Она снова подошла к выключателю, погасила свет и уже в темноте приготовила себе постель. После этого забралась под одеяло и уснула.

Проснувшись среди ночи, она вспомнила, что из-за всех треволнений забыла запереть дверь спальни, но потом решила, что сейчас эта предосторожность будет запоздалой и излишней.

Лежа без сна, она раздумывала о том о сем. Через некоторое время ей показалось, будто она слышит шум мотора.

Полежав неподвижно на спине еще немного, девушка повернулась на бок и, закрыв глаза, опять уснула. Когда она проснулась, было уже совсем светло. Дождь прекратился, часы показывали половину восьмого.

Перед кроватью лежал коврик, поэтому ее ноги не почувствовали холода пола. Она быстро оделась и распахнула дверь в гостиную. Глэдис знала, что печка долго сохраняет тепло, и хотела погреться в более теплом помещении.

Но в гостиной было еще холодней. Печь не топилась, и воздух успел сильно остыть за ночь.

– Джон, – позвала она. Ответа не последовало.

Девушка открыла наружную дверь и выглянула за порог.

– Джо-он!

Ее крик эхом пронесся в горном воздухе. Она вернулась обратно в гостиную и с раздражением посмотрела на дверь, ведущую во вторую спальню.

– Джон, у вас найдется что-нибудь перекусить? – спросила она. – Я сильно проголодалась.

И снова никакого ответа. Глэдис нажала на дверную ручку, и дверь неожиданно подалась. Глэдис заглянула в спальню.

– Пора вставать, вы, соня! – сказала она. – Мне нужно на службу. А вы до сих пор…

Внезапно у нее перехватило дыхание – на полу кто-то лежал.

Ей показалось, что прошла целая вечность, а она все стоит и стоит здесь, судорожно вцепившись в ручку двери.

Она пронзительно закричала.

Лишь впоследствии Глэдис вспомнила, как упала на колени, посмотрела на кровавые пятна, на безжизненную руку, на мелкокалиберный пистолет, валявшийся у окна, который она сначала подняла, а потом сразу выронила… В следующее мгновение Глэдис Дойл опрометью выскочила из дома и, не разбирая дороги, помчалась куда глаза глядят – лишь бы оказаться подальше от этого страшного места.

– Одна очень перепуганная и возбужденная особа желает переговорить с тобой по делу чрезвычайной важности, шеф, – сказала Перри Мейсону его секретарша Делла Стрит.

Тот приподнял брови.

– Ее зовут Глэдис Дойл, – продолжала Делла. – Она работает секретарем и делопроизводителем у мисс Мовис Нилс Мид. Ты, наверное, помнишь, что мисс Мид написала роман «Уничтожьте этого человека», бестселлер года.

– Да, да, – сказал Мейсон, – каша из высоконравственных рассуждений и откровенной грязи. Обычно именно такие романы и становятся бестселлерами… Ты говоришь, она выглядит очень взволнованной?

– Это еще мягко сказано. Кажется, она возвращалась под дождем с какой-то прогулки, но вместо этого попала сюда.

– Сколько ей лет?

– Года двадцать два – двадцать три, миловидная, с хорошей фигуркой.

– Я хочу ее видеть, – решил адвокат.

Делла улыбнулась.

– Не потому, что она миловидная, а потому, что она взволнована, – подчеркнул Мейсон. – И, судя по твоему замечанию, она даже не переоделась. Если девушка решается побеспокоить адвоката в таком виде, значит, у нее имеются для этого веские основания.

– Ты прав, – согласилась Делла. – В таком случае я приглашу ее.

Она вышла в приемную и вскоре вернулась вместе с Глэдис Дойл.

– Доброе утро, мисс Дойл, – сказал Мейсон. – Мисс Стрит сказала мне, что у вас ко мне дело чрезвычайной важности.

Та кивнула.

– Вы можете вкратце изложить его мне? – спросил Мейсон. – Тогда я решу, смогу ли чем-нибудь помочь вам. И если да – вы расскажете мне все подробнее.

– Я отправилась на уик-энд покататься на лыжах, – начала Глэдис Дойл, – и была там с человеком, которого почти не знала. Собственно, это было скорее поручением моей хозяйки, мисс Мид.

– А потом вы вернулись домой? – спросил адвокат, глядя на грязь, присохшую к обуви Глэдис.

Девушка покачала головой.

– Я хотела вернуться более коротким путем, но моя машина застряла в грязи. Неподалеку от того места есть коттедж, дома был молодой человек. Лет двадцати восьми или что-то около того. Вид его не внушал подозрений… Мне пришлось заночевать в этом коттедже.

Мейсон приподнял брови:

– Вы были там вдвоем?

– Да… У меня не было выхода.

– Мне кажется, вам лучше обратиться в полицию.

– Прошу вас, выслушайте меня до конца, – попросила она. – Он настоял, чтобы я легла спать в одной из двух спален и заперла за собой дверь. Утром, когда я проснулась, не увидела его ни в гостиной, ни на кухне. Я выглянула наружу позвать его. Потом открыла дверь в другую спальню и заглянула туда. И там… и там я увидела, что на полу лежит мертвый человек.

– Тот самый, который приютил вас в коттедже?

Глэдис покачала головой.

– Нет, это был кто-то другой. Я… расскажу вам только о самом главном и важном, мистер Мейсон, если вы позволите?

– Разумеется.

Адвокат не скрывал своей заинтересованности.

– Я помчалась обратно по дороге, вряд ли сознавая, что делаю. Свою машину я оставила накануне застрявшей в грязи. Когда я добежала до машины, то увидела, что она уже вытянута из грязи и даже развернута в обратную сторону. Кто бы это ни сделал, но ему пришлось здорово поработать, чтобы вытащить ее на сухое место. Ключи зажигания находились на месте. Короче говоря, все было готово – садись и поезжай.

– Что вы сделали? – спросил Мейсон.

– Села за руль и поехала.

– Вы уверены, что тот человек умер?

– Цвет его лица… Окоченевшее тело и… кровь на полу. Я присела на корточки, чтобы пощупать его пульс…

– Вы сказали – кровь? – перебил ее адвокат.

Она снова кивнула.

– Продолжайте. Что вы сделали дальше? Сразу поехали ко мне?

– Нет. Сначала я вернулась в квартиру мисс Мид, у которой служу.

Мейсон кивнул.

– Дома был настоящий хаос, мистер Мейсон. Все ящики выдвинуты, одежда разбросана. На полу валялись бумаги. Я вообще никогда не видела подобного беспорядка.

– А сама мисс Мид?

Глэдис покачала головой.

– Ее нигде не было… И тогда я вспомнила ее слова. Она говорила, что если когда-нибудь попадет в беду, то обязательно обратится к вам и вы ей поможете. Сейчас в беду попала я. И вот я здесь.

– Да, кажется, вы и вправду попали в неприятную историю, – согласился Мейсон. – Но прежде чем звонить в полицию, нам нужно уточнить все подробности. Почему вы не вызвали блюстителей порядка, как только обнаружили труп? Точнее, как только выбрались из тех мест?

– Потому что я сразу поняла, в какое положение попала. Я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, что я провела ночь в этом доме.

– Почему?

– Прежде всего из-за своей репутации. И из-за неправдоподобности случившегося. Я даже не знаю фамилии этого человека. Он назвал себя Джоном. Вот и все, что я знаю. По всей видимости, этот труп уже лежал в спальне, когда я появилась в коттедже. И ясно как божий день, что Джон знал об этом. Вот почему я почувствовала, что мое присутствие нежелательно и что он хочет от меня избавиться.

– Вы говорили, что дверь вашей спальни закрывалась на задвижку?

– Да.

– И вы, конечно, заперлись, прежде чем лечь спать?

Она покраснела, а потом внезапно рассмеялась.

– Полагаю, что адвокату нужно рассказывать правду?

– Непременно.

– По правде говоря, я этого не сделала. Проснувшись ночью, я вспомнила, что дверь осталась незапертой, но подумала, что теперь это уже не имеет значения, и не стала подниматься. Но теперь мне кажется, что я забыла запереться не случайно.

– Вы намекаете на то, что…

– Боже упаси, нет, конечно! Просто тот человек держался так равнодушно, так явно мной пренебрегал, что мне захотелось поставить его на место. Понимаете, для моего самолюбия была невыносима мысль, что он никак не пытается заигрывать со мной. Я знаю себе цену и считаю, что безобразной меня никак не назовешь. У меня хорошая фигура, и я не старуха. Более того, я почти уверена, что он подглядывал за мной в окно спальни. Так что если он видел меня обнаженной, потом, войдя в дом, выяснил, что на мне ничего нет, кроме одеяла, и после этого даже не попытался как-то поухаживать за мной, то, вероятно, обида или даже злость заставили меня не запирать дверь на задвижку… Другими словами, я хотела ввести его в искушение.