Некоторые выводы. – Армяне и евреи. – Конно-горские и конномусульманские полки. – Горские кадеты и аманаты. – Сыновья алдаров в Тифлисской семинарии. – Жестокие и возмутительные меры. – Зачисление абазинцев и осетин в казачье сословие. – Встреча персидского принца с шайкой разбойников. – Ермолов Малую Кабарду подарил своему любимцу.
Тут в заключение не могу не сказать, что по всей справедливости надлежит признать ту неоспоримую истину, что русские, хотя могучею силою своих войск и средств наконец успели покорить Кавказ, и войска русские всегда могут гордиться своими военными подвигами, но правительство, напротив того, должно всегда краснеть как перед кавказскими народами, так равно и перед Россией. Оно перед обоими столько виновато, что не может избегнуть справедливого суда, где нельзя будет по праву сильного уклониться от множества весьма тяжелых для него вопросов. Из них, например, когда русское правительство вступило на Кавказ в роли великодушного покровителя его народов, оно, разумеется, не встретило большого сопротивления; напротив того, грузины в 1492, 1586, 1604, 1648, 1658, 1760 и 1718, имеретины в 1621, мингрельцы в 1636, армяне в 1718, кумыки в 1718 годах, сами желая покровительства России, к ней обращались. Другие же народы Кавказа она в прокламациях и в словесных обещаниях именем Бога и Царя своего уверила, что не имеет к ним ничего враждебного и идет к ним для того, чтобы быть на Кавказе благодетельным посредником между его разноплеменными народами и вместе с тем из любви к человечеству открыть и предоставить ту земцам пользование всеми богатыми источниками, которые, будто бы по неведению горцев, скрываются в недрах кавказских гор.
Только когда таким образом она была допущена утвердиться на кавказской линии в 1755 году в Кизляре, в 1759 году в Моздоке и в 1785 году в Екатеринодаре, народы, понявшие изворотливое коварство русского правительства, стали сопротивляться наступательному его движению. Но правительство, пуская в дело обман и хищение, конечно, начало опять убеждать горцев письменно и словесно, что религия, адаты и родовые их интересы будут без малейшего прикосновения навсегда в народе свято сохранены. К сему присоединены были множества обещаний о благоустройстве края и в будущности аристократов, кои, по простоте своей искренне поверив клятвам русского правительства, заставили поверить и своих подвластных, с которыми в больших селах охотно шли впереди царских войск против хорошо понимавших русские намерения народов, и, таким образом, всеми своими мерами и средствами помогли совершенно овладеть Кавказом30.
Во всем этом русские не могут не сознаться, имея перед собой кавказский архив.
Известно всем, что в России право собственности непоколебимо и даже десятилетняя давность считается неотъемлемым правом на владение. Почему же русское правительство не признало веками освященных прав ханов, князей, алдаров, беков, первостепенных узденей и рядовых старшин, усердно служивших ему, и, не исполнив перед ними долга признательности, как уголовных преступников, лишила их с потомством всех прав состояния. Также и тех (за немногими исключениями) даже заслуженных генералов, штаб- и оберофицеров, изувеченных в делах против его неприятелей, вопреки человечности и в России существующим законам осудило их на мученическую смерть, мстя за то, что они по происхождению своему несколько веков имели право властвовать в народе.
Не менее того и об остальном населении Кавказа, которое, по праву сильного или как бы то ни было, сделалась его подданным, оно должно было заботиться и обеспечивать будущность его наравне с другими подданными России.
Правительство же, напротив того, беспощадно отняло у них земли, оставив им только от 10 до 32 десятин на двор (во дворе, средним числом не менее 5 душ), а остальную отдала вновь прибывшим переселенцам из России, назначая им на душу от 25 до 30 десятин; а также в награду русским генералам и чиновникам, затмевавшим истину, от 1 до 12 тысяч десятин.
Из этого очень понятно, к чему русская власть стремилась. Зачем и для какой пользы.
Она награждала горцев по заслугам и по политическим видам царскими чинами и орденами. Зачем же они не пользовались правами, им законом в России предоставленными, и, не говоря о штаб- и оберофицерах, заслуженных генералах, державших сторону справедливости, ссылала с Кавказа в Россию, арестованными без суда и закона, лишь только по произвольному и не доказанному доносу.
Зачем она осетин, назрановцев, дидоевцев, абхазцев вопреки христианских правил насильно приводила в христианство? Не желавших казаки связывали, и после сильных побоев неграмотный поп обливал их водой, а иногда и мазал им губы свиным салом; писарь записывал их имена и прозвания в книгу – как принявших по убеждению святое крещение – и после требовал от таких мучеников строгого исполнения христианских обрядов, коих не только они, несчастные, но и крестивший их поп не знал и не понимал. За 1 непослушание же подвергали горцев телесным наказаниям, арестам и денежным штрафам.31
Где же веротерпимость, коим до сих пор русское правительство хвастало? И если считать подобное крещение святым, то что же оно называет грубым и жестоким? С незапамятных времен между закубанскими черкесами жили армяне, в числе 50 сот дворов. Они ни слова не понимали по-армянски. Обычай, одежда, язык их черкесский. Ничем нельзя отличить их от черкесов, но, несмотря на это, религию свою армяно-григорианскую они сохранили, и строго исполняют.
Точно так же и евреи жили между чеченцами и пользовались в народе всеми человеческими правами наравне с чеченцами. С занятием русскими чеченской линии их поселили в крепость Грозную. Армян же на Кубани – около крепости Грозного Окопа.
Недостаточно ли этого для того, чтобы согласиться, что у горцев веротерпимость более священна, чем в России.
В 1835 году русскому правительству угодно было сформировать два конных полка: один из горцев кавказской линии, другой из мусульман из закавказской провинции.
Имея их постоянно в Царстве Польском, около города Варшавы, оно утверждало, что цель формирования этих полков состоит в том, чтобы молодежь кавказских мусульманских народов знакомить с духом текущего времени и с выгодами европейской жизни, а также, в случае восстания в Царстве Польском и войны с европейскими державами, употреблять их с пользою в дело.
