— Ну и вляпалась ты, Исаева, — сказала Галина, качая головой. — Ладно, как исполню, стукну тебе в стену, сиди не высовывайся.

Я задом попятилась в комнату, немного запутавшись в шторе. Картина, которую я увидела по возвращении, умилила меня. Базиль уютно расположился на руках Станисласа, словно младенец на руках матери. Станислас был доволен. Улыбаясь, он с симпатией спросил:

— Уу, котище, как зовут?

— Базиль, — ответила я, любуясь любимцем, — где ты отловил его?

— Сам пришел, — сказал Станислас, гладя шерстку.

— Вообще-то, чужих он сторонится, — пояснила я.

— Значит, я не чужой, — обрадовался он.

— Я попросила Галину присмотреть за ним, на всякий случай, вдруг нам придется уйти отсюда.

— Жаль, я бы никуда не уходил. А соседка вернется? — глаза Станисласа блеснули интересом.

— Да, вернется. Станислас, помни, она порноактриса, но не проститутка.

— Александра!

— Что, Александра? Галина рассказывала мне, что мужчины часто ставят знак равенства между этими двумя профессиями. Галина актриса.

— Не ревнуй, — вдруг неожиданно заявил Станислас, прервав мою речь.

Я открыла рот, что бы возразить ему, но, подумав, решила, он прав! Я действительно ревную, за интерес, проявленный к незнакомой ему Галине. Ничего не сказав, я ушла на кухню приготовить завтрак. Я сделала салат, приготовила бутерброды, разлила сок по стаканам и поставила на поднос тарелки и приборы.

Станислас накинулся на меня с упреками, что бросила его одного. Но упреки были недолгими, взяло вверх чувство голода.

— Нельзя здесь оставаться, — сказала я, откусывая бутерброд, — еды не приготовить, засекут по счетчику. Светом пользоваться нельзя. Надо уходить в безопасное место. Владимир Станисласович уже поднял всех на ноги. Я не явилась утром, ты исчез. Прокрутят видеопленки, и нагрянут к нам.

— Может сдаться отцу и отсидеться в теплом местечке у моря, где-нибудь в Бангкоке, а, Александра?

— Ты забыл про Ставицкого. Доказательств на шефа департамента по безопасности у нас нет. Кристально чист. А нас найдут на следующий день. Там, в Бангкоке, и похоронят. Наше преимущество будет в том, если никто не будет знать, где находимся мы и файлы «Глоуб Коммьюникейшн». Вот когда мы их опубликуем,…развалим «Глоуб», тогда и отдохнем. Наши жизни их интересовать не станут. Разве что, месть.

— Я чувствую, у тебя есть мысли, может даже план, — внимательно посмотрев на меня, сказал Станислас.

— Есть кое-что… Надо добраться до моей тетки, она живет недалеко, в пригороде.

— У нее останемся?

— У нее нельзя, вычислят.

— Так, что?

— У тетки в сарае стоит старая «Волга» моих родителей. На учете она не стоит, никто на ней не ездит, а нам мобильность нужна. Жить будем рядом с теткой, в заброшенной соседской деревне, там у моих родственников дом был. Условия ужасные, но нам выбирать не приходится.

— В деревню к тетке, в глушь, в Саратов… — пропел Станислас.

Я отчитала его за легкомыслие:

— Это не прогулка, мы спасаем свои шкуры. К тому же, надо передать разработки в патентно-лицензионную комиссию, ты должен представлять «Хадраш текнолоджи». Лишь после этого можно вздохнуть.

Станислас посерьезнел и принял свой надменно директорский вид:

— Неужели ты считаешь, что я забыл цель, ради которой рискую жизнью?

В такие минуты я сразу вспоминала кто он и кто я. «Спасая наши шкуры» я немного забылась, Станислас Хадраш не просто мужчина, с которым я выбираюсь из передряги, он мой работодатель. Это я всегда понимала правильно и уважала. Я встала, промокнула губы салфеткой и вытерла ею пальцы:

— Извини, Станислас, конечно я так не считаю, — сказала я, и вышла в кухню. За спиной я услышала:

— Ну вот, обиделась…

Я вымыла посуду и заварила чай. В стену чем-то глухо стукнули. Бросив кухонное полотенце на стол, я направилась на балкон. Галина отодвинула заслон и ждала моего появления.

— Всё сделала, как ты велела, — отчиталась она.

— Спасибо Галя, — поблагодарила я, и без перехода, — у тебя случайно нет мужской одежды?

— Ну, ты даешь Исаева, кавалера отхватила и уже раздетого! — восхитилась Галина.

— На пляже, что ли познакомились?

— Если бы, из больницы увела, — призналась я.

— На кой он тебе больной?

— Подлечу немного, может, из благодарности женится, — пошутила я.

— Сколько волка не корми… Поищу в шкафу, были Васькины тряпки, все в автомобиль не поместились, когда от меня улепетывал.

— Поищи уж, будь любезна. Позарез надо.

— Размер у твоего Ромео, какой?

— Сорок восемь, наверное, или пятьдесят…

— Васькины великоваты будут.

— Велики, не малы. Если что, подвяжем. Но главная проблема — обувь. Размер… вот такой, — я развела ладони в стороны, и прищурила глаз.

— Поняла. Жди, как буду готова, стукну в стену.

Я пробралась с балкона в комнату. Станислас вопросительно смотрел на меня, призывая поделиться новостями. Из-за вредности я хотела оставить его ни с чем, но сердце у меня доброе и я тихо сказала ему:

— Машины отогнаны. Галина подберет тебе одежду и обувь. Пока я вожусь на кухне, подумай, как нам выйти незамеченными из дома.

Я развернулась и, не ожидая ответа или возражения, отправилась на кухню подготавливать чайный стол. Конфеты, печенья, любимые мной и Базилем соленые крекеры. Станислас потер руки и устроился поудобней на моей тахте.

— Зеленый с жасмином! — Станислас вдохнул аромат, исходящий от наливаемой мной чашки. — Ты знаешь мой вкус, Александра!

— Я много общалась с твоими медсестрами.

— Они жаловались на мои капризы?

— Нет, ничего экзотического ты не запрашивал…

— Конечно, я простой парень, — он с самодовольным видом надкусил крекер.

— Кроме, разве, акульих стейков, салата с корнем женьшеня и нектара из розовых лепестков, ванили и мяты, — ввернула я.

— Исключительные вещи для поправки здоровья, — ничуть не смущаясь, сказал Станислас.

— И мощные афродизиаки, — добавила я, вспомнив его поцелуи.

— Ради мужского здоровья… — протянул Станислас, и положил свою ладонь на мое колено. — Мы оба в этом заинтересованы.

Я округлила глаза. Вот как! Он рассчитывает не только на мою помощь! Может, таким образом, он хочет отблагодарить меня? И когда же? Прямо сейчас?

Глухой, негромкий удар в стену прозвучал в нависшей тишине, и меня сдуло с тахты на балкон. Галина, и как вовремя! Я не знала бы, что делать с выспавшимся и насытившимся мужчиной. Основной инстинкт побеждает страх перед неизвестностью.

— Саш, из одежды я нашла кое-что, а из обуви, извини, только сланцы.

— Спасибо тебе, Галя, что ж сланцы, так сланцы, не зима ведь.

— Саш…

— Что?

— Покажи его, страсть как любопытно!

— Как я тебе покажу? — задала я глупый вопрос.

— Пригласи меня, якобы, на примерку… Не бойся, я отбивать не буду.

— Я и не боюсь. Он не мой кавалер. Просто мы в сложной ситуации… — и вдруг решила. — А в прочем, пролезай на мой балкон, пойдем, представлю.

Галина до конца отодвинула заслон и с трудом протиснулась в проем. Пригнувшись, мы нырнули в мою комнату. Станислас сидел на тахте с обнаженной грудью и, прикрыв одеялом ноги, с удивлением смотрел за нашими передвижениями. Я встала в полный рост, Галина последовала моему примеру.

— Станислас, познакомься, — начала я, — это Галина, моя соседка и наш добрый ангел.

Станислас изобразил на лице радостную улыбку, а глаза шарили по лицу и фигуре Галины.

— Галина, это Станислас Хадраш, сын моего босса, — с удовольствием представила я его Галине. Улыбка Станисласа преобразовалась в гримасу, словно он надкусил лимон.

Галина была удивлена моему близкому знакомству с сыном Великого Хадраш, и, протянув Станисласу со сложенными пальцами ладошку, от растерянности представилась своим сценическим именем:

— Галатея… ой, Галина, прошу прощения.

— У вас красивое имя, — сказал он, и пожал ее руку. — Станислас.