Какой странный сон! – было написано на его лице.

Затем во взгляде Джастина появилась озадаченность, заплескалось невообразимое удивление, сменившееся растерянностью.

– Эва? – шепотом уточнил он.

Тут-то на Эву и нахлынуло: на сей раз глупое сердце молчало, зато здравый смысл сработал на редкость быстро.

– Да! – крикнула она. – Может, теперь вы все-таки отпустите меня?

– А что произошло? – От ее крика Джастин поморщился и, похоже, растерялся.

– Отпустите меня! Немедленно! – выговорила Эва, задыхаясь от всплеска негативных эмоций, но Джастин по-прежнему был слишком заторможен: вместо того чтобы немедленно выполнить ее требование, он скосил глаза и принялся разглядывать собственные руки, обнимавшие Эву.

Разглядывал он долго и тщательно, как будто ничего занимательнее этого зрелища в его жизни не бывало, а Эва лежала неподвижно, закипая, как перегретая скороварка. Потом его руки разжались, и Эва села так резко, что у нее закружилась голова.

– Эва! Что ты здесь делаешь? – хрипло поинтересовался Джастин у ее спины.

– А вы, стало быть, ничего не помните?! – не поворачиваясь, огрызнулась Эва и бросилась в ванную комнату.

– Ничего, – потерянно сообщил он уже пустой комнате.

Странное поведение обычно очень сдержанной и корректной секретарши едва не повергло Джастина в состояние прострации. К тому же мыслительный процесс в его состоянии было непосильной задачей. Осторожно, стараясь не делать лишних движений, он сел на кровати и огляделся. Стулья почему-то свалены в кучу. В кресле валяются его пиджак и галстук. Джастин почесал грудь и только сейчас понял, что рубашки на нем нет. Слава богу, брюки на месте, но, возможно, это ничего не значит… Он обхватил голову руками и застонал. Что же здесь произошло? Что он успел натворить ночью?!

Во рту было сухо, как в Сахаре, а голова раскалывалась от боли. С огромным трудом Джастину удалось встать и, пошатываясь, добраться до зеркала. Следующим потрясением для него стал собственный внешний вид: помятое лицо, волосы дыбом – вид совершенно дикий! Нужно попытаться еще раз… Проклятье, он просто обязан вспомнить!

За дверью ванной журчала вода, но ему казалось, что там низвергается целый Ниагарский водопад. Каждый звук болезненным эхом отдавался в голове, страшно хотелось тишины, покоя, холодный компресс на лоб и чего-то живительного внутрь… Только после этого его мозги начнут работать! Джастин распахнул шкаф, где висела его одежда, но увидел только женские вещи. И тут сквозь мрак и боль пробилась светлая мысль: это же не его номер! Неужели он ночью ворвался к Эве?! Эта мысль наполнила Джастина ужасом, а к горлу подступила тошнота.

Он оглянулся на дверь ванной комнаты, за которой установилась тишина, потом доковылял до нее и робко поскребся.

– Эва, мне нужно с тобой кое-что обсудить. Ты скоро?

– Нет! – последовал резкий ответ.

Скверно, все очень скверно… Джастин уткнулся лбом в прохладную стену. Стало немного полегче, и память стала понемногу к нему возвращаться. Он вспомнил свою вечернюю прогулку: как по возвращении в отель решил завернуть в бар, девицу, прилипшую к нему как репей, пару порций виски, которые он пропустил с горя, и Эву, нашедшую его в баре. Дальнейшие события пока не проявились, но он надеялся, что скоро это произойдет. Джастин Маккой никогда не страдал провалами в памяти. Да и такого жуткого похмелья он тоже не припомнит.

Ему нужно уединиться и попытаться: во-первых, привести себя в порядок; во-вторых, попробовать восстановить ход вчерашних событий; в-третьих… А «в-третьих» зависит от того, что он успел натворить.

Джастин подобрал свою рубашку, натянул и кое-как застегнул. Потом надел пиджак, а галстук просто скомкал и сунул в карман. Выйдя из номера Эвы, он направился к своей двери, и тут его посетило видение, дежавю: вот так же он стоит перед дверью и хлопает себя по карманам… А ключа-то нет!

Он вернулся в номер Эвы, снова подобрался к двери ванной комнаты, за которой теперь стояла зловещая тишина. Попытка номер два. Может, сейчас ему повезет?

– Эва… – он прокашлялся, – а ты случайно не знаешь, где мой ключ?

– Нет!

Не повезло. Дверь распахнулась, и Джастин невольно попятился, пропуская Эву. У нее было неподвижное и бледное, словно гипсовая маска, лицо, а под глазами – синие тени. Волосы собраны в тугой пучок на затылке, губы сжаты, и даже пиджак офисного костюма застегнут наглухо.

– Э-э-э… с тобой все в прядке?

– Вчера вы потеряли ключ. Сейчас я схожу к портье и возьму запасной, – сказала Эва и ушла.

Пока она ходила за ключом, Джастин успел принять душ. Когда он вышел, Эва, растерянная и раздраженная, ходила по комнате и наводила порядок.

Услышав звук открывающейся двери ванной, она обернулась и увидела Джастина в махровом гостиничном халате и с мокрыми волосами. Она уже знала, как он выглядит без этого халата, и это еще больше разозлило Эву. Да она была бы счастлива не знать этого никогда!

– Вот ваш ключ.

– Эва, нам нужно поговорить.

– Не сейчас. – Она совершенно не знала, что он помнит и как ей себя с ним вести, как реагировать и как справляться с собственными эмоциями.

– Сейчас, – весьма решительно возразил Джастин.

Его упрямство сделало Эву агрессивной.

– Нет. Возьмите ключ. Я хочу побыть одна.

– Только после того, как ты расскажешь, что здесь произошло.

– Что?! Вы с ума сошли?

– По-видимому, я был не слишком далек от этого.

Ну конечно, спать с ней на одной кровати, при этом обнимая, он мог только в невменяемом состоянии! Эва вспыхнула от злости и стыда.

– Хотите сказать, что ничего не помните? Так я вас разочарую: я не верю в вашу амнезию!

– Черт, до сегодняшнего дня я тоже в нее не верил, – хмуро пробормотал Джастин. – Я помню только то, что немного выпил, а потом появилась ты, и мы вместе ушли из этого бара.

Немного? Да он уговорил не иначе как целую бутылку, да еще в компании с какой-то крашеной девицей!

– Вы не могли попасть в свой номер, потому что потеряли ключ, – холодно и безлично, как робот, проинформировала его Эва. – А я не могла пойти к портье ночью и потребовать запасной ключ от вашего номера. Поэтому вы спали здесь.

– Мы спали, – поправил ее Джастин.

– Мы просто спали, – процедила Эва, уязвленная тем, что он, кажется, обвиняет ее бог знает в чем, хотя это именно она пострадавшая сторона! – Причем даже… одетые!

– Не совсем. Но я должен… гм… кхе-кхе… э-э-э… быть уверен, что…

– Да как вам такое в голову пришло?! – в отчаянии выпалила Эва, не в силах продолжать этот разговор.

– Потому что потом могут возникнуть всякие… неприятности, – упрямо продолжил он. – И то, как ты реагируешь на мои вопросы, только убеждает меня в том, что дело не совсем чисто!

Несколько секунд Эва беззвучно открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег рыба. Может, босс решил, что после этой ночи, о которой он ничего не помнит, она ждет от него предложения о замужестве? Или что она сняла занятный видеофильм об их ночных приключениях и захочет его шантажировать? Или еще что похуже: воспользовавшись его беспомощным положением, она его обесчестила! Эва поняла, что еще одно слово в таком духе из его уст, и она вполне способна возненавидеть Джастина до конца своих дней.

– У вас не будет никаких неприятностей, мистер Маккой, – собрав всю силу воли, сказала Эва.

– Я имел в виду не себя, Эва. Я… – Эва вдруг увидела, что кадык Джастина судорожно дернулся. Он вовсе не был спокоен, он нервничал гораздо сильнее, чем она. – Я… не обидел тебя, Эва?

Кровь отхлынула от головы Эвы, а ноги так ослабели, что едва держали ее. Сжатые в кулачки пальцы бессильно распрямились, и Эва почувствовала невероятную усталость.

– Нет, – выговорила она, опасаясь посмотреть Джастину в лицо. – Все произошедшее – просто недоразумение. Ночью вам было плохо, и я просто сидела рядом с вами. А потом… потом я, наверное, уснула. То есть не наверное, а в самом деле уснула. Вот и все. Простите, что накричала на вас. Это была беспокойная ночь. Я просто устала, – неловко закончила она.