– Похоже, – заметил Мейсон, – полиция не теряла времени даром.
– Вот именно. Я решил на всякий случай предупредить тебя, чтобы ты ни во что не влип.
– Уже влип.
– Сильно?
– Сильнее некуда, – ответил Мейсон и повесил трубку, поворачиваясь к смотрящей на него сердитыми глазами-буравчиками миссис Ингрем.
– Послушайте, мистер Мейсон, – начала она, – я все-таки мать. И нам с вами лучше поговорить начистоту. Что вы намерены предпринять ради моей дочери?
– Попадись ваша дочь сейчас мне в руки, – мрачно изрек Мейсон, – я с удовольствием свернул бы ей шею.
Глава 15
Откинувшись на спинку стула, Перри Мейсон читал сообщения, которые Делла Стрит аккуратно вырезала из разных газет и положила ему на стол.
Создавалось впечатление, будто все авторы единодушно утверждали, что некий адвокат попытался состряпать алиби для миссис Фарго, но сделал это крайне неудачно.
Ввиду того что полиция имела на руках все главные козыри и разработала весьма убедительную версию убийства Артмана Д. Фарго, агента по недвижимости, который был заколот ножом в своем доме по 2281, Ливингдон-Драйв, полицейские отдела по расследованию убийств особого беспокойства не испытывают.
Одна из газетных вырезок сообщала следующее:
«Зато особое беспокойство проявляет хорошо известный в городе адвокат. Довольно трудно установить, что произошло с точки зрения этого адвоката, поскольку на все вопросы он отвечает: „Никаких комментариев!“
Судя по всему, вышеупомянутый адвокат твердо убежден, что миссис Фарго выехала автобусом „Грейхаунд“, рейс № 320, из Лос-Анджелеса в восемь сорок пять утра и прибыла в Сакраменто согласно расписанию. Сей адвокат настолько был уверен в том, как все происходило, что он встретил миссис Фарго в Стоктоне, пересадил ее в нанятую до Сакраменто машину и заслал в автобус своих сыщиков для сбора так называемых доказательств.
Сыщики надлежащим образом выполнили задание и собрали доказательства. Но доказательства свидетельствуют, что миссис Фарго в автобусе при выезде из Лос-Анджелеса не было и что села она в него лишь в Бейкерсфилде, в десять минут второго пополудни.
Полиция изъяла список имен и адресов, собранных частными детективами.
Мистер Фарго оставил после себя вдову, Миртл Фарго, и сына, Стефана Л. Фарго, десяти лет. Мальчик учится в одной из самых престижных частных начальных школ неподалеку от Сакраменто, где пользуется любовью как учеников, так и учителей. Мальчик обладает незаурядными способностями, дисциплинирован и общителен.
Больше всего, как нам кажется, миссис Фарго опасается впечатления, которое может произвести ее арест на сына.
Еще вчера Стефан Л. Фарго был счастливым пареньком, отмеченным похвалой за успешную учебу и избранным старостой класса. А сегодня он обнаружил, что отец его убит, мать арестована полицией по подозрению в убийстве, а им самим и школой, где он учится, интересуются газеты.
Преподавателям школы удалось оградить мальчика от репортеров. Они не скрывают своего недовольства газетной шумихой, поднятой вокруг учеников и школы. Однако репортерам удалось взять интервью у нескольких соучеников Стефана Фарго, которые заявили, что в школе Стефана по-прежнему любят и ни учителя, ни его друзья не отвернулись от него».
Отбросив газетную вырезку на край стола, Мейсон встал и направился к открытой двери. Заложив пальцы за проймы жилета, он принялся медленно мерить шагами свой кабинет.
Делла Стрит, сидя в комнате секретаря, продолжала печатать на машинке, время от времени поглядывая на своего шефа, но ничего не говоря.
Телефон на столе Деллы Стрит неожиданно негромко зазвонил. Она взяла трубку и сказала:
– Алло? – Немного послушав, кивнула: – Хорошо, Герти. Я поняла. Спасибо.
Она положила трубку на место, встала из-за стола и, приблизившись к дверному проему, остановилась в ожидании.
Мейсон продолжал расхаживать по кабинету, пока неожиданно для себя не заметил Деллу; он прекратил шагать, поднял на нее хмурый взгляд, который являлся следствием глубоких раздумий.
– Что случилось, Делла?
– Миссис Фарго заключили в местную тюрьму.
– Вот как, – сказал Мейсон. – Значит, они уже выжали из нее все, что можно, вытянули письменные показания и запустили их в циркуляцию, так что теперь адвокату только и остается, что посоветовать ей не забывать о «своих конституционных правах».
Делла Стрит, которая отлично знала своего шефа и умела угадывать его настроение, не произнесла ни слова.
– Разумеется, – с горечью продолжил Мейсон, – все идет по заведенному порядку. У них заранее имелся ордер на арест особы, которую они должны были задержать в Сакраменто. Если задержанная особа отказывается говорить, им понадобится десять дней, чтобы перевести ее сюда, в окружную тюрьму. Однако если эта особа, попавшись на удочку полиции, поверила в то, что они всеми силами стремятся не засадить за решетку невиновного человека и лишь желают убедиться в ее невиновности, и расскажет им все, они упекут ее в тюрьму прежде, чем успеют высохнуть чернила на показаниях.
– Взгляните на дневную газету, – сказала Делла Стрит, – номер доставили несколько минут назад, но я не хотела вас беспокоить.
Мейсон взял у нее газету и принялся ее изучать, при этом внимательно рассматривая фотографию Миртл Фарго, помещенную на первой полосе вместе с фотографией дома, где было совершено убийство Фарго, и схемой, которая показывала дом вместе с прилегающими постройками. Была там и фотография интерьера кабинета, где стоял сейф с распахнутой настежь дверцей и валявшимися на полу бумагами.
Пробежав глазами статью, Мейсон немного помолчал, потом повернулся к Делле.
– Вот послушай, – сказал он.
«Полиция разыскивает сообщника – мужчину. Некоего человека, который, по-видимому, был достаточно близок с миссис Фарго, чтобы, рискуя жизнью, помочь ей совершить убийство.
Пилот, доставивший в Бейкерсфилд пассажирку, которая, по его утверждению, и есть миссис Фарго, заявил, что его нанял мужчина средних лет. Пассажирка сидела в автомобиле, пока они договаривались. Затем мужчина заплатил пилоту наличными и подозвал кивком женщину.
Дама, скрывавшая лицо под густой вуалью, подошла к самолету и села на заднее сиденье лишь тогда, когда мотор разогрелся и самолет был готов взлететь.
Она не проронила ни слова до самого Бейкерсфилда.
Таксист, посадивший эту даму у аэропорта в Бейкерсфилде и доставивший ее до автобусной станции, также утверждает, что в течение всей поездки они не обменялись ни словом, а лицо женщины было скрыто под густой вуалью. Он решил, что у нее внезапно умер кто-то из близких и она прячет под вуалью свое горе, поэтому не стал досаждать ей расспросами.
Любопытно, что шляпа и вуаль дамы исчезли, пока она добиралась от такси к автобусу в Сакраменто.
Служители автобусной станции сообщили, что нашли в одном из мусорных баков шляпу с густой темной вуалью. Поскольку шляпа оказалась совершенно новой, ее отдали в „Бюро находок“, где она и пролежала до тех пор, пока полиция не выяснила ее происхождение.
Данные улики были обнаружены благодаря превосходно организованной работе бейкерсфилдской полиции в сотрудничестве с лейтенантом Трэггом из центрального отдела по расследованию убийств.
Полиция располагает описанием человека, нанявшего самолет. Это прекрасно сохранившийся коренастый мужчина лет шестидесяти, сероглазый, элегантно одетый и обладающий хорошо поставленным голосом. Полиция предполагает, что наверняка этот господин позаботился о фальшивом алиби.
Как ни странно, это алиби вполне могло бы сработать, если бы не один известный адвокат, чьи попытки собрать доказательства в пользу миссис Фарго не только потерпели неудачу, но и дали в руки полиции список имен и адресов некоторых пассажиров автобуса.
Одна из пассажирок, миссис Ньютон Мейнард, тридцати одного года, проживающая по адресу: 906, Сауз-Гредли-авеню, практически уверена, что миссис Фарго села в этот автобус лишь в Бейкерсфилде.
„Я прекрасно помню, как она подъехала в такси, – сообщила она полиции. – Меня поразила густая темная вуаль, скрывающая ее лицо. Она протянула таксисту купюру и, не дожидаясь сдачи, поспешила в туалетную комнату на автобусной станции.“
Я подумала, что она понесла тяжелую утрату и убита горем. И решила, что постараюсь хоть как-то утешить ее, если мне представится такая возможность.
Представьте мое удивление, когда эта дамочка появилась из туалетной комнаты, чтобы присоединиться к пассажирам, ожидающим посадки в автобус. Она выглядела взволнованной, но никак не убитой горем. Шляпка и вуаль исчезли, а на голове у нее оказался маленький бархатный берет, который, должно быть, она прятала до этого в сумочке. Я заметила, что она пыталась завязать разговор с несколькими пассажирами до того, как мы прибыли в Фресно.
Я на сто процентов уверена, что эта женщина и есть миссис Фарго. У меня отличная память на лица, к тому же я, естественно, заинтересовалась ею, поскольку видела, как она вышла из такси в темной вуали. Я внимательно присмотрелась к ней, удивляясь, что заставило молчаливую, скрывающуюся под вуалью женщину, которая, казалось, старается избегать людей, неожиданно превратиться в общительную молодую особу, которая энергично ищет себе собеседников среди пассажиров автобуса.
Более того, я одна из тех немногих пассажиров, которые сели в Лос-Анджелесе. Часть этих пассажиров сошла в Бейкерсфилде, часть во Фресно, и еще несколько – в Стоктоне. Миссис Фарго не было в автобусе, когда он отходил от Лос-Анджелеса. Я люблю поболтать с людьми, с которыми путешествую, к тому же я присматривалась к пассажирам и на станции, пока мы ожидали посадки, и после того, как мы сели в автобус; и я абсолютно уверена, что миссис Фарго среди них не было. Она села только в Бейкерсфилде».
