«Вороны» наверняка пошлют сюда людей. Но если они отправят их сюда, это значит, что где-то в другом месте уебков станет поменьше. А мне надо ближе к их базе подобраться, подъехать с юга, с другой стороны. И там я уже буду думать, что делать дальше.

Но если получится накрыть все городские патрули… Реакция будет совсем другая. Подозреваю, что они попросту запрутся на базе, и все. Будут ждать, когда я атакую.

Мансур понимает, что я все равно приду за ним. Любой ценой, чего бы мне это не стоило бы, но приду. Пусть даже я укушен, пусть от этого ничего не зависит, он в курсе. Он разбирается в людях, иначе не занял бы такое высокое положение. Ни тогда, ни сейчас.

Относительно высокое здание из серого кирпича пришлось обойти, там были зомби. Причем некоторые из них оказались детьми. Похоже, что это была детская больница.

Зомби-дети выглядели совсем жутко, и я, когда их увидел, невольно отвел взгляд. Это дрянь, этот вирус захватили тела детей. А так нельзя. С ребенками так нельзя, мать его.

И увидев это, я понял, что я сделал бы, если бы у меня была возможность выжить и выбраться с острова. Я бы попытался добраться до всех них: тех, кто разрабатывал вирус, а потом принимал решение выпустить его в городах России. Наверняка ведь это не какие-нибудь простые солдаты, а генералы холеные, все в форме. И я дошел бы до них, и убил бы каждого, причем не просто так.

Да, это была бы неплохая цель для новой войны. Но пока… Пока имеем то, что имеем.

Я снова перебежал через дорогу, уже к дому, спрятавшись за кустарником, двинулся вперед. А потом повернулся и посмотрел за угол.

Да, даже площадь, отсюда видно, как шоссе сходятся под острым углом, и там, похоже, развязка должна быть кольцевая или что-то такое.

Однако, что-то мне это напоминает. А уж не то ли самое это кольцо, где нас с Часовым пытались скормить зомби? Очень похоже на то, что оно так и есть.

Дальше был крайний дом, из белого кирпича и с оранжевой крышей. Нормальное место для позиции должно быть, промежуточный патрон такой кирпич не пробьет, значит из автоматов меня не достать будет. И если засесть в угловой квартире, то можно будет менять позиции.

Он, правда, всего двухэтажный, но вот на втором этаже я и засяду. И спрыгнуть можно легко.

Я перебежал через переулок к дому, и двинулся к крайнему подъезду. Первому, получается, потому что они тут считались справа налево. Ну, мы же не в арабских странах, и не в Израиле.

Зомби здесь были редкими, похоже, что все они сбежались на вчерашнюю вечеринку на этой же самой площади, если я все-таки был прав, и угадал, что это она. С главным блюдом в виде меня. А потом, наверное, территорию подчистили.

Добравшись до подъезда, я выхватил из-за ремня молоток. Придется так, рисковать стрелять я не буду. Ладно, всего три этажа. Мне же приходилось гораздо больше чистить, особенно тогда, когда мы в Судаке женщину с ребенком спасали. А там тоже оружием пользоваться было нельзя — газ.

Я приоткрыл дверь и тихонько вошел внутрь. Свет проникал через окна, не очень ярко, но видно нормально. На первом этаже зомби не было, так что я спокойно миновал его и поднялся наверх. Ступал мягко, перекатываясь с пятки на носок, чтобы не производить вообще никакого шума.

Миновал два лестничных пролета. Следующий этаж. Зомби выбрался из-за открытой двери — дедок какой-то в трениках и клетчатой фланелевой рубашке, еле шел. Похоже, что услышал или почувствовал. И это была та самая дверь, которая мне нужна: она вела в угловую квартиру, которая должна была выходить на площадь.

Квартира со старым ремонтом, как говорят, «бабушкиным», пахло в ней какими-то лекарствами вроде сердечных капель. Но ничего, это мне без разницы.

Дверь я закрывать не стал, только прикрыл, чтобы никто в спину не зашел. Прошел в угловую комнату, которая оказалась спальней, осторожно приоткрыл окно, посмотрел вниз. Метра два с половиной до земли, если повиснуть, то можно спрыгнуть безопасно. Только вот на это время я буду очень уязвим.

Нет, не пойдет. Придется на крышу лезть. Потому что стрелять из РПГ в помещении — я не ебанутый. Меня реактивной струей сожжет просто. Придется на крышу лезть все-таки. Опасно, но ладно.

А на площади уже собрались люди. Человек тридцать, не меньше. Похоже, что транспорта ждут, пока приедет. А ведь они не погрузятся, мать их… Все-таки хуйню я устроил. Они пойдут искать их. Надо было пропустить мимо.

Да как их пропустишь. «Урал» бы заметили сразу, и пиздец.

Вышел из квартиры, и полез вверх по лестнице, толкнул люк, ведущий на чердак. Открылся. Спустился, снял рюкзак, забросил его наверх — заодно и как приманка сработает, если там кто-то есть. Но никто не кинулся. Забрался наверх сам, огляделся в поисках окошек, через которые можно вылезти наружу. Вот одно есть, так и сделал, забрался.

Все, наверху. Сразу улегся, чтобы меня никто не заметил, рюкзак рядом, с другой стороны РПГ. Крыша покатая такая, но крутая здесь и не нужна, проблем со снегом, очевидно, особых не было. Теперь ждем.

Народ подтягивался постепенно, собралось полсотни человек примерно, не меньше. Значит, патрулей у них было с десяток. Ну, если получится всех, то значит, что за сегодня сотню врагов можно списывать со счетов. Нормально так.

Ладно, не говори «гоп», пока не перепрыгнешь, Край.

Ждать пришлось недолго, через десять минут послышался звук двигателя. Точнее двигателей. Народ как-то сразу подорвался, собираться стал, похоже, что на базу вернуться хотелось уже всем, надоело людям тут торчать.

Два автобуса, ФСИНовских. «Пазики», как я и ожидал. Раньше заключенных возили, а теперь вот их.

Скоро автобусы остановились. Из одного из них вышел человек. Пошел разговор, типа перекличка. Поняли, что одного из патрулей нет. Вот человек поднял рацию к губам, что-то сказал. Потом еще раз и еще. Моя выключена была, чтобы не палиться, но я примерно понимал, о чем именно они разговаривают. Пытаются связаться с группой с Крупской.

Снова разговор пошел. Вот один, что-то борзо руками замахал на командира. Стали переругиваться, причем до меня части фраз стали доноситься, орали они во всю глотку. Хорошо.

А потом разделились пополам. Одна группа плотным строем двинулась в сторону, откуда я пришел. Человек двадцать их там было. А остальные стали грузиться в автобус. Ну что ж, пора.

РПГ я снарядил заранее, оставалось только с предохранителя снять. Опасно так носить, но все равно. И боеприпас у меня тандемный, что уже хорошо.

Я резко сел на одно колено, подняв гранатомет на плечо, сдвинул вверх рычажок над пусковой скобой. Прицелился как раз в группу людей, прицел механический, старый, но на таком расстоянии поправку можно не брать. И нажал на спусковой крючок.

Хлопнул выстрел, отдача толкнула меня назад, а все впереди заволокло дымом. Вот чем плох РПГ-7, так это тем, что попал или нет, сразу не увидишь. А хорошо тем, что и меня за этим дымом не видно.

Я тем временем снял гранатомет с плеча, нажал пальцем на фиксатор возле трубы и вытолкнул стреляный пороховой заряд. Выхватил из рюкзака новый выстрел, скинул крышки, вставил до щелчка и повернул. Готов.

Дым рассеялся, и я увидел, что площадь покрыта ровным слоем фарша, который еще пять секунд назад был группой людей. Недобитки какие-то ползали, но в целом все вокруг было залито кровью.

А я прицелился в автобус, из которого уже выпрыгивали люди. Только вот быстро не получалось, потому что выход из него всего один. Снова нажал на спусковой крючок, ракета с шипением ушла вперед, ударила реактивная струя, все заволокло дымом.

Я бросил гранатомет на поверхность крыши, схватился за автомат, и побежал. Выскочил наружу и понял, что стрелять тут решительно не в кого.

Автобус горел, вокруг него бегали люди, кто-то катался, пытаясь сбить огонь. Один из недобитков ползал по земле, таща за собой какие-то шланги сизые. Ну как шланги, это были его собственные кишки.

Одно плохо — трофеев мне не достанется, все в труху. Но ладно. Гранатомет брошу, тяжело тащить, да и у меня еще есть. А вот за рюкзаком вернулся, и побежал к выходу с крыши.