– Это что за халупа, Лопарёв? – воскликнул Шульгин, оглядывая такой пейзаж огромными глазами.

Он явно ожидал нечто вроде шале или хотя бы приличного коттеджа, как на фото. Хотя, сравнив снимки с реальностью, мы поняли – фото настоящие, сняты именно здесь. Просто фотограф снимал с такого хитрого ракурса и при таком свете, что казалось – жилище чуть ли не для мажоров, депутатов и прочих бездельников.

– Ну, хоть камин есть, – буркнул Коля. – Хоть в этом не обманули.

– А его я затапливать не рекомендовал бы, – вдруг честно сказал риэлтор.

– С чего это вдруг? – нахмурился Шульгин.

– Там дымоход забит, тяги нет, и дым весь сюда повалит.

– Да что за, блин, картина такая маслом! – зло зыркнул на него Коля и выругался. – Афанасий! Семь на восемь, восемь на семь! Походу, мы с тобой не договоримся. Фуфло нам втюхиваешь! Поехали отсюда, Макс!

Коля развернулся и зашагал к выходу.

– Вы ещё баньку не посмотрели! – вдогонку крикнул риэлтор.

– Иди ты в эту баньку сам! – буркнул Коля. – Нам сауну обещали в объявлении!

– Да где ж вы в нашем городе сауну-то видели? – обиделся Афанасий. – Банька настоящая, на дровах.

– В смысле – на дровах? – остановился как вкопанный Шульгин, развернулся. – Ещё и печку топить надо?!

– Ну так баня же, – удивлённо развёл руками риэлтор, в свою очередь искренне недоумевая.

Будто только так и топят, и он не слыхивал никогда про электрические сауны и подогрев.

– Зря только время потеряли, – пробурчал Коля.

– Молодые люди, постойте, – торопливо проговорил риэлтор. – Я ж от всей души, честно. Объявление не я составлял, оно давно висит. А я как посредник работаю. И честно скажу – лучше дома вы не найдёте здесь, в городе. Так что выбора у вас особого нет. Я бы вам помог, да и предложить нечего лучше.

– Может, квартиру тогда, – сказал я.

– У нас собака, – добавил Шульгин.

– Можно и с собакой, – поспешно заверил риэлтор.

– Овчарка, восточноевропейская, – уточнил Коля, показывая руками: – вот такенный телёнок!

Чтобы уж точно не подумали на какого-нибудь ручного тойчика. Афанасий вытаращил глаза, замялся, почесал затылок.

– Ой, нет… С такой, пожалуй, хозяева не пустят, – озадаченно пробормотал он.

– Да ладно, Колян, – сказал я. – Фиг с ним, давай здесь перекантуемся. Что мы сейчас будем рыскать по объявлениям? Нам работать надо. Ну нет бассейна. Ну камин не работает. Ну баню топить надо. Что теперь?

– Ага, – буркнул Коля. – Ну и тёлки не придут.

– Не в тёлках счастье, – улыбнулся я.

– Ну да, – вздохнул он. – А в их количестве.

– Послушай, Афоня, – я положил руку на плечо мужичку, – давай-ка, раз уж оно всё так, подвинемся по цене.

– Ой, это ж не я цену ставлю, – всполошился тот. – Это хозяева, я только…

– Слышал я эту пластинку много раз, – перебил я. – Короче, наше предложение такое: в сутки будем платить…

Я обозначил ему свою цену. Тот снова замялся, будто его кто в туалет не пускал.

– Ну, не знаю… Мне надо позвонить хозяйке, посоветоваться…

– Ну так звони, – сказал я.

Мы с Шульгиным выжидающе уставились на него.

– Ладно, – махнул рукой риэлтор. – Хорошие вы люди, сразу видно. Уговорили. Хозяйку, думаю, тоже убедим. Только… плюс ещё залог пять тысяч надо будет заплатить. Вдруг что сломаете?

– Ну персонаж! Что тут можно сломать? – хмыкнул Шульгин. – И так давно все сломано. Камин забит, бассейн не работает.

– Ну, так положено, – развёл руками Афанасий. – И моя комиссия, как договаривались.

– А твоя комиссия тоже немножко пострадает, Афоня, – сказал я.

Мужичка окончательно перекосило. Видно было: падок он на деньги, очень. И вся эта его простота – обманка. Ботинки перешитые, одежда потёртая, приехал на велосипеде, а не на машине – всё это не от бедности, а от жадности. От крайней, патологической жадности.

Я отсчитал Лопарёву нужную сумму. Мы с Шульгиным заранее скинулись в общий котёл – нашли банкомат и сняли наличку, уже привыкли тут рассчитываться по старинке.

Предложение перевести на карту риэлтор сразу отмёл. Сказал, что у него приставы, все счета арестованы – алименты, мол, висят. Вот оно как… Алименты он не платит, а зарабатывает, судя по профилю, будь здоров. В сети у него целый каталог объявлений – и продажи, и аренда, и участки. Комиссии рубит, похоже, приличные.

– Вот жмот, – хмыкнул Коля, когда тот сел на велик и укатил. – Даже замок нормальный на велик не купит. Ржавой цепью прицепляет, какой-то обрывок нашёл.

– Да было бы что прицеплять, – сказал я. – Такой велик кому нужен?

– Ну, разве что на металл сдать, – хохотнул Шульгин.

Я глянул вокруг.

– Всё-таки не такой уж и плохой дом. Смотри, как здесь просторно. А дымоход можно самим прочистить, и камин будем топить. Шашлыки прямо в комнате жарить, в камине.

– Ого, классно ты придумал, Макс.

– В девяностые еще придумано, – усмехнулся я.

И задумался. В девяностых, как сейчас помню, пошла мода на камины. Их лепили везде, где только можно. Даже в обычных квартирах городских, лишь бы хоть какой угол под дымоход выгородить. Это считалось шиком – пусть квартира маленькая, халупа, зато барская, с камином. В каждой сауне, в каждом доме – обязательно камин. Хоть им и не пользовались, но стоял. Как символ достатка.

– Так, вообще-то я слышал, есть такая примета, – важно заявил Коля. – Надо животное первым в дом запустить. Тогда в нём будет хорошо житься.

– Ты что, здесь на всю жизнь остаться собрался? – засмеялся я. – Да и вообще-то по приметам туда кошку пускают, а не собаку.

– Ой, Макс, это всё мелочи, – отмахнулся Шульгин. – Какая разница? Вот у нас Мухтар есть, давай его и запустим.

Он открыл дверь машины, и Мухтар деловито выскочил наружу, будто это мы у него на подхвате, а не наоборот.

– Пошли, пошли, пошли! – подзывал его Коля. – Хороший Мухтар, хороший…

Но пёс в дом не пошёл. Залез в будку, высунул морду и глухо бил хвостом по дереву.

– Фу! Она же грязная! Вылазь оттуда! – с досадой сказал Коля.

– Пёс хочет быть уличным, – улыбнулся я.

– Нет, ночью похолодает, – упрямо покачал головой Шульгин. – Пусть живёт в доме.

Тут Шульгин снова проявил недюжинное терпение – всё-таки выманил Мухтара из будки и затащил в дом. Тот осторожно обошёл комнаты, обнюхал каждый угол, потом улёгся у камина на потертом ковре, вздохнул и задремал.

– Умаялся, бедняга, – сказал Коля. – Хозяин-то пропал ещё когда, стресс у него.

– Ага, – кивнул я.

– Ну что, осталось закупить продуктов, – проговорил он. – Забьём холодильник пивом, мясом… Сегодня шашлычки сварганим.

– Это всё вечером, – сказал я. – А сейчас – работать. Надо найти этого Чучалина.

Впрочем, это Шульгина не расстроило.

– Какие планы? Где будем искать? – тут же спросил Коля.

Я глянул в его воодушевлённые глаза и подумал, что даже в последнее время в Новознаменске за ним такого не замечал. Гены берут своё…

– Сгоняем в судебно-медицинскую экспертизу, в местное Бюро СМЭ, – предложил я. – Поспрошаем результаты вскрытия. Что-то меня тревожат эти отрубленные ручонки.

– А что они тебя тревожат? – удивился Шульгин.

– Убийство ради убийства – одно. А когда ещё и руки отрубили – это уже почерк маньяка.

– Чучалин у нас в маньяки, что ли, переквалифицировался?

– Не знаю, – сказал я. – Но что-то тут, Коля, не стыкуется. Не бьётся.

– Ну, тебе виднее, Макс, – кивнул он, быстро соглашаясь.

Афанасий Петрович бодро крутил педали старого велосипеда советской марки «Урал». Настроение у него было наипрекраснейшее, только что сдал дом, а еще впереди маячила жирная сделка, покупка квартиры, а значит, и комиссия приличная.

Он подъехал к нужному многоэтажному дому, поставил велосипед у подъезда, поправил кепку и, насвистывая себе под нос, поднялся на этаж. Открыл дверь ключом, который передал ему собственник, набрал номер на телефоне.