— Что, опять возникла необходимость играть твоего возлюбленного?
— Макс, ну что тебе стоит. Просто не отрицай это, когда придёшь к нам домой.
Я знал, что Алла не может выдержать, когда я изображаю зверское лицо, играя бровями. Я этим напоминаю ей какого-то французского актёра, и она всегда начинает ржать как лошадь. Вот и сейчас девушка попыталась удержаться и не смогла. А на её смех выглянула начальница, убедилась, что это смех, а не судорожные слёзы и закрыла за собой дверь в кабинет.
— Нет, Алла, я серьёзно. У меня тоже есть своя личная жизнь и изображать для всех твоего сердечного друга довольно утомительно.
— Что, так не нравлюсь, что даже предположить не можешь?
Тьфу ты, я не это имел в виду. Но с женщинами любого возраста говорить нужно как с пузырьком гремучей ртути. Или голодной очковой коброй. Никогда не знаешь, когда набросится.
— Алла, ну причём тут это? Ты еще пару дней назад была счастлива со своим парнем, и я был для тебя удобной подставкой. И меня устраивало наше сотрудничество. При чём тут лично ты?
— Нет, Макс, просто я хочу понять. Вот ты парень. Ну в смысле мужчина. Скажи мне честно, что во мне не то, что меня все бросают.
Так, сейчас начнётся третья серия, надо что-то с этим делать. Просто отделаться сейчас шуточками не выйдет, закончится плохо. Поэтому я постарался расслабиться. Нужно показать серьёзный разбор полётов.
Девушка почувствовала изменения в моём лице, потому что выпрямилась и подняла правую руку, будто защищаясь от меня.
Хм, если представить, что между нами нет приятельских отношений и определённых стереотипов. Алла роста чуть выше среднего. Лицо сердечком, глаза — её сила. Когда смеётся — лучатся искорками веселья. Когда задумчива — хочется взять кисть и рисовать её портрет.
Дальше, я опустил взгляд, заставив девушку покраснеть. Здесь тоже всё прекрасно, высокая грудь, самую малость пышноватая средняя часть. Но я-то знаю, как гибка и хороша девушка во время движения. Походка у всех бальниц со стажем — от бедра, хоть сейчас на подиум. Во время занятий волосы девушка забирает в хвостик. Но может соорудить и красивую причёску. Одевается она со вкусом. Благо материальные возможности родителей это позволяют. В принципе, если вычеркнуть наши уже сложившиеся нейтральные отношения, я могу представить её рядом со мною.
Взяв её тонкую кисть, я успокаивающе помассировал большим пальцем ладошку, — ладно. Пожалуй, я могу побыть ещё некоторое время твоим молодым человеком. Но тебе это дорого встанет. Путёвкой здесь не отделаешься. Хочу почётную грамоту от профкома, а лучше красивый вымпел за высокие показатели в социалистическом соревновании.
Алла сразу расцвела и забрала свою руку, — договорились, — и вернулась в кабинет, плотно прикрыв дверь.
Второй час ночи. Смена закончилась, гул цеха остался где-то позади, вместе с металлическим воздухом и запахом машинного масла. На улице как раз дышать приятно, воздух чистый и прохладный. Это тот особый ночной воздух, когда автомобили и автобусы исчезли с улиц и перестали уродовать вонючим дымом центр города.
Проводив взглядом последний запоздавший троллейбус, торопящийся в депо, я распрямил плечи и уверенно потопал по направлении в общагу.
Сегодня денёк выдался нелёгкий. После учёбы забежал к Лене. В последнее время мы стали видеться редко из-за моей загруженности. Вот и я, зная, что она взяла больничный, решил забежать к ней.
Сразу, как она открыла дверь, стало ясно, что случилось нечто, что сделало из неё чужого человека. Лена светлый человечек и её эмоции легко считывать. Видя меня, она всегда улыбалась так, как может это делать женщина, выделяя своего мужчину. Откуда сейчас это напускное спокойствие и нейтральный взгляд. Не нужно быть провидцем, чтобы понять, что, между нами что-то изменилась. Женщина обычно обнимала меня, тесно прижимаясь на несколько секунд. И так стояла, уткнувшись носом мне в шею. А сейчас она на мою попытку чмокнуть её в щёчку отстранилась, упёршись ладошкой мне в грудь.
— Ты не одна? Что-то случилось?
Слава богу я не застал её с другим. Не хотелось бы попасть в такую ситуацию. Вроде у меня нет на Лену законных прав, но ведь мы вместе почти полгода.
Ну, в принципе всё логично и мне надо было бы внимательнее считывать невербальные сигналы. Девушка действительно изменилась и между нами пропала непринуждённость. А сегодня меня поставили перед фактом, что придётся расстаться. Лена подобрала мне замену. Некий дядечка с кандидатской степенью, трудящийся в одном из проектных институтов. Он старше Лены лет на десять, разведён и тоже имеет довесок в виде десятилетнего сына.
Лена и в самом деле вроде успокоилась. Вначале она видимо опасалась моей не вполне адекватной реакции, а сейчас сидящая передо мной женщина перечисляет все достоинства своего шага с математической дотошностью:
— Владислав Анатольевич имеет комнату в коммуналке, в самом центре. Осталась после развода. Мы решили съехаться и обменять мою квартиру и его комнату на двухкомнатную. Владик говорит, что у него есть подходящий вариант.
Видя мой скепсис, Лена торопливо бросает на весы новый довод, — и с Маришкой он хорошо ладит, копит на дачу и вообще.
Мне добило это «вообще». Но чего я ожидал? Женщине в её положении, когда есть маленький ребёнок, нужна уверенность в завтрашнем дне. Важен статус замужней дамы и материальная поддержка. Этого я пока дать не могу, вон даже встречаемся в лучшем случае раз в неделю. Забыл, когда выводил даму в свет. Жене я бы объяснил, что нужно потерпеть. Что сейчас я создаю своё будущее и что мне нужно доверять. Но Лена не хочет ждать, часы тикают, молодая и симпатичная женщина сделала свой выбор. Переубедить не получится, я немного её узнал за это время. Поэтому я тяжело вздохнул, встал и впервые за эти полчаса заговорил:
— Лена, я очень хочу, чтобы ты была счастлива. Наверное, ты права и я тебе не подхожу. Я сам пока в поиске, ни кола, ни двора, так что… — решив не развивать мысль я сделал шаг к выходу. В прихожей женщина всё-таки меня не отпустила вот так. Она властно притянула мена за шею и чуть поднявшись на носочках чмокнула в губы, — иди.
На работе я гнал от себя гнетущие мысли, а вот сейчас, вышагивая по тихому проспекту, смог наконец позволить себе пожалеть себя.
Мне действительно жаль, хотя нас с девушкой связывал только секс. И он был хорош. Мы подходили друг другу. Но в принципе я знал, что это временное пристанище и создавать семью с Еленой точно не собирался. Здесь одного секса маловато.
Осознав свершившийся факт, я вздохнул широкой грудью и резко выдохнул прохладный воздух, напоенный прошедшим дождиком. Этим я будто поставил некую точку и мне резко похорошело.
А что, я молод, здоров, и не сижу ровно на попе в ожидании чуда. Я пытаюсь чего-то добиться в этой жизни. Мне в помощь опыт второй жизни и знание, куда стремиться и куда лезть точно не нужно.
Мне вон недавно предлагали временно стать неосвобождённым заместителем секретаря заводского комитета ВЛКСМ с дальнейшим переводом в райком комсомола. Так же продолжать работать по спортивной линии. Помощник и боевой резерв партии нуждается в активных и успешных молодых людях. А там и партийная карьера не за горами. Но это точно не моё. Сидеть на нескончаемых собраниях и говорить по бумажке написанные кем-то речи. Обманывать людей, обещая им золотые горы и светлое будущее. Лично мне трудно это делать, зная точно, чем закончится социалистический выбор страны, начавшийся с октябрьской революцией. Я и отказался, мотивируя тем, что косноязычен и трудно схожусь с новыми людьми. Мне бы что-нибудь попроще, типа пролетарского молотка.
Другое дело, предложение Алкиного дяди. Есть в этом что-то, мне пока неясное. В прошлой жизни я только от старших товарищей слышал о том, какие дела крутили хозяйственники. Это было сращение партийных, властных и хозяйственных структур. Это была система. На вахтах мы частенько говорили о прошлом. Со мной работали товарищи, которые работали когда-то на руководящих постах. Директора и главные инженера различных предприятий. Не все, с развалом Союза, ухитрялись встроиться в новые рыночные отношения. Сдобрив наши беседы рюмочкой другой водки, они делились воспоминаниями.
