— Ладно?..

— Зато теперь он меня боится.

— И правильно. Большинство разумных людей тебя боятся.

Мэгги закатывает глаза, достаёт телефон и начинает листать ленту. Разговор закончен.

— Поговоришь с ней? Узнаешь, как она хочет всё это завершить?

— Да. Конечно.

В дверях появляется Джексон Кларк с мрачным видом и чем-то коричневым и липким, стекающим по его рубашке. Мэгги с испугом отскакивает к шкафу, роняя телефон.

— Что с тобой? И что это?

— Делайла Стюарт, — сквозь зубы отвечает он.

Руки перепачканы, он держит их в стороны, как пугало.

— Она угроза обществу. Эйден, у тебя есть запасная одежда?

— Пара футболок найдётся, — отвечаю я.

Его глаз нервно дёргается. Достаю из-под стола потёртую футболку с надписью «ЖРИ МИДИИ БЕРТЫ», купленную на уличном празднике. Осторожно накидываю ему на шею, стараясь не задеть липкое месиво.

— Она на тебя напала?

— Её злополучное блюдо напало, — бурчит Джексон. — Мэгги, поможешь с дверями? Кажется, я оставляю за собой след из шоколадного пудинга.

— Надеюсь, нет, — ворчит она, обходя его стороной и придерживая дверь.

— Тут уж ничего не поделаешь.

Они уходят по коридору, а Мэгги всё больше беспокоит состояние ковров. И тут у моего плеча появляется Люси — на пятнадцать минут раньше обычного. Кажется, я уже сверяю часы по её приходу.

Она окидывает взглядом стены с тёмными потёками и приподнимает бровь:

— Я хочу знать подробности?

— Даже не уверен, что смогу это объяснить, — отвечаю, отходя к чистому участку стены.

Щёки Люси розовеют от холода, волосы распущены, на голове тёплая шапка. Я смотрю на неё — и сердце подступает к горлу. Её улыбка становится шире, чем дольше я на неё гляжу.

— Что? — спрашивает она. — Почему ты так смотришь?

— Потому что люблю смотреть на тебя, — тихо говорю я.

Она прячет лицо, но я всё равно вижу улыбку.

— Сегодня ты пришла раньше, — замечаю я, стараясь держаться в рамках.

У меня ведь был план. Не лучший, но всё же: поцеловать, успокоиться, забыть. Но сейчас она стоит передо мной, и всё, чего я хочу, — переплести пальцы с её, уткнуться подбородком в макушку и крепко прижать к себе.

Желание никуда не делось.

План провалился.

— Раньше, — кивает она, прикусывая губу.

Я снова ловлю себя на том, что не могу оторвать взгляд от её рта.

— Хочешь, я сделаю нам кофе? Или… взять бумажные полотенца? — она снова косится на стены.

— Нет. Не уходи никуда.

Мне нужно спросить о её уходе из шоу, но я не могу. Не хочу. Мне нравится, что она здесь.

Ещё несколько секунд просто смотрю на неё.

— Ты в порядке? — прищуривается Люси.

Нет, не в порядке. Я совершенно точно не в порядке. В моих мыслях полный бардак и делаю всё не так, как собирался.

Сжимаю её ладонь и увожу прочь — в сторону, противоположную коридору, куда ушли Мэгги с Джексоном. Веду в крошечную кладовку у входа, которую Хьюи называет «медитационным залом». Люси идёт за мной, легко подстраиваясь под мой шаг.

— Эйден, что… — она спотыкается, и я замедляю шаг.

Она налетает на меня, обхватывает одной рукой за талию — выходит что-то вроде объятия сзади.

— Что ты делаешь? — смеётся она мне прямо в затылок, горячее дыхание щекочет кожу.

— Мне нужно с тобой поговорить, — отвечаю я, протискиваясь в дверь кладовки и утягивая её за собой.

Она тихо взвизгивает и снова смеётся, пока дверь захлопывается, погружая нас в темноту. Я почти ничего не вижу, но отчётливо ощущаю мягкие очертания её тела под ладонями, улавливаю каждый выдох.

— В кладовке? — в её голосе слышна улыбка. — Ты решил поговорить со мной именно в кладовке?

Я до сих пор не понимаю, как мог подумать, что одного поцелуя мне хватит. После разговора с Мэгги в груди зудит нетерпение. Время, что Люси проведёт здесь, утекает слишком быстро, и я не уверен, что увижу её снова, когда она выйдет за эти двери. Я прижимаюсь плотнее, её спина упирается в металлический стеллаж, заваленный пачками бумаги, картриджами и корзинкой с благовониями для… ну, чем бы там ни занимался Хьюи.

— Да, в кладовке. Здесь хотя бы есть шанс на уединение.

— И зачем тебе это уединение? — шепчет она.

Я обхватываю её шею ладонью, чуть сжимая. Она выдыхает прерывисто.

— Чтобы поговорить.

— Это совсем не похоже на разговор.

— Разговариваем же, — бормочу я, снова сжимая пальцы. — Слова присутствуют.

— Но их немного.

В голове тикают часы. План отступления зудит, как заевший проигрыватель. Я не хочу, чтобы Люси ускользнула. Пусть она никогда и не была моей — желать её я не перестану.

В мыслях я веду себя разумно: спокойно признаюсь в чувствах, всё объясняю, устанавливаю границы. Но в реальности снимаю с неё пушистую шапочку и бросаю на полку за спиной. Прижимаю лоб к её лбу и шепчу:

— Если не хочешь, чтобы я тебя поцеловал, скажи сейчас.

— Кажется, мы договаривались этого больше не делать, — шепчет она.

— Я идиот, — признаюсь.

Она смеётся, и в темноте наши носы сталкиваются.

— Думал, одного раза хватит.

— Не хватило?

Я качаю головой. Одной секунды в коридоре хватило, чтобы понять, насколько это было глупо.

Люси кладёт ладони мне на бока, плотно прижимаясь.

— Мне тоже, — тихо произносит она и двигается, позволяя мне обнять её так, как я хотел, проводя рукой по её спине. — Нам, наверное, стоит поцеловаться ещё раз. Вдруг двух хватит.

— Не хватит, — шепчу я.

— Точно, — улыбается она, её губы почти касаются моих. — Тогда давай сделаем три.

— Люси.

— Эйден, — вздыхает она, и от этого звука по моей спине пробегает ток. — Всё нормально. Ты же не обманываешь меня и ничего не обещаешь. Всю жизнь я жила для других. А теперь хочу что-то для себя. Ты ясно сказал, где стоишь, и я устала разжёвывать каждую мысль и чувство. Я знаю, что это такое.

— Что именно? — Потому что у меня ответа нет.

Её руки опускаются на мою талию.

— Помнишь, в баре я сказала, что никогда не развлекаюсь?

Я киваю. Её мизинец заскальзывает под мой свитер, он ледяной, и я вздрагиваю.

— Может, в этом и суть. Двое людей, которые просто получают удовольствие.

— Удовольствие, — повторяю я.

Она кивает, её нос скользит по моему.

— Да. Именно этого я хочу.

Мы прижимаемся друг к другу сильнее, грудь к груди, дыхание сливается в один ритм. Время растягивается. В голове два пути: один сложный, другой — с Люси. Выбор очевиден.

Люси хочет удовольствия.

А я хочу дать ей всё, чего она пожелает. Сказку подарить не смогу, но это — смогу.

— Хорошо, — говорю я.

— Отлично.

— Да.

— Угу, — шепчет она, дёргая за край моей рубашки. — Отлично.

Я улыбаюсь и нахожу её губы в темноте. Целую мягко, медленно, нежно — так, как прошлой ночью не смог. Не помню, чтобы когда-то так много думал о поцелуе. Сжимаю её затылок, запрокидываю голову Люси и спускаюсь губами к её шее.

— Хотела спросить, — выдыхает она, сбивчиво дыша, когда я нахожу место у пульса, которое ей явно нравится.

Я слегка прикусываю кожу, и её ногти вонзаются в мою грудь сквозь ткань.

— Что? — бормочу я, не желая отходить от этого места.

— В тот вечер… — продолжает она, но сбивается, когда я снова прикусываю. Она вздрагивает. — Когда я написала тебе…

Я киваю.

— Я должна была спросить, в чём ты спишь. Думала об этом и… — она теряется, когда я стягиваю свитер с её плеча, касаюсь носом бретельки бюстгальтера и целую её кожу. Люси запрокидывает голову, открывая мне больше. — Нечестно, что ты не поделился.

— Нечестно, что я до сих пор не могу выбросить из головы маленькие шорты с дыркой на бедре.

Она смеётся:

— Я не говорила, что они маленькие.

— Тс-с, — шепчу я. — Не рушь мою фантазию.

— Тебе нужны фантазии получше.

Я снова целую её, прикусывая нижнюю губу. Мысли о том, что она лежала в постели и думала обо мне, сводят с ума — ведь я делал то же самое всего в трёх кварталах отсюда. Мои ладони скользят по изгибу её бёдер.