Исходя из этого, Шлиман пришел к выводу, что Троя Гомера, которую он искал, является третьим снизу поселением. В этом его убедили, кроме того, покрытые копотью руины, красноречиво свидетельствовавшие о неожиданном пожаре, уничтожившем город. Однако это поселение нисколько не напоминало прекрасный Илион, так красочно описанный Гомером. Небольшой замок был очень скромным сооружением, тогда как резиденция царя Приама насчитывала, как сообщает Гомер, 62 зала и покоя. Слабые крепостные стены, убогие дома и примитивная керамика говорили о низком культурном уровне обитателей.

И тут Шлиман впервые не поверил Гомеру. До сих пор он во всем, что сообщал Гомер, видел историческую правду, но теперь, под влиянием собственной концепции, заподозрил его в поэтическом преувеличении при описании замка и троянской крепости.

Правда, временами в нем пробуждались сомнения:

«Этот жалкий городишко, - пишет он о третьем снизу поселении, который едва ли насчитывал три тысячи жителей… - разве можно его отождествлять с великим Илионом, покрытым бессмертной славой, с городом, который десять лет отражал героические атаки стодесятитысячной греческой армии?»

Трудно понять, почему Шлиман, которого еще ни разу не подводил инстинкт и умение делать проницательные выводы, на этот раз так упорно придерживался весьма шаткой гипотезы. Вскоре он публично заявил, что открыл город царя Приама. Это известие наделало много шуму во всей Европе. На Шлимана посыпались ядовитые насмешки. Ученые обвиняли археолога в дилетантстве, погоне за сенсацией и высмеивали его утверждение о том, что он открыл мифический город, который никогда не существовал.

Эти нападки сильно подействовали на исследователя. Решив прекратить дальнейшие поиски, Шлиман заявил:

«Мы копали здесь с участием 150 рабочих в течение трех лет, извлекли 250 тысяч кубических метров земли и щебня и добыли из руин Илиона прекрасную коллекцию очень интересных художественных памятников древности. Однако сейчас нас сильно утомила работа, а так как мы достигли нашей цели и осуществили идеал нашей жизни, то мы решили прекратить дальнейшие изыскания в Трое 15 июня с. г.»

14 июня 1873 г., т. е. накануне отъезда, Шлиман вместе с женой уже в пять часов утра был на холме Гиссарлык, он осматривал, как идут работы в котловане. Огромная яма с одной стороны заканчивалась мощной стеной здания, которое Шлиман назвал дворцом Приама. Неожиданно он с изумлением увидел выглядывающий из-под пепла и песка какой-то золотой предмет, горевший, как огонь, в косых лучах утреннего солнца.