…Мелодия затихла. Мы, поклонившись друг другу, как галантные партнёры, расстались. Легко и непринуждённо. Довольные проведённым временем. Я поискал глазами Ирен – её опять не было видно. Лидочка, присев на колено к Джакусу, охотно употребляла дольки апельсина, которые тот ей скармливал. Уже выбравшийся из парилки, мокрый после душа Карой о чём-то болтал с Ингой. Я остался один. И стало вдруг как-то пусто и неуютно… И я пошёл в парилку. "Мокрую". И лежал там. Один. Пока меня не нашла Калиа.

– Шампанского, сэр?- Съязвила она.

– Да, сударыня…- Вздохнул я. Но не тут-то было: Калиа, как фурия, набросилась на меня и принялась стегать какими-то ветками, в такт ударам приговаривая:

– Дурной дух из тела вон… Дурной дух из тела вон…

Я сначала опешил. Потом вспомнил, как Ами "массировала" Джакуса. И решил, не ропща, подождать, чем это всё кончится. Кончилось скоро.

– Всё! Вставай, панычёк…- Устало вытирая пот со лба, сказала истязательница. И, не успел я встать – окатила ведром холодной воды.

– УУУуххх!- Только и смог произнести я.

– Чё, понравилось?- Калиа стояла, подбоченясь – будто бы довольная даже, что доставила гостю удовольствие. Какое там, к шутам, удовольствие… Но боли в мышцах и в спине вроде прошли… Интересно… Может, в этих "экзекуциях" всё же есть какой-то скрытый смысл?

– Недурно…- Недоверчиво сказал я, расправляя плечи.

– То-то же…- Сказала Калиа, довольно улыбаясь.- Давай теперь, панычёк, девку-то тоже ублажь…

– Как?- Не совсем понял я, куда она клонит.

– Да так же, так же…- Рассмеялась Калиа.- Только не усердствуй – а то, того и гляди, кожу сдерёшь…- И фурия улеглась на спину, закинув руки за голову. Я невольно залюбовался ею – хороша… Жалко такую хлестать-то…

– Ну, чё стоишь-то? Замёрзнешь!- Иронично подбадривала меня Калиа. И я начал стегать. Сначала понемногу – страшно было. Потом – всё сильнее и сильнее. Калиа постанывала – надо думать, от удовольствия. Иногда переворачивалась, подставляя то бок, то спину.

– Не усердствуй…- Попросила она, когда я слишком разошёлся.- И не протягивай – чай, не плетью наказываешь раба, а в баньке паришься… Ровненько хлещи, чтоб листик где лёг, там и пристал…- поучала она. Знаете, в конце концов мне даже понравилось… "Надо будет построить и себе баню,- думал я,- чтоб было, куда с девками ходить… Только вот где девок набрать-то?."… Мои мысли были прерваны ввалившимся Джакусом:

– Аааа… Вот они где, голубки, прикорнули… А их тут ищут, ищут…- Ядовито заметил он.

– Что стряслось?- Как будто пробуждаясь, томно спросила Калиа.

– Шампанское… Тосты… Шумное общество…- Как бы извиняясь, развёл руками медвежонок.

– Сейчас…- Вздохнув, Калиа поднялась.- Только, раз пришёл – уж и водой окатил бы…- Джакус взял ведро и набрал воды из огромной бадьи, стоящей в углу.

– Так и станьте рядом, чтоб воду зря не переводить…- Подмигнул он мне. Я хотел было возразить, что, дескать, меня уже окатывали – не так уж много удовольствия снова принять холодный душ… Но Калиа, опередив меня, прижалась, и, деланно томным голоском произнеся "Я готова…" – дико взвизгнула, когда вода полилась по нам рекой.

– Бррр…- Передёрнула плечами она, прижимаясь ко мне спиной. Джакус, не долго думая, набрал ещё ведро и, подкравшись к нам сзади, окатил снова – просто вылив воду нам на головы.

– Ты, разбойник!- Набросилась на него Калиа.- Отдай ведро!- И они сцепились за ведро, якобы пытаясь отобрать его друг у друга. Думаю, что, если бы они действительно хотели отобрать его – то наверняка разломали бы: столько дикой энергии демонстрировали оба. Наконец Калиа, тяжело дыша, сдалась:

– Ладно, разбойник… Забирай… Вот так все и издеваются над бедной слабой женщиной…- Добавила она, картинно всхлипнув. Джакус, снова набрав воды, протянул ведро ей:

– На. Плесни – и мы квиты.

– Два раза!- Сразу охотно ответила она, принимая ведро.

– Что делать…- Джакус, разведя руками, согласился. Под первое ведро он подставился с видимым удовольствием. Когда же подал ей второе – сжался, как будто холод пробрал его до костей, и начал демонстративно стучать зубами. Артист… Калиа, не долго думая, обернулась – и окатила водой меня. От неожиданности я едва перевёл дух.

– Коварству женщин – нет предела…- Развёл руками Джакус.- Коварство женщин – суть мудрость жизни!- Назидательно добавил он, подталкивая нас к выходу.- И вообще: коварству женщин – поём мы песню…- Высокопарно заключил он, подняв палец к небу, когда закрывал за нами дверь парилки.

– Сколько вас можно ждать?- Развёл руками, имитируя негодование, Борен, когда мы появились в бильярдной.- Тут уже давно усё налито…- Пояснил он, сделав ударение на последнем слоге.- И стынет…

– Да вот – разнимал…- Оправдывался Джакус.- Дрались на вениках…- Виновато добавил он. Присутствующие грохнули. Даже тихая, скромная Ирен – и та стояла, мило улыбаясь. Лидочка, прыснув, тут же спохватилась, и, с трудом подавливая смех, улыбалась как-то исподлобья – будто поглядывая, не обидит ли этим меня.

– Хорошо сказал…- Утирая слезу, одобрил Борен.- И, главное – свежо…

– Старался…- Развёл руками Джакус.- Меня в детстве учили: всегда говорить только правду…- Будто оправдываясь, тихо добавил он, чем вызвал новый взрыв хохота.

– Ладно, будет вам, словоблуды…- Смеясь, подвела черту Калиа и, взяв бокал, поинтересовалась:

– За что пьём-то?

– За всё хорошее…- Нерешительно предложил Борен.- И чтоб оно не кончалось…

– А я бы выпил за женщин.- Задумчиво произнёс Джакус.- Одна из них сломала мне нос, другая – восстановила… А потом, в течении вот уже почти целой ночи, я обнимался по очереди с обеими… В промежутках – обнимая иных, не менее привлекательных… Благодать…- Мечтательно заключил он, разглядывая бокал на свет.

– Одно другому не противоречит,- Подытожил, пытаясь пересилить общий смех, Борен.- Итак – за хорошеньких женщин!- Уместно заключил он, предварительно обведя глазами собравшихся – будто бы убеждаясь, что плохоньких здесь не было.

– Прозит!- Взметнул свой бокал Джакус.

– Прозит!- Вторя ему, тем же жестом ответил Карой.