Коммерсант, тяжело вздохнув, обернулся в сторону окна, приподнял жалюзи, и сердце его тревожно екнуло: прямо под офисом одновременно парковались два джипа с тонированными стеклами. Машины эти были прекрасно знакомы Андрею Борисовичу.

Спустя минуту из селектора внутренней связи послышался взволнованный голос секретарши:

– Андрей Борисович, к вам гости.

– Пропусти, – глухо произнес бизнесмен, прикидывая в уме, с какой стати могли пожаловать эти люди в столь неурочный час.

Вскоре в кабинете, напротив стола хозяина, сидели трое.

Один – высокий амбал с хищным прищуром небольших, глубоко посаженных глаз и мощным квадратным подбородком – был хорошо знаком коммерсанту. Семенцов уже год знал этого человека как Сергея Ивановича Свечникова и несколько месяцев назад даже был у него на дне рождения, презентовав дорогие часы «Патрик Филипп». Свечников, или Свеча, как его еще называли, был у урицких человеком авторитетным. Не далее чем полгода назад он со своими друзьями специально приезжал в офис, чтобы уладить наезд каких-то пришлых «черных». После нехитрой беседы чужаки были выпровожены.

Двух других: высокого, с толстыми губами и сбитыми костяшками пальцев и маленького, чернявого, похожего на азиата, Семенцов никогда прежде не видел, однако значительные физиономии и скрытая агрессия, исходившая от них, не оставляли сомнений в профессиональной принадлежности этих людей.

Глядя на бандитов, коммерсант ощутил неприятный холодок под ложечкой, и его лицо тут же растянулось в дрессированной улыбке.

– Чай? Кофе? Чего-нибудь покрепче?

– Ничего не надо, мы на минутку, – со значением бросил Свеча. – Короче говоря, подставил ты нас, Дюня. Филки за прошлый раз закрысил? Закрысил, мы уже все подсчитали. Сколько у тебя чистоганом за октябрь вышло-то?

– Я все честно заплатил! Сейчас покажу вам финансовую отчетность. – Лицо Семенцова пошло крупными бордовыми пятнами, он судорожно выдвинул ящик стола. – Минуточку, обождите...

– Да на хрена нам твоя отчетность! – вспылил Свечников. – Ты что, моему слову не веришь?

– Да ведь мне никто ничего не говорил, – бормотал коммерсант. – Сколько времени прошло...

– А-а-а, не говорил? Значит, ждал, что мы скажем. Теперь вот я говорю.

Хозяин кабинета мельком взглянул на мобильный телефон с явным намерением куда-то позвонить, но собеседник перехватил этот взгляд.

– Куда звонить собрался? Не мусорам ли?

– Михаилу Ильичу, уточнить, – проблеял коммерсант. – Или его брату Николаю...

Казалось, Свеча только и ждал этого.

– Пацаны! Вы слышали? – обратился он сперва к чернявому своему спутнику, а затем к толстогубому. – Вы сами все слышали, я ничего не говорил. Он сказал, что Луке собирается звонить. Получается, что он пацанскому моему слову не верит, да? Не уважает меня, за позорника держит!

Бандиты послушно закивали.

– У-у-у, барыга долбаный, – процедил чернявый, смачно сплюнув на ковровую дорожку кабинета. – Ты на кого хавало раскрыл?

– Да я тебе, бычье голимое, щас копыта пообломаю! – Толстогубый амбал, поднявшись, подошел к хозяину кабинета вплотную. Тот в ожидании удара втянул голову в плечи.

– Да звони, звони кому угодно, звони! – заводил себя бригадир, прекрасно понимая, что после всего происшедшего бизнесмен никуда звонить не будет. И, схватив со стола черную трубочку мобильного телефона, делал вид, будто бы набирает номер Лукина. – Ну давай, перетри с Лукой! Только потом тебе еще хуже будет!

Свеча, Мустафа и Кондрат профессионально кошмарили Семенцова минут двадцать. За это время несчастный бизнесмен, наверное, не раз попрощался если не с жизнью, то со всем имуществом, кляня себя за столь некстати возникшее желание позвонить Михаилу Ильичу. Свеча сулил барыге самые страшные кары, а толстогубый стоял у стола, готовый в любой момент приступить к экзекуции.

Как ни странно, но Мустафа заступился за несчастного бизнесмена.

– Да ладно, Свеча, не кошмарь его больше, – улыбнулся он. – Ну, спорол «косяк», с кем не бывает! Он ведь не при понятиях, многого не знает, а за базар ответ держать не научился!

Свечников, тяжело дыша, опустился в кресло.

– Чтобы я от какого-то барыги такие вещи терпел?!

– Это стоит денег, – веско заявил Кондрат, отходя от стола.

– Понятное дело! – Для Мустафы слова коллеги были сами собой разумеющимися. – Так ведь он еще должен нам за прошлый месяц! Мы чего сюда ехали? Снять с него то, что должен. Ну?

Семенцов понял все – та самая крыша, на которую он так рассчитывал и в которую почти верил, наехала на него, и наехала сурово. Не дать денег было нельзя – вид и интонации бандитов внушали самые худшие опасения.

– Сколько? – почти беззвучно прошептал он. – Сколько я вам должен?!

– А ты въезжаешь, – заметно повеселел Свеча и, взяв со стола хозяина кабинета калькулятор, принялся за подсчеты.

Бригадир нажимал кнопки лишь для понта. Истинное положение дел на фирме ему было известно, равно как и сколько наличных денег можно было скачать с закошмаренного коммерсанта.

– Короче – сто штук, – небрежно отложив калькулятор, сказал бригадир. – Сто штук, и не бакса меньше.

– Да где же я такие деньги найду? – взмолился Семенцов. – У меня налички едва ли на двадцать тысяч наберется!

– А нас это не колышет! – Казалось, еще немного – и Свечников вновь взорвется. – Где хочешь! Нарисуй! Укради! В «Спортлото» выиграй! Одолжи в конце концов!.. Что, друзей богатых нет? Или не знаешь, как деньги обналичить? Да заложи что-нибудь в конце концов. Учить я тебя должен, так, что ли?

Спустя полтора часа страшная троица наконец покинула офис. Андрей Борисович, бледный, с перекошенным лицом, полулежал в кресле, и секретарша капала в стакан с водой настойку валерьянки, распространяя по всему офису терпкий запах...

Вдоль улицы, по дворам, на пустырях стлался плотный серый туман, от которого озноб пробирал до костей, и Свеча, постояв рядом со своим джипом, поспешил в салон.

Вот уже полчаса он и Мустафа сидели в засаде как раз напротив подъезда дома в Сусальном переулке, где жила стационарная любовница Лукина-старшего. Раздербан толстого Дюни означал начало широкомасштабных военных действий, и Свечников, прекрасно понимая, что силы неравны, решил нанести упреждающий удар.

Сегодня днем пацаны купили взрывное устройство, подсоединив его к пейджеру – тому самому, который Миша подарил Свече на день рождения. Получилось готовое радиоуправляемое взрывное устройство. Радиоимпульс должен был привести в действие датчик взрывателя. Таким образом, для взрыва надо было лишь набрать телефон диспетчерской службы, сообщить номер абонента и понта ради первую попавшуюся информацию.

Взрывное устройство еще два часа назад было установлено в лифте. Теперь оставалось лишь дождаться появления Луки-старшего и по мобильному послать «информацию» на пейджер...

– Думаешь, сработает? – с сомнением спросил Свечников.

Мустафа улыбнулся. Среди урицких этому человеку, полтора года прослужившему в Афганистане сапером, не было равных во взрывном деле.

– Костей не соберет! Там тола столько – полподъезда разворотит. Сам увидишь! Эквивалент двумстам граммам тротила, о чем говорить? Только боюсь, что Лука сегодня может не появиться.

– Ничего, я номер этого пейджера никому не давал, рекламный канал отключил, так что в случае чего – завтра подкатим, – прищурился Свеча, глядя, как по соседней улице проносятся автомобили, унося в темноту ярко-красные габаритные огни.

Минут пятнадцать молчали, курили. Табачный дым стелился по приборному щитку, неприятно щекотал ноздри. Где-то рядом, у мусорных баков, орали коты. Время от времени в соседнем дворе срабатывала автомобильная сигнализация, и каждый посторонний звук заставлял сидевших в засаде нервно вздрагивать.

– А классно мы сегодня Дюню выставили, – непонятно к чему вспомнил Мустафа.

– По беспределу, конечно, наехали, но ничего не поделаешь, – не оборачиваясь к собеседнику, отозвался бригадир и, погладив обитое кожей рулевое колесо, добавил: – Было бы больше времени – взяли бы с него не сто штук.