— Прекратите! Прошу вас, прекратите сейчас же! Вы с ума сошли… оба?!..

Рот Стаса закрылся, и он мотнул головой, словно проснувшись от глубокого сна, потом сделал шаг назад, глядя на подходящего к ним Дашкевича, и придал лицу относительно спокойное выражение. Участковый коротко кивнул ему, потом повернулся, глядя на Вадима и Киру не без удивления.

— А, здравствуйте, Вадим Иванович. Хорошо, что вы тут… — он вздохнул и вытер вспотевший лоб. — Тетки со всех окрестных дворов сбежались… такое кудахтанье — невозможно!.. Жуть, что творится! Как будто и без того… — Дашкевич удрученно махнул рукой, потом кивнул в сторону. — Все, вон идет Сан Васильич, сейчас он, Кира, с вами коротенько побеседует, и мы оставим вас в покое… Кстати, Вадим Иваныч, вы давно тут?.. может…

— К сожалению нет, — Князев покачал головой и отпустил Киру. Она чуть отодвинулась в сторону, но продолжала держать его за локоть, и он не отнял руки, только наклонился, чтобы поднять свою трость. — Я на рынке был… пока то да се… вот только-только подошел, узнал… Так что от меня толку не будет… Бедная девочка, совсем еще ребенок…

— Поговаривали, что она наркоманка была, — неожиданно сказал Стас и сунул в рот сигарету. — Может, хватанула лишку или чего-нибудь не того, начались галлюцинации, и она и их, и себя…

— С собой такого не сотворишь, даже если очень захотеть, — заметил Максим с кривоватой улыбкой. — Анатомия не позволит…

Он отступил в сторону, давая место подошедшему Касенко, который сегодня казался еще более печальным, хотя дальше, казалось, уже было невозможно. Под глазами у него растеклись сизые тени, а весь перед светлой рубашки был засыпан пеплом.

— И снова здравствуйте, Кира Константиновна, — устало произнес он. — Жаль, что нам приходится встречаться при таких обстоятельствах, м-да… А-а, Станислав Константинович? — Стас вежливо кивнул. — Сказал бы вам „добрый вечер“, да добрым его не назовешь… м-да… Вы ведь на первом этаже живете? Давайте побеседуем у вас, а то тут… — Александр Васильевич оглянулся почти с ненавистью, — поговорить толком нельзя. Пойдемте. А ты, Максим… — он сделал неопределенное движение рукой, — ты… это…

— Ага, — отозвался тот и исчез в уже начавшей разваливаться толпе. Стас развернулся и зашагал к дому, Касенко, отдуваясь и вытирая платком мокрую шею, последовал за ним. Кира задержалась, не выпуская руку Вадима, шепнула — почти молитвенно:

— Ты можешь пойти с нами, если хочешь.

Он покачал головой, и она разжала пальцы.

— Даже сейчас?! — в ее голосе прозвучало что-то сварливо-дребезжащее. — Даже сейчас, когда мне так плохо?!

— Мне нужно кое-чем заняться, — негромко ответил Вадим. — А там я буду только мешать… Кира, тебе лучше не приходить ко мне сегодня. И вообще в ближайшие вечера… если же что, обязательно дай мне знать, чтоб я тебя встретил… Лучше б тебе было уехать, сегодня, сейчас… как можно дальше от этого города!

— Ты знаешь, кто это сделал?! — с хриплым ужасом спросила Кира, глядя в темные стекла его очков. — Ты знаешь, кто?!

— Я не знаю, кто, — Князев посмотрел на набалдашник своей трости. — Но я догадываюсь как. И я должен знать больше… но ты…

— Ничего не спрашивать, я помню, — горько ответила она. Касенко с печальной раздраженностью окликнул ее и она махнула рукой — сейчас иду. — Вадим, что творится?! Мне страшно! Меня тоже… как Владу?.. как все их?!..

— Вряд ли. Я не знаю, что ему нужно… Иди и ни о чем не беспокойся, — он легко подтолкнул ее. — Тебя ждут.

— Я должна тебе многое рассказать!..

— Успеешь… Иди, Кира. И помни одно — если что — сразу беги домой. В своей квартире ты в безопасности. Ни одно живое существо не тронет тебя, пока ты там!

— А мертвое? — зачем-то спросила Кира. Вопрос выскочил раньше, чем она успела его осознать, и Вадим почему-то кивнул очень серьезно.

— Тем более.

„Коротенькая“ беседа затянулась почти на сорок минут, и когда Касенко, наконец, попрощался и ушел, Кира устало подумала, что он выглядит самым озадаченным человеком в мире.

Она рассказала ему абсолютно все — с того самого момента, как Влада позвонила в ее дверь, и даже углубилась в прошлое, чтобы объяснить почему Влада позвонила именно в ее дверь. Она даже поведала ему часть своих догадок, ни словом, впрочем, не обмолвившись о гибели пытавшегося задушить ее человека. Александр Васильевич кивал, хмыкал, делал какие-то пометки и все сильнее задумывался перед каждым вопросом. Примостившийся же за креслами на стуле Стас с каждой минутой ее рассказа становился все более ошарашенным, когда же Кира упомянула, что ушла и оставила Владу спящей на диване, он не выдержал и воскликнул:

— Ты с ума сошла?!

Касенко одернул его, после чего тут же спросил о времени его возвращения и о том, была ли еще Влада в квартире, на что Стас ответил отрицательно.

— Вы уверены?

Стас раздраженно заметил, что он не слепой, а Влада — не соринка, чтоб ее не заметить, после чего вскочил и начал бродить по квартире, проверяя наличие всех вещей на своих местах. Минут через пять он снова появился в гостиной, держа в руке солнечные очки — брезгливо, словно дохлую крысу.

— Кажется, она это забыла, — сказал Стас и протянул очки Касенко. Тот взглянул на Киру, она утвердительно кивнула, и Александр Васильевич забрал очки Влады, после чего вновь принялся расспрашивать.

Уходя, он сообщил, что скорее всего завтра им снова придется встретиться — скорее всего утром, но он предварительно позвонит.

Закрыв за ним дверь, Кира прижалась к ней спиной, отрешенно глядя перед собой. Из комнаты вышел Стас и прислонился к дверному косяку, превратившись в тень.

— О чем ты думала, когда оставляла ее здесь?! — спросил он с уже угасающей злостью. — Наркоманку… одну, к тому же… ты ведь не знала ее, она тебе никто — вообще никто! Ты перед каждым теперь будешь открывать двери?! Перед каждым, кто жалостно попросит?!

— Тебя волнует, не сперла ли она чего-нибудь?! — бросила Кира и прошла мимо него на кухню, и он последовал за ней, мрачно глядя ей в спину. — А то, что ее на куски разорвали, тебя не волнует?! А ее мать, а баба Лена?! Она, между прочим, здоровалась с тобой каждое утро!..

— Кира, конечно это ужасная трагедия, и то, что ты видела…

— Ты представления не имеешь о том, что я видела! — яростно перебила она его. — Ни малейшего! Там была не просто бойня, там… — Кира зажмурилась, и Стас шагнул к ней, но она открыла глаза, прозрачно посмотрела на него и отступила назад, и он остановился в недоумении. Его протянутые руки повисли в воздухе, потом медленно опустились. — Словно в той квартире вместе с людьми заперли льва!

— Что я и пытаюсь тебе втолковать! — Стас открыл холодильник и достал бутылку холодной воды. — Ты же знала, что она наркоманка, и дружки ее все наверняка такие же! Что, если они прознают про тебя и захотят, чтоб ты больше не была такой разговорчивой?! Вот о чем тебе следовало думать в первую очередь! Они же все сдвинутые, раз такое учинили!..

— Ты считаешь, что это сделал тот Шмель и прочие? — с усмешкой спросила Кира, прошла мимо него и достала из холодильника пакет с помидорами. — Ты всерьез думаешь, что то, что я видела, мог сделать человек?!

— Человек может еще и не такое сотворить, — сказал Стас, откручивая крышку и наблюдая, как она моет помидоры. — Ты опять начинаешь… как тогда…

— Вот именно! Потому что это очень похоже на то, что мы видели! Ты же сам тогда все это видел! То тоже были наркоманы, да?!

— В объединении этих… случаев нет никакого смысла, — Стас запрокинул голову и сделал несколько жадных глотков. — Я не знаю, что было тогда на самом деле, но Владу и прочих укокошила какая-то обширявшаяся компания. Наверняка кто-нибудь да вспомнит, как они заходили. Если б не те красавцы со своей свадьбой, все было бы слышно, и возможно… Ты сказала, что Влада тебе звонила? Надеюсь, они не поняли, кому она звонила… из-за двери могло быть слышно! Вот черт! Нужно было тебе открывать ей дверь, вот нужно было!