Бублик узнал голос, – таким голосом говорил главный Тяжёлых Шагов.

Человек его тоже узнал.

– И поварёнок здесь, как удачно.

– И-и-и-и-и-и!!! – вдруг завизжал Главный Мажордом и понёсся на человека в сережках.

Толкнул его с разбега, напирая всем телом, уронил, перескочил через лежащего и побежал по освободившемуся коридору.

Но из темноты выступили люди. Лица их не были приветливыми, скорее наоборот. Увидев это, Мажордом резко остановился, развернулся – но тот, кого он опрокинул, уже вскочил. Мажордом, крутанувшись на месте, как объемистый волчок, упал без чувств на пол.

– Один есть, – бодро заметил главный.

Его люди закивали, выражая полное согласие со словами главаря, и у всех у них в ушах закачались длинные золотые серьги.

Тётушку Гирошиму и Бублика схватили и повели, а Главного Мажордома оставили: не смогли поднять.

– Не будем возиться, – решил главный. – Все равно долго здесь не задержимся. Лежи, пузатый, отдыхай. У нас один такой уже есть.

Бублик вяло перебирал ногами, делая вид, что идет сам. И думал: по всему получается, смуглые люди в сережках с Перекрёстка его догнали.

А зачем? Всё равно непонятно.

…Если можно найти в подвале подвал, то именно в такой подвальский подвал их и кинули.

Коридор вдруг кончился низким сводчатым залом, в полу которого зияли провалы, забранные решетками. Это были тюремные камеры, в которых раньше Императоры Архипелага держали преступников или опасных родственников – в глубине подземелий, надежно и под рукой.

То ли родственники у Императоров все повывелись, то ли преступникам построили новую, отдельную тюрьму, – но этот зал был заброшен, как были заброшены и соседние с ним пыточные.

Теперь же здесь, как у себя дома, расположились Тяжелые Шаги, – Бублик продолжал называть их так, раз они не преставились. А главного прозвал Длинная Серьга.

Пленников спустили в яму, где в беспамятстве лежал, уткнувшись лицом в землю, Главный Повар.

По всему было видно, он дрался скалкой, как лев, сражаясь с Тяжёлыми Шагами. Обломок скалки был намертво зажат в руке.

– Вот это да! – ахнул Бублик. – Как же надо биться, чтобы скалку сломать! Она же прочнее иного копья…

Сверху на яму опустили решётку и плотно задвинули деревянную задвижку.

– С новосельицем, – склонился над решёткой Длинная Серьга. – Поняли, что вас ждёт, если мы не договоримся? А мы, я надеюсь, договоримся. Где наш жемчуг, малый?

– Какой жемчуг? – крикнул, задрав голову, Бублик.

– Не знаешь, какой? – усмехнулся, тряхнув сережками, главарь. – Ну, посиди, подумай, может, вспомнишь…

И он отошёл от ямы, оставив пленников одних.

– Тетушка Гирошима, я ни про какой жемчуг не знаю! – Бублик посмотрел на лекаршу. – Честное слово!

– Что я тебе, без честного слова не поверю, что ли? – пробурчала тётушка Гирошима, оглядывая яму, и морщась, словно попала в помойку. – Да даже если бы и знал, говорить что-то этому злодею – себя не уважать. Потихоньку со всем разберемся, а теперь, давай-ка, перевернем бедолагу Главного Повара. Я должна его осмотреть. Может быть даже неплохо, что они нас поймали, – ему срочно нужен лекарь.

Вдвоем они с трудом перевернули Главного Повара.

Он был весь в синяках и кровоподтеках, лицо, и без того не худое, заплыло и почернело.

– Сволочи! – прошипела тётушка Гирошима. – Ну, ничего, ругаться не будем, бесноваться не будем. А время подойдёт, – всё припомним.

Она осмотрела Главного Повара, проверила, нет ли переломов. Послушала пульс.

– Отвернись, – велела она Бублику и пояснила: – Сниму пару нижних юбок, надо ему что-то под голову положить и раны перевязать.

Бублик отвернулся.

Тетушка Гирошима зашуршала своими многочисленными юбками.

– Всё, поворачивайся обратно, будем перевязочный материал делать.

Бублик повернулся – и застыл от удивления: похоже, Тяжёлые Шаги совсем не представляли, с кем связались, – тётушка Гирошима была подготовлена к любым неожиданностям.

Одна из нижних юбок, плотно свернутая в валик, лежала под головой Главного Повара. Вторая, которую тетушка держала в руках, специально была сшита из ветхого, поношенного полотна, ведь его так удобно рвать на бинты.

Но этого мало: под праздничными верхними юбками, которые она подняла и заложила за пояс, чтобы не мешали, красовалась ещё одна, вся в карманах, наполненных лекарствами и инструментами.

– Тетушка Гирошима, вы не лекарь, а целый ходячий лазарет! – воскликнул восхищённый Бублик.

– Да это так, на всякий случай, – махнула весьма довольная произведённым эффектом тётушка Гирошима. – Мы же в поездке, не дома. И тут первое правило: не расслабляйся, держи необходимое под рукой. Тем более наше путешествие уже давно далеко от спокойного. Вот я и держу.

– Но как вы с таким арсеналом танцевали? – удивился Бублик. – И никто ничего не заметил?

– Маленький ты пока, – улыбнулась тётушка Гирошима. – Да если надо, я под юбками могу Главного Повара спрятать и так отплясывать, что никто ничего не заметит. Держи вот этот край.

Они разорвали ветхий подол на бинты, и тётушка Гирошима сделала Главному Повару перевязку. В ход пошли и всякие чудодейственные мази с порошками из карманов ее волшебной юбки.

– Эх, воды нет, – вздохнула тётушка Гирошима. – Его бы сейчас успокоительным питьем напоить, ему бы легче стало. Да и раны надо бы марганцовочкой слабой промыть. Грязь – она для раны первый враг.

– Но ведь ему легче? – с надеждой спросил Бублик, оглядывая забинтованного Главного Повара. – Мы же ему все равно помогли?

– А как же, – согласилась тётушка Гирошима. – Он теперь в лучших из всех возможных здесь условий. Давай прикроем его, чтобы бинты в глаза не бросались – от этих всего можно ожидать. И расскажи, что ты знаешь про жемчуг, а чего не знаешь.

– Про жемчуг – ничего не знаю! – сказал Бублик. – А вот их узнал. Я на Перекрестке, когда вы в лавке были, а все остальные на рынке, пошёл город смотреть. Они там живут. В таком смешном доме на скале. На шляпу похожем…

– Ага, значит, вы уже встречались, – уточнила тётушка Гирошима.

– Какое встречались! Около их дома на меня что-то упало. И я упал. А когда встал, – эти с сережками из всех окон лезли и кричали: “СТОЙ!”

– И ты решил, что раз кричат “стой”, надо удирать… – угадала тётушка Гирошима.

– Угу. Я подумал, раз ничего сказать не смогу, то лучше убежать, – простодушно ответил Бублик.

– А они решили, раз ты убегаешь, значит, что-то знаешь, – подытожила тётушка Гирошима. – И всё указывает на то, что именно жемчуг, который они ищут, на тебя упал.

– Да уж, жемчуг… – вспомнил Бублик боль в голове. – Скорее, булыжник.

– Значит много жемчуга. Целое состояние.

Бублик ждал, что тётушка Гирошима скажет:

“Лучше бы ты, Бублик, в тот день на рынке погулял”.

Но она так не сказала.

– Скоро настанет утро, – заметила тётушка Гирошима, пряча остатки бинтов по кармашкам. – А сейчас самый глухой час ночи. Утром нас непременно хватятся.

Она опустила верхние юбки, расправила – и снова стала похожа на уютную дамочку, всю в рюшах и оборках.

Достала из дамской сумки-мешочка, подвешенной к поясу, зеркало и расческу, и принялась расчесывать волосы.

– Попытайся уснуть, – посоветовала она Бублику. – Раз тихо – значит, и они спят. Надо поберечь силы.

Бублик нашёл у стены местечко, притулился там, как мог, и закрыл глаза.

Но заснуть не сумел, сколько ни старался. Слишком было неудобно, холодно и неприятно.

Он приоткрыл глаза – и увидел сидящую напротив тётушку Гирошиму. Лицо её было не спокойным и уверенным, как совсем недавно, а наоборот, очень встревоженным и измученным.

Бублик понял, что она заставляла себя выглядеть спокойной, чтобы не пугать его, Бублика. И что дела их обстоят совсем плохо.

Скоро ли их найдут – и смогут ли найти вообще?