— Поехали! — крикнул Славик. — Димыч, поехали! Тот дернулся было из машины, но сирены уже накатывали, их протяжные шакальи вопли становились невыносимы.

— Я вернусь за тобой! Слышишь? Я за тобой вернусь!!! Они оба знали, что это неправда. Но в тот момент Димке очень хотелось верить, что так и будет. Он захлопнул дверцу и нажал на газ, выворачивая руль влево. «Волга» ударилась колесами о бордюр и тут же рванула вперед. Они успели проехать метров двести, когда из-за поворота показались голубые вспышки маячков.

На стоянке собралось столько народу, что со стороны могло показаться, будто здесь снимают кино. Патрульные из местного отделения взяли площадку в широкое кольцо. Проблесковые маячки «Скорых» и милицейских машин придавали картине некоторую искусственность. Расхаживали эксперты, собирая пинцетами стреляные гильзы, трудились судебные медики, криминалисты изучали брошенное оружие, баллистики пытались выстраивать траектории полета пуль. Олег предъявил документы, и плечистый сержант пропустил их за оцепление. Тут до них никому не было дела. Все занимались своей работой. Жигулов окинул стоянку беглым взглядом. Часть трупов уже убрали, но вычерченные мелом силуэты и обширные пятна крови указывали, где именно настигала людей смерть.

— Слушай, Толя, — негромко сказал Олег. — Без удостоверения тебе расхаживать, наверное, особенно не стоит. Могут неправильно понять. Ты постой тут, а мы с Колей попытаемся получить какую-нибудь информацию. Хорошо?

— А что, есть еще какие-то варианты? — кивнул Жигулов. — Нет? Ну тогда о чем разговор?

— Мы постараемся побыстрее управиться.

— Угу. Еще скажи: «Не скучай».

— Не скучай, — усмехнулся Олег. Они с Бадеевым направились в сторону парковочной площадки, а Жигулов остался стоять в метре от оцепления. Он ничего не делал. Просто стоял, смотрел и слушал. В стороне, у кареты «Скорой помощи», высокий статный полковник беседовал о чем-то с усталым врачом.

— Ваш свидетель в шоке, — монотонно объяснял врач полковнику. — И начать снимать с него показания вы сможете только после того, как он придет в себя. Если вообще придет.

— Но доктор, — бормотал полковник. — От его показаний может очень многое зависеть.

— Этот парень сейчас не понимает, на каком он свете находится, — вздыхал врач. — А вы говорите «показания»… Свидетеля можно было понять. Смотреть на последствия бойни — это одно, а пережить ее — совсем другое. Скоротечные огневые контакты могут плохо отозваться на нервной системе и мыслительных способностях неподготовленного. К Жигулову подошел бледный от полученных впечатлений лейтенант.

— Вы к кому? — вяло поинтересовался он.

— Я — следователь Жигулов из Ховринского ОВД. Моя группа занимается расследованием ограбления банка…

— А, — кивнул лейтенант. — Слышал. Про которое в газетах вчера писали?

— Именно, — подтвердил Жигулов. Лейтенант кивнул в сторону стоянки:

— Ваши «подопечные» порезвились.

— Я знаю. Кого-нибудь из убитых удалось опознать?

— Пока только одного. Владельца вон той белой «девятки», — лейтенант указал на нужную машину. — Евгений Илларионович Якушкин. Привлекался за фальшивомонетничество. Отсидел два года, освободился полтора года назад, условно-досрочно. — Лейтенант затянулся. — Похоже, здесь «стрелка» была. Они вдвоем с приятелем приехали. Теперь Якушкин в морге, а его приятеля еле-еле из-под машины вытащили. «Крышу» у парня сорвало с корнем. А вообще вам лучше к начальству обратиться. Хотя… — он поморщился, — пока эксперты не закончат, свежей информации все равно не будет.

— Да уж понял. Потому и жду.

— Ну ладно, — лейтенант козырнул. — Пойду я. — Он вздохнул. — Кровищи там, как на скотобойне… Жигулов так и не уловил, в какой именно момент все изменилось. В движениях патрульных вдруг появилась отчетливая целеустремленность. Все заспешили к машинам. Даже статный полковник оставил в покое усталого врача и широко зашагал к черной «Волге» с синей мигалкой на крыше. Жигулов попытался уловить обрывки разговоров, стараясь понять, что же все-таки произошло, но так ничего и не понял. Одна за другой патрульные машины отваливались от тротуара, включали сирены и уносились в сторону «Белорусской». Поликарпов и Бадеев отделились от толпы и побежали к оцеплению. Но раньше их успел молоденький лейтенант. Явно обрадованный тем, что можно убраться прочь, он потрусил к оцеплению, поравнявшись с Жигуловым, на секунду замедлил шаг и сказал:

— Там ваших «подопечных» прищучили. И вновь перешел на трусцу. Подошедший Олег кивнул:

— Пошли, Толя, в машину. По дороге все расскажу. Они нырнули за оцепление и быстрым шагом направились к «Москвичу».

— Ты мне одно скажи, Олег. Их взяли? — спросил Жигулов.

— Пока девчонку только взяли.

— Борисову?

— Минину.

— Отлично. По крайней мере, не застрелят «при оказании вооруженного сопротивления».

— Сама сдалась, представляешь? Встала и стоит.

— Тем более хорошо, — Жигулов кивнул. — Меньше дадут. Жалко, что и остальные не сдались.

— Остальных вот-вот возьмут. Они у торгового дома «Волгу» захватили. Сейчас их по Ленинградке к Центру гонят.

— Значит, они все-таки приехали, — констатировал Жигулов.

— Приехали, Толя. И устроили перестрелку еще почище, чем здесь. Положили не то троих, не то четверых, я толком не понял. Конякина застрелили. Автоматами разжились. — Олег мрачно сплюнул. — Сдается мне, Толя, теперь такое начнется — только держись.

«Волга» пронеслась по Кронштадтскому бульвару и свернула направо. Димка гнал, подрезая, то и дело вылетая на встречную полосу. Выл клаксон, а за ним плыл вой сирен. Вместе получалась такая какофония, что хотелось заткнуть уши. Славик повернулся, посмотрел на Костика.

— Что с ним? Артем поджал губы:

— Зацепил его тот тип с автоматом.

— Сильно зацепил?

— Не знаю. По-моему, сильно.

— Перевязать бы его чем-нибудь, — сказал Славик.

— Чем? — здоровяк хмыкнул. — Рубашки разве что порвать? Славик подумал, стянул куртку, свернул на манер скатки и протянул Артему:

— На. Прижми поплотнее к ране. Надо кровь остановить. Здоровяк прижал свернутую куртку к боку раненого. Костик дернулся, застонал.

— В больницу ему надо, — заявил Артем и вздохнул. — Там враз заштопают. А так… Крови теряет много. Может это… и вовсе истечь.

— В больницу нельзя, — заметил жестко Димка, давя на клаксон и объезжая возникший впереди затор по встречной полосе, распугивая машины. — Они в милицию сообщат. Профессора арестуют.

— А что, будет лучше, если он умрет? — хмуро поинтересовался здоровяк.

— Лучше, не лучше. Все равно они с нас не слезут. — Димка быстро глянул в зеркало заднего вида. «Мигалки» болтались метрах в ста пятидесяти позади. — Остановимся — арестуют всех. В лучшем случае. В худшем — пристрелят. А так… Пока наручники наденут, пока протокольчик составят, пока то, пока се, пятое, десятое — Профессор десять раз успеет на тот свет отправиться.

— О Господи, — Анна закусила губу. — Что же делать? Слава? Что делать? «Волга» свернула на Адмирала Макарова, пролетела до моста. Димка включил правый поворотник.

— Давай под мост, — скомандовал Славик.

— Там же поворот на Центр, — ответил недоуменно Димка. — Зажмут ведь.

— Давай под мост, говорят тебе.

— Но…

— Делай, что сказано. Димка вздохнул, решительно нажал на газ.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — пробормотал он. «Волга» прошла под мостом, дважды свернула направо и выехала на Ленинградское шоссе.

— Если прижмут, даже деваться будет некуда, — пробормотал Димка. — Во попали.

— До любого «Макдоналдса» дотяни.

— До чего дотянуть?

— До «Макдоналдса».

— Ах, вон ты о чем, — Димка криво усмехнулся, покачал головой. — А я-то уже было подумал, что у тебя есть план… Нет, вообще-то ты это неплохо придумал. Гамбургеров возьмем, картошечки. Похаваем.

— Слушай, кончай трепаться. Димка хмыкнул со злым весельем.