– Уверяю тебя, ничего страшного… Иногда необходимо немного расслабиться.

Вик не стала говорить ему, что она уже достаточно расслабилась, и согласилась с его предложением. Ладно уж, она выпьет еще чашку. Но эта будет последней. Иначе что она скажет отцу, когда тот вернется с охоты. Кстати, отец…

– У меня не так уж много времени, – смущенно улыбнулась она Габу. – Отец возвращается с охоты поздно, но мне нужно быть дома раньше, чем он…

– Конечно, ты будешь раньше него… – успокоил ее Габриэль. – Я сам провожу тебя до дома. А пока расслабься и перестань нервничать из-за пустяков.

Ничего себе пустяк! – раздраженно подумала Вик. Габриэль не знает, что сделает с ней отец, если догадается о том, где она была… Постоянные советы расслабиться не только не успокаивали Вик, а, наоборот, заставляли ее нервничать еще сильнее и чувствовать, что она делает что-то нехорошее.

Габриэль снова заговорил о себе. Он рассказывал Вик о своей жизни в Брегли, о том, как скучно проходит там время, о том, как он одинок. Вик слушала его, но с каждой минутой на душе у нее становилось все тревожнее. Откуда взялась эта тревога? Отец вернется нескоро, Габриэль проводит ее до дома… Так чего ей беспокоиться? Но ощущение тревоги росло, крепло, превращалось в огромный снежный ком, который вот-вот готов был обрушиться на голову Вик. Она даже не слышала, что говорил ей Габриэль, до того ей стало не по себе.

Нет, она не может оставаться здесь дольше! Эта тревога не даст ей покоя, пока не сожрет ее изнутри… Пусть Габриэль думает, что хочет, но она уйдет!

Вик, подгоняемая необъяснимым страхом, решительно поднялась со стула.

– Пожалуй, мне лучше пойти, Габ. У меня какое-то странное чувство… что случится что-то нехорошее, – призналась она.

Габриэль только улыбнулся ее словам.

– Не говори ерунды, Вик. Что может случиться? – Он подошел к ней и снова сжал ее в объятиях, как тогда, на крыльце дома Мины. – Все будет хорошо. Только доверься мне…

Его глаза словно загипнотизировали Вик. Она не могла сопротивляться, хоть и была настроена решительно. Габриэль приблизил к ней свое лицо и коснулся ее губ своими горячими губами. В этот раз его поцелуй был еще более настойчивым. Вик хотелось оттолкнуть его, объяснить ему, что сейчас она хочет только одного – добраться до дома, но она не могла. Этот мужчина словно связал ее невидимыми нитями, ослабил ее волю, сделал ее бессильной. Вик чувствовала себя куклой, игрушкой в чужих руках и понимала, что ничего не может сделать.

– Доверься мне, – хрипло прошептал Габриэль, оторвавшись от ее губ. – Я открою тебе то, чего ты никогда не знала раньше…

Он подхватил растерянную Вик на руки и понес куда-то вглубь дома. Наконец к Вик вернулись силы. Она поняла, чего добивается Габриэль, и решительно воспротивилась его намерениям.

– Отпусти меня, Габриэль! – Вик изо всех сил уперлась в его грудь своими маленькими кулачками. – Отпусти меня! Я же сказала, мне нужно домой!

– Брось, глупенькая… – прошептал Габриэль, все еще удерживая ее в объятиях. – Все будет чудесно, вот увидишь… Вики, милая, я же с ума по тебе схожу… Неужели ты не веришь мне?

– Я верю, – не слишком уверенно ответила Вик. – Но сейчас я хочу домой. Не заставляй меня совершать поступки, о которых я пожалею…

– Не пожалеешь, клянусь тебе!

Его взгляд блуждал по ней растерянно и страстно. Вик не верила Габриэлю, потому что его глаза, как обычно, не говорили ей ничего о намерениях их обладателя.

– Отпусти меня, – твердо сказала она.

По ее тону Габриэль понял, что Вик не играет с ним. Он нехотя отпустил ее, но ему было очень сложно отказаться от того, что было в его руках в прямом и переносном смысле слова. Он чувствовал себя обманутым, обиженным и раздраженным. Как она могла так поступить с ним?! С ним, которого женщины боготворят?! От которого сходят с ума?! Она, простая девчонка из богом забытого захолустья?! Уму непостижимо!

– Ну хорошо, – мрачно ответил он. – Как хочешь… Но учти – скоро я уеду. Ты будешь жалеть, что оттолкнула меня, но будет поздно… Ты слышишь, Вик?

Она кивнула. Раздражение, злость, которые она слышала в его голосе, обескуражили ее. Что она такого сделала?! Разве девушка не должна беречь свою невинность до встречи с любимым?! И разве Габриэль был ее любимым? Они знают друг друга чуть больше недели!

– До свидания, Габриэль, – бросила она, с трудом сдерживая подступающие слезы.

– Прощай, Вик.

Она надела пальто, все еще теша себя иллюзией, что он догонит, остановит ее, извинится перед ней, но этого не случилось. За ее спиной хлопнула тяжелая дверь. Как будто эта дверь закрылась в ее сердце! Слезы текли по щекам Вик, и она утирала их дрожащими руками. Она впервые испытала боль, настоящую боль, не успев испытать настоящей любви…

Вик шла через сугробы, не разбирая пути. Она думала только о том, как с ней обошелся Габриэль. И когда она услышала оклик за спиной, то даже обрадовалась: наверное, это он! Он вернулся за ней! Он хочет попросить у нее прощения! Вик обернулась. Но, к ее ужасу, голос принадлежал вовсе не Габу, а снова той самой страшной бабке, Намии Скрим. Та размахивала руками и что-то бормотала, совсем как в ту ночь, когда Вик возвращалась из Пингтона.

Не на шутку напуганная, Вик пустилась бежать. Эта бабка преследует ее! Сомнений быть не может! Она что-то хочет от нее! Только вот что?! Может, Вик чем-то насолила ей, и Намия хочет отомстить?!

Страх прилип к телу Вик, впивался в ее вены своими хищными зубами, но девушка продолжала бежать, уверенная, что Намия все еще преследует ее. Сейчас Вик уже не подвергала сомнению предсказания Анны насчет неприятностей и колдовства. Вдруг карты действительно не лгали, и Вик ожидает куча бед?!

Около забора своего дома Вик наконец осмелилась перевести дух и обернуться. Намии не было. Да и как старуха могла бы догнать ее – ей ведь больше ста лет?! Впрочем, все это слухи… И потом, у ведьм свои секреты! Боже, что она несет… Какие ведьмы?! Неужели она, Вик, готова поверить во всю эту чушь только потому, что два раза столкнулась со старой бабкой, которая живет в Уиллхэйзе?!

Вик не успела отдышаться, когда увидела то, что поразило ее еще больше, чем встреча с Намией: комната отца была освещена. Вик почувствовала, как ее сердце проваливается куда-то в область живота. Он уже дома?! Не может быть! Отец никогда не возвращался с охоты так рано! Но кто еще мог зажечь в доме свечи?!