— Я не мог… Во-первых, я нарушил все устои адвокатской этики, а ведь это было одно из первых моих дел, Веум. Даже не моих — дело вел Бакке. Адвокат Верховного суда Бакке, мой начальник. Она забеременела… Это стало известно сразу после того, как ее выпустили. Я попытался уговорить ее… Но она сама настояла на том, чтобы оставить ребенка. Я сказал ей, что между нами никогда не может быть чего-либо серьезного.

— Почему? — внезапно спросила Вибекке.

— Потому что у нее… она была…

— Не вашего круга? Так, наверное? — подсказал ему я. — Хиппарочка, возвращающаяся домой из Копенгагена, да еще и в высшей степени неподходящем обществе. И бог знает, с кем она там… И со сколькими… Такие мысли вас посещали?

Он расправил плечи:

— Что было, то было. Мы заключили договор. Я никогда нигде не был зарегистрирован как отец ребенка. Взамен я помогал ей и Яну-малышу всегда и всем, чем только мог. Все эти годы.

— Да? Даже сейчас? — спросил я.

— Всем, чем мог, я сказал, — пробормотал Лангеланд, вновь съеживаясь на стуле, обращаясь больше к самому себе, чем к нам.

— А она все эти годы держала язык за зубами… Я имею в виду Метте.

Он посмотрел на меня измученными глазами.

— Так ведь? — добивался я. — И она никогда не приходила, не просила денег?

— Нет! Никогда.

— Я могу ее понять, — вмешалась Вибекке, ее голос сердито дрожал. — У нее были свои представления о гордости!

— И в чем же заключалась ваша бесценная помощь? — продолжил я. — Вам не удалось уберечь его приемную мать от тюрьмы, куда она села за убийство, которого не совершала. Вам не удалось уберечь его самого от приговора суда за двойное убийство, причем в том, что его совершил именно он, я сильно сомневаюсь.

Лангеланд смотрел на меня, его глаза были полны отчаяния.

— Так кто же тогда?

— Да, кто? А как, черт возьми, вы сами думаете? Не Терье ли Хаммерстен?

— Терье Хаммерстен уже мертв. Вы сами сказали.

— Да.

Внезапно зазвонил мой мобильный. Вибекке вздрогнула, Лангеланд растерянно оглянулся вокруг, а я полез во внутренний карман, как будто у меня начался сердечный приступ.

Я встал со стула и подошел к окну. На улице уже стемнело. Солнце давно село, и только огни района Уллернтоцпен и отблески залитого светом готического замка Оскарсхалля напоминали, где я нахожусь, — высоко на холме, над всеми простыми смертными. Я поднес телефон к уху и назвал свое имя.

Его голос доносился до меня какими-то обрывками, как будто он с трудом подбирал слова.

— Я говорил с Силье. Ты сказал, что хочешь со мной увидеться.

Это был Ян Эгиль.

— Где ты? — спросил я.

— В городе. А ты?

— У твоего адвоката, Йенса Лангеланда.

Он помолчал секунду.

— Алло? Ты слушаешь?

— Да… Попроси у Лангеланда, пусть одолжит тебе свою машину.

Лангеланд и Вибекке внимательно слушали мои реплики. Я отвел трубку и сказал:

— Это Ян Эгиль… Он спрашивает, можно ли взять вашу машину.

Лангеланд протянул руку:

— Можно я с ним поговорю?

Я поднес трубку к уху:

— Передаю трубку Лангеланду.

Лангеланд взял телефон и сказал:

— Ян Эгиль! Что произошло?… Но почему ты со мной не связался? Ведь в подобных обстоятельствах тебе необходим адвокат!.. Да… Нет… Но что тебе от него-то нужно?… В таком случае, я тоже… Почему нет?… Но я уже замешан. Я твой адвокат, черт возьми! И был им столько лет!

Пока Лангеланд разговаривал, я смотрел на Вибекке. Мы с ней только догадывались, что отвечал Ян Эгиль, но ее лицо меняло выражение, как будто каждый ответ отражался на нем.

— Ну да! Но мне это не нравится! Я тебе повторяю: мне это не нравится. Да я даже не знаю, есть ли у него права! — Он искоса бросил на меня быстрый взгляд, и я поторопился кивнуть: "Да, кое-что в этом смысле имеется". Он зло посмотрел в ответ. — О'кей, Ян Эгиль… Он выезжает. Будь молодцом.

Получив мобильный обратно, я поднес его к уху:

— Это снова я.

Он сразу перешел к делу:

— Ты знаешь, где стадион "Уллеволь"?

— Да, примерно. Найду.

— Там через дорогу автосалон "Мерседес". Припаркуешься и выйдешь из машины. Я подойду, как только смогу убедиться, что ты один.

— Когда?

— Как можно быстрее.

— Я могу подъехать и перезвонить тебе на твой телефон.

— Ты главное скорее приезжай, Варг. — С этими словами он дал отбой.

Я обернулся к Лангеланду:

— Что он вам сказал?

— Только то, что он должен лично с вами переговорить о чем-то очень важном. Вы слышали, что я настаивал на своем присутствии, но он… — Лангеланд развел руками. — Он сказал, что не хочет вмешивать меня в это дело. Я попытался возразить, что я же уже замешан…

— Да, я слышал.

— Он знает? — спросила Вибекке.

Мы оба повернулись к ней.

— О чем? — произнес Лангеланд.

Она ответила дрогнувшим голосом:

— Что ты его отец!

— Нет! Об этом никто не знал — до сегодняшнего дня.

— За исключением Метте Ольсен, — напомнил я. — А она умерла год назад. Она не могла никому рассказать? — Поскольку никто не ответил, я добавил: — Например, Терье Хаммерстену?

Он напряженно посмотрел на меня:

— Думаю, что нет. До сегодняшнего дня ко мне по этому вопросу никто не обращался.

— А ваш тогдашний непосредственный начальник… адвокат Верховного суда Бакке. Он ни о чем не догадывался?

Он отрицательно покачал головой.

— Ну что ж… Единственное, что мне остается, — встретиться с ним лицом к лицу. — Произнеся эти слова, я ощутил неприятную слабость в коленях. Преодолев минутный страх, я спросил у Лангеланда: — Так вы дадите мне машину?

Он развел руками:

— Хорошо. Я согласен. Боже мой! Мальчика разыскивает полиция, а я сознательно иду на это…

— Да ладно… Вы не в первый раз нарушаете профессиональную этику, Лангеланд, — перебил его я.

— Придержите язык, Веум, или я передумаю.

— Неужели?

Он сжал губы и поднялся:

— Прошу за мной.

Я тоже встал. Только Вибекке молча сидела над своим нетронутым чаем. Она была все еще в шоке от всего того, что ей пришлось узнать сегодня.

Я попытался перехватить ее взгляд.

— Прощайте, фру Лангеланд. Если мы больше… До встречи.

— Ну уж нет, — пробормотал Лангеланд.

Она приподняла голову, но ее взгляд остановился не выше моей груди.

— До… встречи.

Она так и осталась сидеть перед большим окном, постаревшая Русалочка, у которой не было ни малейшей надежды на то, что она когда-нибудь снова увидит море. Она крепко села на мель.

Лангеланд провел меня вниз по лестнице и попросил подождать в холле, а сам пошел в кабинет за ключами от машины. Из-за раздвижной стены появилась крохотная Лин, в руках у нее была моя куртка, как будто она давно уже ждала, когда я соберусь уходить. Лангеланд вернулся, и мы вместе с ним вышли из дома. Он нажал кнопку на пульте, и дверь в гараж открылась.

Там было два автомобиля. Один — большущий внедорожник "рейндж-ровер", а второй — элегантная маленькая "тойота-старлет".

— Возьмете машину Вибекке, — решительно сказал Лангеланд и кивнул на крошечную "старлет". — Она, я думаю, вам больше подойдет.

— Как родная, — улыбнулся я. — И даже тормоз на том же месте.

Он не ответил на мою улыбку, а только нажал кнопку на брелоке и отключил сигнализацию. Потом открыл дверцу и заглянул внутрь, проверить, не осталось ли там чего-нибудь из личных вещей.

— Я надеюсь, вы вернете ее в целости и сохранности, Веум.

— Это зависит не от меня, — ответил я, взял ключи и уселся за руль. Отодвинув кресло подальше назад, я завел мотор. Сразу включилось радио, заиграло какое-то тыц-тыц-тыц с местной радиостанции. Я сделал потише и взглянул на Лангеланда.

— Ну что ж, еще увидимся.

— Да не хотелось бы. Но машину-то все равно придется забирать, так что… Послушайте, Веум… — Он нагнулся и испытующе воззрился на меня. — Попытайтесь привезти сюда Яна Эгиля. Что бы он там ни натворил, очень важно, чтобы мы с ним смогли поговорить.