— Что касается разговора по телефону, — сказал Вандлинг, поворачиваясь к судье Сайлеру, — то, по всей видимости, это показания с чужих слов и…

— У меня нет возражений, — вставил Мейсон. — Продолжайте.

— Очень хорошо. В чем заключалась суть этого разговора?

— Доктор Рено сообщил, что мистер Давенпорт находится в мотеле в Кремптоне, что он болен и болен очень серьезно, что у пациента, вероятно, высокое кровяное давление и закупорены артерии, и было бы хорошо, если бы миссис Давенпорт приехала как можно скорее.

— Не будем останавливаться на деталях, — продолжал Вандлинг. — Значит, вы с миссис Давенпорт принялись быстро упаковывать чемоданы, чтобы успеть на самолет, отлетающий на Фресно. Вы поймали такси, а по дороге в аэропорт убедили миссис Давенпорт обратиться к услугам адвоката. Тогда вы направились в контору мистера Мейсона, не правда ли?

— Да, сэр.

— Хорошо. Теперь скажите, вам известно, что мистер Давенпорт оставил какое-то письмо, которое полагалось передать властям в случае его смерти?

— При жизни он обвинял Мирну во многих смертных грехах и не раз заявлял, что оставит после себя письмо, которое попадет куда следует, если с ним что-то случится.

— Значит, вы обратились к Перри Мейсону и поручили ему отправиться в Парадиз и взять это письмо, чтобы оно не попало в руки представителей власти в случае смерти мистера Давенпорта. Это правда?

— Ваша честь, — прервал допрос прокурора Мейсон, — я вынужден внести возражение, поскольку имеет место нарушение правил конфиденциального разговора между клиентом и его адвокатом.

— Вы не нанимали мистера Мейсона, ведь так? — обратился Вандлинг к Саре Ансел.

— Кто? Я? Разумеется, нет. На что он мне?

— А Мирна Давенпорт?

— Она говорила ему, что надо сделать.

— Но вы также говорили, что делать, разве не так?

— Ну, видите ли. Мирна была настолько расстроена и…

— Но вы также говорили, что делать, разве не так?

— Я.., я помогала кое-что выяснить.

— Вы присутствовали в течение всего разговора?

— Да.

— Расскажите, в чем он заключался?

— Я возражаю, — громко сказал Мейсон. — Это конфиденциальная информация.

— Но в случае, если присутствует третье лицо… — заметил Вандлинг.

Судья Сайлер произнес:

— Этот вопрос требует знания тех инструкций, которые мистер Мейсон, как адвокат, получил от миссис Давенпорт, как своего клиента?

— Да, ваша честь, они были получены в присутствии Сары Ансел, третьего лица.

— Я не думаю, что они допустимы, — сказал судья Сайлер.

— С разрешения суда я могу сослаться на прецеденты, — ответил Вандлинг. — Мне кажется, что это вполне допустимо.

— Хорошо, я их рассмотрю, — продолжал судья Сайлер, — но для этого мне потребуется время. Мне не нравится идея использовать в качестве доказательств разговор клиента со своим адвокатом.

— Я готов представить судебные решения, ваша честь, и вы сможете…

— Подождите, подождите, — удивился судья Сайлер, — но почему я не могу посмотреть их днем? Почему вы настаиваете на своем? Не могли бы вы отпустить этого свидетеля и вызвать следующего?

— Да, думаю, что могу, — ответил Вандлинг.

— Очень хорошо. После перерыва я вынесу решение, и затем уже свидетель ответит «да» или «нет», а защита приступит к перекрестному допросу.

— Очень хорошо, — согласился Вандлинг. — Вы свободны, миссис Ансел.

Сара Ансел поднялась со стула, зло глядя на Вандлинга.

— Не покидайте город, — предупредил ее тот. — Помните, вы обязаны явиться в суд. Вы обязаны присутствовать здесь, в суде, в течение всех заседаний, и вы также обязаны присутствовать сегодня, на дневном заседании.

— Вам все ясно? — спросил судья Сайлер. Она презрительно взглянула на него.

— Ясно? — раздраженно и громко повторил он.

— Да!

— Смотрите, — в свою очередь, предупредил ее судья Сайлер. — Вызывайте вашего следующего свидетеля, мистер Вандлинг.

— Прошу пройти сюда доктора Рено.

Доктор Рено, стройный мужчина, лет пятидесяти, размеренным шагом направился к свидетельскому стулу, сел и ничего не выражающими темными глазами взглянул на окружного прокурора. Манера держаться выдавала в нем профессионального врача, которому и раньше приходилось давать свидетельские показания и который привык тщательно взвешивать слова, чувствуя свое превосходство над окружающими.

— Вы доктор Геркимер Корризон Рено? — приступил к допросу очередного свидетеля Вандлинг.

— Совершенно верно. Да, сэр.

— У вас имеется разрешение на практику в нашем штате в качестве общепрактикующего врача, доктора медицины?

— Да, сэр.

— О, защита оставляет за собой право определения квалификации доктора только после проведения перекрестного допроса, — вставил Мейсон.

— Где вы практикуете, доктор?

— В Кремптоне.

— И давно?

— Около трех лет.

— Утром, двенадцатого, вас вызвали для обследования пациента, который остановился в городском мотеле?

— Да, сэр.

— Кто был вашим пациентом?

— Эдвард Давенпорт.

— Вы знали его раньше?

— Нет, сэр.

— Вы видели тело Эдварда Давенпорта после эксгумации и перед вскрытием?

— Да, сэр.

— Вы присутствовали при его вскрытии?

— Нет, сэр.

— Это тело, которое вы увидали, было телом человека, которого вы осматривали двенадцатого числа?

— Да, сэр.

— Вы разговаривали с обвиняемой двенадцатого числа этого месяца?

— Да, сэр.

— Она видела этого человека, которого вы осматривали?

— Да, сэр.

— Она опознала этого человека?

— Да, сэр.

— Кем, по ее словам, оказался он?

— Она признала в нем Эдварда Давенпорта, своего мужа.

— Теперь опишите, что произошло после того, как мы осмотрели мистера Давенпорта.

— Видите ли, — произнес доктор Рено, — я не смогу сделать это достаточно полно, не сказав предварительно, что пациент сообщил мне.

— Я полагаю, ваша честь, — обратился к судье Вандлинг, — что могут возникнуть вопросы по поводу такого разговора. Я, однако, готов аргументировать свою позицию. Показания, сделанные умершим, являются частью обстоятельств, связанных с фактом, составляющим сущность спорного вопроса, и я считаю, что показания доктора могут быть допущены для рассмотрения.

— Никаких возражений, — ответил, улыбаясь, Мейсон. — Пожалуйста.

Вандлинг тоже улыбнулся и ответил:

— Я вижу, ваша честь, что защита ведет хитрую игру. Она хочет выудить все наши секреты.

— Я просто хочу знать все факты, — спокойно произнес адвокат.

— Я полностью разделяю ваше мнение, — съязвил прокурор.

— Здесь не место для споров, — не выдержал судья. — Прошу воздерживаться от личных выпадов. Оперируйте фактами, относящимися к делу. Итак, доктор, отвечайте на поставленный вопрос. Расскажите, что же произошло, что он вам сообщил.

— Он сообщил, — продолжал доктор Рено, — что съел шоколадную конфету, от которой ему стало очень плохо.

— Он сказал, когда именно съел эту конфету?

— Около семи часов утра.

— В какое время вы осматривали его?

— Между восемью и девятью.

— Он связал свое недомогание с этой конфетой?

— Да.

— Что он сказал вам по этому поводу?

— Он сообщил также, что жена отравила одного из своих родственников с целью завладеть деньгами умирающего дяди, что ему недавно удалось обнаружить доказательства, которые подтверждают ее причастность к этому отравлению, что она намеревалась избавиться от него самого, но что он принял меры предосторожности, написав соответствующее письмо властям, которое они получат в случае, если с ним что-нибудь произойдет.

— Как вы поступили?

— Сначала мне показалось, что это пищевое отравление, и он все преувеличивает. Но потом я подумал, что, может быть, его действительно отравили. В любом случае этому человеку становилось хуже и хуже, и когда я убедился, что его состояние весьма серьезно, то позвонил жене. Она приехала вместе со своей родственницей.