешь.

– Но мы добились мира, разве этого недостаточно?

– Мир? Мы воевали с тех самых пор, когда моя кузина взошла на трон. Я слыхал, это называли маленькими войнами королевы Виктории. Войны по необходимости, ради распространения Британской империи на всю планету. Мы выиграли все их до единой. Время от времени проигрывали сражения, но войны – никогда. А тут такое. От подобного остается мерзкий привкус во рту.

– Мы должны дорожить миром…

– Разве?! – герцог Кембриджский набросился на Соммервиля, гневно играя желваками. – Если вы верите в подобное, сэр, то вы в чертовском меньшинстве, сэр! Американские газеты каркают о победе, а простой люд раздувается от гордости, как петух на навозной куче. Зато на родине не смолкает ропот недовольства. Да, нам навязали перемирие и окаянный мир. Но это не означает, что грандиозная битва за место Великобритании под солнцем окончена. Наша страна не пострадала, наша Империя изобильна и процветает. Нас оскорбили, всех нас оскорбили!

– Но теперь ничего не поделаешь. Война окончена, солдаты вернулись, репарации должны быть уплачены…

– Она никогда не будет окончена, пока клеймо поражения лежит на нас. В эту самую минуту на верфях закладываются броненосные крейсера. В Вулвиче полыхают горны, отливают пушки и прочее оружие. А наш народ недоволен, весьма недоволен.

– Так что же вы предлагаете, сэр? – негромко, бесстрастно, стараясь не выдать своего мнения на сей счет, проговорил бригадный генерал Соммервиль. – Мы перевооружимся, и это уже делается сию минуту. Армии будут собраны, вооружены и подготовлены. Но что дальше? У нас нет повода, чтобы начать следующую войну.

– Нет повода?! Вы же лицезрели наше унижение! Надо что-то делать. Что – не знаю. Но это мы обсудим, да, обсудим. Этот жалкий генерал, как бишь его? Шерман. Набрался чертовской наглости грозить царственной особе. Дерьмовая змея, не наступай и всякое такое. Что ж, я раздавил каблуком немало змей и без страха проделаю это снова.

Обернувшись, герцог воззрился на Америку, скрывшуюся в дымке на горизонте. При воспоминании о поражениях и унижениях кровь бросилась ему в лицо. Подобное свыше всяких сил! В душе его вскипел гнев, и герцог погрозил кулаком в сторону этой мерзкой страны.

– Что-то надо делать, что-нибудь будет сделано. Вопрос еще не исчерпан. Клянусь душой и телом. Это еще не конец!

Это правдивая книга.

Описанные события происходили на самом деле. У президента Линкольна действительно имелась весьма засекреченная служба, и возглавлял ее заместитель министра военного флота Густав Вейза Фокс.

Капитан Шульц, якобы офицер русского флота, на самом деле передал чертежи британской пушки Армстронга, заряжавшейся с казенной части, оружейнику Роберту Паркеру Пэрроту.

Дело «Трента» действительно распалило британское правительство, газеты и общественность. Правительство на самом деле отправило войска и пушки в Канаду и всерьез подумывало о вторжении в Соединенные Штаты.

Все приведенные здесь речи, а также газетные материалы имеются в архивах. Угрожающие заголовки и напыщенные статьи, опубликованные в период кризиса, процитированы здесь дословно.

Фений капитан Мигер действительно был приговорен британским правительством к повешению, снятию с виселицы и четвертованию. Впоследствии приговор был смягчен и заменен ссылкой в Австралию. Мигер находился на каторжных работах в Тасмании, но бежал в Америку, где служил в армии Соединенных Штатов.

Во время войны 1812 года британцы действительно издали приказ, дословно приведенный здесь, о высадке с целью уничтожения имущества и истребления мирных американских жителей.

Снайперский корпус Соединенных Штатов состоял из великолепных стрелков. Они действительно уничтожали пушки изложенным здесь способом.

Письмо Джефферсона Дэвиса губернатору Луизианы имеется в архивах.

В сражении при Шайло сложило голову свыше двадцати двух тысяч солдат.

Битва между «Монитором» и «Виргинией» была первой в истории человечества схваткой стальных кораблей.

Слова Линкольна о рабстве соответствуют истине и взяты из архивов. Воззрения Джона Стюарта Милла на свободу, американскую демократию и упадок Европы позаимствованы из его трудов.

Гражданская война в Америке была первой современной войной. Скорострельные пушки и винтовки, заряжающиеся с казенной части, были поставлены на вооружение в самом начале военных действий.

Через неделю после сражения между «Виргинией» и «Монитором» Север начал постройку еще двенадцати броненосцев класса «Монитора». Они снабжались зажигательными снарядами, наполненными «легковоспламеняющимся веществом, каковое после взрыва снаряда горит в течение тридцати минут и никоим образом не может быть потушено».

Наблюдательные воздушные шары использовали электрический телеграф для передачи сообщений о передвижениях войск, а железные дороги играли жизненно важную роль в переброске личного состава и снабжении армии.

По окончании Гражданской войны армии Севера и Юга состояли из сотен тысяч опытных бойцов. Подобные объединенные войска могли не только отразить британское нашествие, но, вне всякого сомнения, и выиграть битву против объединенных армий Европы – даже разбивая их не одну за другой, а сразу все, будь те слиты воедино.

Современное военное искусство родилось в боях Гражданской войны, хотя остальной мир осознал это лишь много лет спустя.

События, изображенные в этой книге, могли бы разыграться именно так, как здесь описано.

Авраам Линкольн, президент Соединенных Штатов

Ганнибал Хэмлин, вице-президент

Уильям Г. Сьюард, государственный секретарь

Эдвин М. Стэнтон, военный министр

Гидеон Уэллс, министр военного флота

Сэмон П. Чейз, министр финансов

Густав Фокс, заместитель министра военного флота

Эдуард Бэйтс, министр юстиции

Джон Николай, первый секретарь президента Линкольна

Джон Хей, секретарь президента Линкольна

Роберт Паркер Пэррот, оружейник