– Послушайте, мистер Мейсон, давайте уладим этот вопрос полюбовно.

– Вы придете в суд в два часа, – повторил Мейсон. – Если же нет, я скажу судье, почему ваше присутствие необходимо, и потребую отложить слушание.

– А почему оно так необходимо?

Мейсон усмехнулся.

– Потому, что вы должны подтвердить перед судом, что находились в коттедже, когда туда приехала Глэдис Дойл, что спустя некоторое время после полуночи вы вышли из коттеджа и вытащили ее машину из грязи, проехали мимо дома, развернули машину в обратную сторону и, будучи опытным водителем, оставили в стороне эту колдобину, в которой первый раз завязла машина. Полагаю, что, вытаскивая ее, вы использовали джип, но точно не знаю и поэтому не могу утверждать. После этого вы возвратились в коттедж и постарались уничтожить там все отпечатки пальцев, выключили печь и уехали, оставив Глэдис Дойл в спальне. Возможно, вы расскажете суду и еще кое-что. Не могу утверждать. Не исключено, что вам известны кое-какие факты, которые помогли бы моей подзащитной… Ну, а если вы не явитесь в суд по повестке, я просто-напросто обвиню вас в убийстве Джозефа Мэнли. А теперь прошу меня извинить: меня ждут к обеду. – И Мейсон быстро зашагал по улице.

Войдя в ресторан, он тут же прошел в малый зал и присоединился к Полу и Делле, которые уже обедали.

– Ну как? – поинтересовалась она.

Мейсон улыбнулся.

– Пол, когда твой человек появится на стоянке и не увидит меня, он догадается позвонить сюда? Скажи ему, чтобы возвращался. Я дождался нашего господина инкогнито и сделал все, что требовалось. А теперь, друзья, ешьте в свое удовольствие, но в темпе. Желательно приехать в суд не в два, а как можно раньше, у меня есть дело.

– Какое? – поинтересовался Дрейк.

– Со мной там собирается поговорить один хорошо одетый джентльмен с кейсом в руке. Ну, а потом для меня не будет неожиданностью, если у Харви Эллингтона тоже возникло желание перекинуться со мной парой слов до начала заседания. И, наконец, вполне возможно, что нас осчастливит своим присутствием сам окружной прокурор мистер Гамильтон Бергер.

Делла повернулась к ошарашенному Дрейку:

– Оказывается, шеф все же разыскал того человека, который находился в коттедже вместе с Глэдис Дойл! Браво, Перри!

Перри Мейсон вошел в зал суда без десяти минут два. Навстречу ему поднялся высокий стройный человек с чемоданчиком в руке, одетый в серый костюм.

– Мистер Мейсон? – спросил он.

Тот, проходя между рядами, быстро обернулся.

– Совершенно верно.

– Разрешите представиться: меня зовут Дартли Б. Ирвин.

Мейсон пожал ему руку.

– Слушаю вас, мистер Ирвин.

Тот быстро оглянулся, сунул руку в карман, вынул кожаный футлярчик и открыл его. Сверкнул золотой значок. Мейсон внимательно осмотрел этот значок со всех сторон, потом с серьезным видом кивнул.

– Не хотелось бы беспокоить вас, – сказал Ирвин, – но вы вызвали в суд одного из наших людей.

– Разве? – удивился Мейсон.

– Да… Ричарда Джилмена.

– Он один из ваших людей?

– Да. Он не может давать свидетельские показания.

– Почему?

– Потому что выполняет очень важное секретное поручение. Если он поднимется на свидетельское место и станет давать показания, он неизбежно вынужден будет коснуться сущности своего задания, раскроет себя, а это равносильно провалу.

– Провалу чего?

– Провалу операции.

– А если он не поднимется на свидетельское место и не даст показаний, это приведет к моему провалу и к осуждению невиновной. Вы об этом не задумывались?

– До последнего времени нет, – признался Ирвин. – Но зато весь последний час ни о чем другом не думаю.

– Ну, и к какому выводу вы пришли? – поинтересовался Мейсон.

– На сегодняшнем слушании решается только один вопрос: достаточно ли улик для того, чтобы считать вашу подзащитную виновной в преступлении в коттедже. На этом заседании все равно прокуратура не сможет предъявить ей определенного обвинения, а вы не сумеете добиться того, чтобы ее выпустили на свободу… Поэтому я хочу заключить с вами сделку, Мейсон.

– Какого рода сделку?

– Повторяю, сегодня решается только один вопрос: достаточно ли имеется оснований держать вашу подзащитную под арестом, то есть подозревать ее в убийстве. Вот мы и хотим, чтобы Ричард Джилмен предстал непосредственно перед судьей в служебной комнате, а вы с прокурором зададите ему вопросы, которые сочтете необходимыми. Нельзя допустить, чтобы его рассказ стал достоянием публики. Но в присутствии вас троих Джилмен сможет дать показания совершенно свободно.

Мейсон покачал головой:

– Нет, не выйдет.

– Почему?

– Потому что это открытое слушание, – ответил Мейсон. – И, возможно, мне не один раз придется вызывать этого свидетеля. Я хочу знать все, что там было, и я хочу, чтобы это происходило в присутствии моей подзащитной… Закон гласит, что обвиняемый имеет на это право. И если я лишу свою подзащитную этой привилегии, а потом она попадет в газовую камеру, я до конца дней своих не прощу себе этого.

– Но какая вам разница? – сказал Ирвин. – Если хотите, мы пойдем еще кое на какие уступки. Мы согласимся на присутствие секретаря суда, ведущего протокол, и подзащитной. Мы только не можем позволить себе, чтобы Джилмен появился на свидетельском месте, чтобы его фото было напечатано в газетах, после чего репортеры начнут на все голоса…

Мейсон нахмурился.

– О чем же вы раньше думали? Почему Ричард Джилмен надумал скрываться? Почему он сам не явился ко мне и не рассказал, как все было?

– Потому что я запретил ему это делать.

– Из каких соображений?

– Я считал, что до слушания этого дела в суде еще далеко, сообщил о случившемся в Вашингтон, но инструкций еще не получил. Я вынужден был запретить ему предпринимать какие-либо шаги, пока не придут соответствующие указания.

– Совершенно не думая о судьбе девушки!

– Почему совершенно? Я думал, особенно когда узнал, что вы вручили Джилмену повестку. Но, зная вас как человека чести, я решил, что имею право вам довериться и мы можем найти общий язык… Однако должен предупредить, что показания Джилмена ни на йоту не изменят положения вашей подзащитной.

– Почему?

– Потому что факты говорят за то, что она могла совершить это убийство. И, видимо, так оно и было.

– Делать скоропалительные выводы вообще плохо, а вам – в особенности! – сухо заявил Мейсон. – Где Джилмен?

– Он появится, как только это будет необходимо.

– Мы решим дело таким образом, – сказал Мейсон. – Защита может дать согласие на продолжение слушания дела при закрытых дверях, но при условии, что там непременно будет вестись протокол, будут присутствовать моя подзащитная и судебный пристав. Джилмен же должен рассказать все, что знает, а не только то, что я мог бы услышать от него в открытом заседании. Особенно же это касается тех фактов, которые непосредственно не связаны с делом, но, возможно, могут помочь моей подзащитной.

Ирвин покачал головой.

– Мы не можем рассказывать о секретном задании. Самое большее, на что вы можете рассчитывать, это услышать рассказ Джилмена о том, что происходило в ту ночь в коттедже.

– Он был в этом коттедже?

– Да.

– Что ему там было нужно?

– Он собирал улики.

– Против кого?

– Я бы предпочел сейчас не отвечать на этот вопрос.

– Воля ваша, мистер Ирвин. Обеспечьте присутствие вашего человека на суде в два часа. Мы приведем его к присяге и вызовем на свидетельское место…

– Минуту, мистер Мейсон! Я пытался говорить с вами по-хорошему. Но ведь можно немного и поднажать.

– Что ж, валяйте! – ответил Мейсон. – Посмотрим, что из этого получится. Пора бы вам понять, что, когда я берусь за дело, я прилагаю все усилия, чтобы действительно защитить интересы моего клиента.

– Вы это сделаете и на сей раз, – заверил его Ирвин. – Только перенесите слушание дела в кабинет судьи Бэгби. И если окажется, что этот вариант по той или иной причине вас не устраивает, – ну что же, тогда мы перенесем слушание дела в зал заседаний.