Поэтому мне кажется, чтобы вывести горцев из настоящего невыгодного положения, водворить в них прочное спокойствие и сделать всех довольными и навсегда верноподданными, не предстоит лучшего способа, как снять станицы 1-го Владикавказского казачьего полка: Николаевскую и Архонскую, все станицы 2-го Владикавказского казачьего полка, расположенные в Галашках на р. Ассе, и Датыкскую, 1-го Сунженского полка станицы Жанкинскую и Умахан-Юртовскую, основанные также после покорения чеченцев, переселив жителей этих станиц в Кубанскую область взамен предположенного туда переселения из России.

Затем во всех округах приблизительно сравнять наделом землею туземцев с казаками. Туземцы, видя в этом будущее свое благосостояние, обязаны принять на себя издержки переселения и, убедившись, что правительство одинаково печется о них, как и о казаках, убедятся также в бесполезности оружия, необходимого теперь, по их мнению, для защиты от грозящей им опасности.

Не подлежит сомнению также и то, что горцы, увидев себя обеспеченными и помня все несчастья в борьбе с русскими, силу которых они хорошо поняли, никогда не захотят нарушить свое счастливое положение и, не питая более никакой вражды, совершенно предадутся устройству прочного хозяйства на более твердых основаниях. Если же ненависть останется еще в старом поколении, проявления ее не допустит множество новых людей, преданных правительству за счастливое положение своей родины. Новое поколение, живя со всеми удобствами, из прежнего воинственного и полудикого сделается мирным и полезным.

Кроме того, переселение это избавит правительство от огромных издержек, какие назначены на переселение людей из России.

Эта мера не бесполезна будет и в том отношении, что правительство переселит в Кубанскую область совершенно свыкшихся с войною и климатом Владикавказских и Сунженских казаков, которые могут заменить вчетверо большую силу новых переселенцев и, по мере возможности ограничиваясь только этим переселением, правительство не впадет в такую же ошибку в распределении земли в Кубанской области между туземцами и казаками, какая оказалась в Терской области.

Если только предвидится при принесении абадзехами и шапсугами покорности наделить их землею не наравне с казаками, а только по 5 десятин на душу, то они не в состоянии будут существовать, не снискивая себе пропитания грабежом, тем более что при естественном приращении народонаселения не более как через 20 лет из этой земли едва ли достанется на душу более трех или даже двух десятин.

Положительно можно сказать, что с упразднением вышеназванных станиц и наделом достаточного количества земли туземцам в Терской области, прочное спокойствие совершенно водворится.

Народ, боясь вторично и безвозвратно потерять свои земли, будет преследовать беспокойных и злодеев, как врагов своего благополучия.

Если снятие вышеназванных станиц не будет признано возможным, то, по крайней мере, надо оставить за Малкой и за Тереком в запасе свободной земли, куда по мере нужды горцы будут переселяться.

Я высказал выше мое убеждение, что горцы не расстанутся с оружием и настоящими своими мыслями, пока не увидят себя обеспеченными землею.

Убеждение это основано на том, что не найдется ни одного горца, который бы в кругу своего семейства не горевал о будущности своего потомства, предвидя для него самую жалкую картину и высказывая за это свое неудовольствие на русских.

Поэтому теперь, если солдат или казак заедет к знакомому горцу, в аул, то дети убегают или, оставаясь, смотрят на гостя со страхом. При таких отношениях можно ли ожидать когда-либо сближения горцев с русскими?

Конечно, никогда, если горец с молоком своей матери начинает уже питать вражду и ненависть, а чем дальше он живет и развивается, тем сильнее развиваются в нём и эти чувства вместе с понятиями о своем горестном положении. Потому для обшей пользы необходимо устроить горцев, которые с каждым годом делаются беднее и, не предвидя в будущем ничего утешительного, не могут быть мирными под данными, ибо известно, что нужда и необходимость могут принудить человека к самым отчаянным предприятиям, тогда как удобства жизни, смягчая нравы, побуждают его к сохранению существующего. Кончая записку свою, считаю долгом упомянуть здесь, что не изложить всего, что знаю о настоящем положении горцев, я признавал проступком против долга совести и чести.

Состоящий по кавалерии при Кавказской армии

Генерал-майор Кундухов.

1863 года 25 марта, г. Владикавказ.