Сложные индейские иероглифы вселяли в испанцев суеверный страх: они считали их знаками сатаны, обладающими силой злых чар. Поэтому конкистадоры с рвением фанатиков начали выискивать их и систематически уничтожать, не заботясь о том, что многие из этих документов, уже благодаря своим цветным иллюстрациям, являются настоящими памятниками искусства.
Во всей Мексике запылали костры, на которых горели собранные отовсюду записи и хроники - неисчерпаемые источники сведений о завоеванной стране. То, что уцелело после дикого, варварского погрома, послужило лишь шатким основанием для воссоздания истории этой несчастной цивилизации, развитие которой было столь грубо прервано.
Первым призвал к повсеместному аутодафе[45] мексиканский архиепископ дон Хуан Самаррага, а примером для него явился архиепископ Хименес, который 20 годами раньше уничтожил в Испании рукописи прекрасной некогда мавританской культуры.
По стопам архиепископа пошли и другие. Так, например, губернатор дон Лоренсо Савала опустошил в Теночтитлане все архивы ацтеков, и собранные рукописи продал мелким торговцам как оберточную бумагу.
Точно так же испанцы поступили и с памятниками индейской архитектуры: они громили и рушили их с такой яростью, что через пять лет испанского владычества от столицы ацтеков по существу не осталось и следа. Грандиозные руины храмов и дворцов были использованы на то, чтобы засыпать озеро и каналы. Вскоре город уже ничем не напоминал ту «Венецию Запада», которую увидели первые конкистадоры. Даже могучие пирамиды не уцелели: одни из них, как, например, пирамиду бога войны, испанцы сравняли с землей, а другие, забытые людьми, ветшали, утрачивали свои формы, покрывались растительностью и превращались в холмы. В них уже никто не мог бы узнать давнишние мощные сооружения.
В этом виновны были в равной мере как религиозный фанатизм, так и политическое вероломство захватчиков, заботившихся только о том, чтобы не потерять добычу. Индейцев лишили земли и погнали на невольничьи работы в копи и на плантации, поэтому колонизаторы стремились стереть с лица земли все, что напоминало бы народу о его былом величии. Когда в середине XVIII в. в Чатапультеке нашли каменную плиту с барельефом, изображающим Монтесуму, мексиканские власти тотчас же приказали тайно разбить ее на части и закопать в укромном месте. Не прошло и сотни лет, как культура индейских народов канула в небытие. Никто уже не знал тогда секрета чтения индейских иероглифов. 300 лет историки и археологи относились с непонятным безразличием к этим древним, чрезвычайно богатым и самобытным цивилизациям. Память о них пережила века только в глухих индейских селениях, где люди из поколения в поколение передавали друг другу предания о древних богах и жрецах, о Монтесуме и героических битвах индейцев с конкистадорами.
В науке об исчезнувших цивилизациях совершил переворот Уильям Прескотт, автор сочинения «Завоевание Мексики», изданного в 1843 г. в Нью-Йорке. Книга, насчитывающая несколько сот страниц убористого текста, сразу же завоевала огромную популярность и ныне вошла в золотой фонд мировой классической литературы.
Чем можно объяснить этот необычайный успех? Прежде всего тем, что автор необыкновенно добросовестно изложил все сведения о народах Центральной Америки, которые только можно было отыскать в библиотеках и архивах мира. Этот совершенно неизвестный материал явился сенсацией даже для специалистов. Человечество, словно протерев глаза, с изумлением узнало о мирах, которые погрузились в мрак забвения.
Автор оказался к тому же очень талантливым писателем с богатым воображением. «Завоевание Мексики» читается от начала до конца одним духом, как интересный приключенческий роман. Мы, как живых, видим Кортеса, Монтесуму и их окружение, напряженно следим за военными схватками, осматриваем города, живописные, полные движения, знакомимся с жителями, познаем обычаи, религию и историю индейских народов - словом, охватываем взглядом величественную панораму неизвестного нам мира, нарисованную с талантом и размахом подлинного художника.
Необычной в этой книге была также и явная симпатия к индейцам. Автор с большой любовью повествует о крупных завоеваниях их цивилизации, о героизме индейцев в борьбе с захватчиками, хотя, естественно, не закрывает глаза на их слабости и ошибки. Что касается испанцев, он срывает с них лицемерную маску бескорыстных католических миссионеров, показывает их жестокость и алчность, скрытую под личиной религиозности, описывает поход конкистадоров как цепь злодеяний и предательств, но при всем этом не замалчивает незаурядных способностей Кортеса и его храбрости на поле боя.
Кто же он, Уильям Прескотт? Жители Нью-Йорка, узнав о нем некоторые подробности, были поражены. Автор монументального исторического труда жил в скромном домике, на одной из боковых улиц Манхэттэна.
Репортеров принял в затемненной комнате почти слепой мужчина лет 47. Прескотт охотно рассказал о своей жизни. Родился он в 1796 г., учился на юридическом факультете Гарвардского университета, а потом работал в адвокатской конторе своего отца. Еще в студенческие годы один из приятелей запустил в него коркой хлеба и попал в левый глаз. Через некоторое время Прескотт ослеп на один глаз, а потом постепенно и на второй. Это вынудило его бросить адвокатскую деятельность и отправиться в Европу, где он надеялся получить помощь у известных специалистов.
