– Потому что, сэр, если они не самоубийцы – хотя вполне могут быть и ими, – то надо думать, что они попытаются скрыться во время суматохи. То есть, если они хотят остаться в живых, им надо покинуть корабль и привести в действие свой детонатор дистанционного управления на некотором расстоянии от корабля.
– И что же вы предлагаете, полковник?
– У меня два предложения, сэр: во-первых, – их катер. Он все еще пришвартован возле трапа. Как только наступит темнота, к катеру сможет незаметно приблизиться водолаз и прикрепить к нему взрывное устройство замедленного действия. Если «Фрея» взлетит на воздух, то все, оказавшееся в радиусе полумили от нее, будет уничтожено. Потому я предлагаю установить заряд, приводимый в действие от давления воды: когда катер отойдет от борта танкера, вода, с силой отбрасываемая назад во время его движения, приведет в действие спускной механизм, и шестьдесят секунд спустя катер взорвется, прежде чем террористы успеют отойти на полмили от «Фреи» и, следовательно, успеют взорвать свой заряд.
Вокруг стола послышался всеобщий гул одобрения.
– А не смогут сдетонировать заряды на «Фрее» от взрыва катера? – спросил кто-то.
– Нет. Если у них детонатор дистанционного управления, он должен быть приведен в действие электронным сигналом. Наш заряд разнесет катер вместе с террористами на мелкие кусочки. После такого взрыва никто не выживет.
– А если детонатор затонет, не сможет давление воды нажать кнопку? – спросил один из ученых.
– Нет. Как только детонатор дистанционного управления окажется под водой, он не будет представлять никакой опасности: он не сможет передать радиосигнал зарядам на борту корабля.
– Великолепно, – сказал сэр Джулиан. – А нельзя этот план задействовать до наступления темноты?
– Нет, нельзя, – ответил Холмс. – Аквалангист оставляет на поверхности воды след в виде пузырьков. В штормовую погоду его могут и не заметить, но на гладкой поверхности моря он будет слишком виден. Один из часовых сможет заметить поднимающиеся из-под воды пузырьки. Тогда это только спровоцирует то, чего мы хотим избежать.
– Ну что ж, тогда после наступления темноты, – констатировал сэр Джулиан.
– Есть еще кое-что, почему, по-моему, нельзя ограничиться только минированием их катера. Если, скажем, – а такое вполне может случиться, – командир террористов готов умереть вместе с «Фреей», он может не уйти с корабля вместе с остальными из своей команды. Поэтому, как я думаю, мы вынуждены пойти на ночной штурм танкера, чтобы справиться с ним до того, как он использует свое устройство.
Начальник канцелярии премьер-министра тяжело вздохнул.
– Ясно. Без сомнения, у вас подготовлен план и на этот случай?
– Лично у меня его нет. Но я бы хотел, чтобы вы выслушали майора Саймона Фэллона, командира Специальной корабельной службы.
Именно таким это виделось сэру Джулиану в ночных кошмарах: майор из морской пехоты был всего лишь пяти футов и восьми дюймов ростом, но его плечи были почти такой же ширины, как казалось со стороны; кроме того, он, по всей видимости, был из той породы людей, которые говорят о разложении других живых существ на составные части с такой же легкостью, с какой леди Флэннери говорила о шинковке овощей для салата «провансаль», которым она славилась.
Миролюбивый начальник канцелярии имел случай трижды беседовать с офицерами из САС, но с командиром другой, меньшей по размеру, специальной диверсионной службы СБС он разговаривал впервые.
СБС первоначально была создана на случай ведения обычной войны с целью проведения диверсий на побережье противника, высаживаясь на него с моря. По этой причине их подобрали из коммандос, входивших в состав морской пехоты. Непременным требованием для включения в отряд была великолепная физическая подготовка, они обязаны были быть отличными пловцами, ныряльщиками, скалолазами, мастерами рукопашного боя, гребли и марш-бросков на большие расстояния.
На этой основе они продолжили тренировки, чтобы освоить парашютно-десантное мастерство, стать на «ты» с разнообразными взрывными приспособлениями и методами проведения диверсий, не говоря уже о бесчисленных способах, при помощи которых они должны были ломать шеи и перерезать горло своим противникам, используя ножи, веревочные петли или делать это голыми руками. В этих вопросах, а также в способности к выживанию вдали от населенных пунктов на протяжении длительного времени, не оставляя при этом никаких следов своего присутствия, они ничем не отличались от своих «двоюродных братьев» из САС.
Парни из СБС отличались своей водолазной подготовкой: они могли длительное время двигаться под водой с аквалангами, чтобы установить в нужном месте взрывчатку, или, сбросив там свои дыхательные аппараты, плыть дальше под водой без малейшего пузырька воздуха на поверхности, чтобы вынырнуть затем из моря с целым арсеналом специальных видов оружия, плотно привязанных к телу.
Некоторые виды оружия, которыми они были оснащены, не представляли из себя ничего особенного, например – ножи и кинжалы. Однако после резкого взрыва деятельности террористов в конце шестидесятых они получили новые «игрушки», с которыми теперь забавлялись. Каждый из них был превосходным стрелком из норвежских винтовок «Финлянда» ручной сборки, которые считаются одними из лучших в мире. На этой винтовке были приспособления для установки усилителя изображения, снайперского прицела длиной с целую базуку, а также эффективные глушитель и пламегаситель.
Для того, чтобы за полсекунды взламывать двери, они, как и их коллеги из САС, предпочитали короткоствольные дробовики, стрелявшие, правда, цельными зарядами. Они никогда не направляли их в замок, так как за ним вполне могли оказаться другие запоры, а стреляли одновременно из двух по дверным петлям, сваливали дверь на пол и сразу же открывали огонь из автоматов «Ингрэм» с глушителями.
В их арсенале были также гранаты ослепляющего и оглушающего действия – усовершенствованная модификация «оглушающих» гранат, – этими гранатами САС сильно помогла немцам во время операции в Могадишо. Эти гранаты не только оглушали, но и парализовали противника на некоторое время. Они срабатывали с полсекундной задержкой после того, как выдергивали кольцо; их можно было спокойно бросать в замкнутое пространство, в котором находились как заложники, так и террористы. Такая граната обладала тремя функциями: вспышка ослепляла любого, кто смотрел в ее направлении, по крайней мере на тридцать секунд; удар действовал на барабанные перепонки, вызывая мгновенную боль и некоторую потерю ориентации; наконец, сам взрыв производил звуковую волну такого тона, которая, проникая в область среднего уха, приводила к десятисекундному параличу всех мускулов.
Во время тренировки один из них попытался спустить курок пистолета, прижатого к боку своего напарника в момент взрыва гранаты: оказалось, что это невозможно. И террористы, и заложники теряли барабанные перепонки, но они могли восстановиться. У мертвых заложников такая процедура невозможна.
Пока длится паралич, спасатели поливают пулями пространство на четыре дюйма выше голов, пока их коллеги ныряют к заложникам, хватают их за ноги и сваливают на пол. После этого автоматные очереди опускаются на шесть дюймов вниз – такова механика освобождения заложников.
Точное положение заложника и террориста в закрытом помещении можно было определить при помощи электронного стетоскопа, прижимаемого снаружи к двери: речь здесь не нужна, достаточно дыхания, которое ясно различается. Спасатели переговариваются между собой при помощи языка жестов, так что никак не могут спутать друг друга с противником.
Майор Фэллон поставил модель «Принцессы» на стол в зале заседаний, ясно ощущая, что находится в центре всеобщего внимания.
– Я предлагаю, – начал он, – чтобы крейсер «Аргайлл» повернулся бортом к «Фрее». Тогда еще до рассвета штурмовые лодки с моими людьми и снаряжением смогут встать у него с подветренной стороны – там их не сможет заметить часовой вот здесь, на трубе «Фреи», даже если воспользуется биноклем. Это даст нам возможность вести незамеченными днем наши приготовления. Надо, чтобы там не крутились всякие аэропланы, нанятые прессой, кроме того, хочу попросить, чтобы все буксиры с распылительным оборудованием, которые окажутся в зоне прямой видимости, хранили молчание.
