Но пробежал, спрятался за стеной. Не стреляют. Они что, ждут, что я в лоб зайду? Совсем придурки что ли?

Теперь уже побежал вдоль нее, чтобы зайти сзади, где побольше укрытий, а не открытое пространство до самого здания. Бежалось на удивление легко, дышалось тоже, будто меня движение бодрило, а не утомляло. Ну и хорошо.

Кстати, а почему они «Утесы» и АГС не вывезли до сих пор? Наверное решили в последнюю очередь, боялись, что ночью могут морфы явиться. А против них это тоже ультимативное оружие, потому что можно будет в голову не целиться. Попадание в любую часть тела — это сразу вывод из строя. Дыра размером с кулак, оторванные руки, ноги и вообще.

И вот это сыграло со мной злую шутку. Если честно я рассчитывал, что их уже нет, что стационарное вооружение в первую очередь увезут на основную базу. Ладно, хрен с ним, действуем по плану.

Никто по мне пока не стрелял. Я добрался до задней части стены, пытаясь внимательно разглядеть, где тут этот самый тайный ход. Метров через тридцать понял, что не увижу. Если не знать, все равно ничего не получится.

Тогда полезу наверх так. Зацепился ладонью за кузов машины, поставил ногу в оконный проем, толкнулся наверх, подтянулся. Потом еще и еще, пока не оказался на той стороне. Спрыгнул. Перебежал к ближайшему дому — заборы между дворами тут снесли, скорее всего, чтобы они не закрывали обзор и не мешали при обороне. Ну и для того, естественно, чтобы использовать их в укреплениях.

Высунулся из-за дома, посмотрел вверх, на крышу больницы. В эту сторону тоже «Утес» смотрел, его видно, а вот за ним…

Да, человек стоит. И его прекрасно видно на фоне неба, пусть оно и пасмурное. Хорошо.

Снова сменил магазин в автомата не те, что с бронебойными патронами. Заглянул перед этим — увесистая такая тушка, «девятки» — они вообще толстые, да еще и головка острая. У меня всего несколько секунд будет для того, чтобы его убрать.

Прицелился, взял поправку — если стрелять снизу вверх, да еще и на такой дистанции, то пуля сильно упадет. На выдохе потянул спусковой крючок. Лови, сука, переваривай.

Человек исчез. Наглушняк или нет, неясно, но какое-то время у меня для задуманного есть. Пока добегут до него, пока поймут, что именно случилось, пока заметят.

Сорвался с места и побежал вперед. Даже не побежал, а полетел, ноги едва земли касались по ощущениям. Дали бы мне белые крылья в тот момент, я бы, наверное, вспорхнул и прямо на крыше оказался бы.

Один дом, второй, третий, и вот я уже на стоянке, где стояли сожженные мной БТРы. Их никто вывозить не стал, так и бросили. Да толку с них, даже встроенное вооружение, те же ПКТ не снимешь, обгорело все на хрен.

И трупы валялись. В огромном количестве, практически все убитые партизаны были здесь. Их просто стащили, да бросили, и даже накрывать ничем не стали. Вонища стояла, просто пиздец, но желудок на нее никак не отреагировал, и рвотных позывов не было. Впрочем, желания остановиться и немного подкрепиться мертвечиной — тоже, что радовало.

Рискнуть или остановиться? С одной стороны — надежное укрытие, даже «двенадцать и семь» меня за ним не достанет. С другой — время потеряю.

Я решил рискнуть и продолжил бежать. И тут сверху снова послышались очереди, громкие. Пули впивались в асфальт за спиной, рвали его на куски, но доли секунды спустя я уже оказался в мертвой для пулемета зоне.

Вот так вот. Не остановить вам меня. Пытались, суки — не удержали, стреляли, пидоры — и не попали.

Сзади послышался хлопок запала, а я, не останавливаясь, ворвался в помещение, пробежал через коридор и тут же повернул. Следом — взрыв, свист осколков, часть из которых пролетела там же, где я только что пробежал, и врезалась в стену, выбив из нее куски штукатурки.

Твою ж мать, а я сперва подумал, что растяжку сорвал. Но нет, это просто кто-то из них в отчаянии решил гранату вниз уронить.

Все, собрались. Вперед. Они должны на втором этаже быть.

— Он внутри! — услышал я из рации. — Вошел со стороны приемника!

— Сука! — выругался кто-то в ответ.

А этот голос я уже услышал не только из динамика. На втором этаже был человек, на лестнице, точнее.

Сколько их тут? Десятка два? А я один. Ну и похуй, легкотня же.

Выхватив из подсумка гранату, благо запас их мне удалось пополнить, сняв с трупов бойцов, я распрямил усики, выдернул предохранительное кольцо и отпустил рычаг. Хлопнуло. Так делать нельзя на самом деле, граната может раньше времени сработать, особенно если окажется, что там запал укороченный. Но в моей ситуации можно вообще все. Смерть от взрыва гранаты в руках по-любому лучше, чем в зомби превратиться.

Схватился за дверь, рванул на себя и швырнул подарок внутрь.

Только спрятался за стену, как взрыв, аж в стену ударило. А я уже перехватил автомат, зажал приклад подмышкой и, удерживая «Вал» одной рукой, потянул на себя дверь. На пролете никого не было, так что я двинулся наверх спиной вперед. За оружие взялся уже по-человечески.

Сверху послышалась панически длинная автоматная очередь. Пули пролетели над моей головой, ударили в стену и стали рикошетить. Мне едва удалось сдвинуться, но одна из таких даже прилетела мне в спину, чуть толкнув. Но ладно, это херня, плита выдержит.

Тот, кто был наверху, патронов не экономил, палил длинной, на весь магазин.

— Да сдохни ты уже, пидор! — послышался сверху крик, сразу после сухого щелчка бойка.

А я сделал шаг назад, вышел из-за пролета и увидел человека, который как раз пытался сменить магазин в своем Калашникове. Его глаза округлились от страха, и это последнее, что он успел сделать в жизни, потому что секунду спустя тяжелые бронебойные пули разнесли верхнюю часть его черепа.

Мне наверх, к «Утесам» и АГСу. Есть у них определенная роль в моем плане.

Второй этаж. Заглянул за окошко двери. Да, следы нашего прошлого боя видно: потеки крови, отметины от пулевых попаданий в стенах. Кровь никто даже вытирать не стал, так и оставили. Ну да, они тут жить не собирались, им нужно было только имущество вывезти. Может быть потом крепость эту вообще взорвали бы.

Из-за поворота выбежал человек, и я дал очередь прямо через окошко. Оно не разбилось, но пули проделали в нем отверстие и попали куда надо: прямо в грудь. Броню тоже пробили, так что он, как бежал, так и брякнулся на спину и остался лежать. Больше не шевелился. Готов должен быть.

— Он здесь, здесь! — послышались сверху крики и шаги.

Как минимум четверо бегут, топают, мать их, как слоны. Вскинув автомат, я сместился в сторону, укрылся так, чтобы меня не было видно ни через окошко в двери, ни сверху, через пролет.

Секунду спустя сверху вылетел человек, вскинул автомат, но больше ничего сделать не успел. Я выстрелил одиночным, пуля пробила грудную плиту, и он покатился вниз по лестнице. Упал к моим ногам, да так и остался лежать.

— Лови хлопушку! — крикнул кто-то.

Ну кто ж о таком предупреждает-то, а?

Рванув на себя металлическую створку, я рванулся на этаж, побежал дальше по нему. Услышал справа за дверью чьи-то шаги, и выдал очередь прямо через нее. Обычную пластиковую створку пробило без особых проблем, потом послышался звук упавшего тела.

Сзади — хлопок запала, а потом взрыв. Стекла, которые не рассыпались после моих попаданий, вылетели на хрен. Что-то толкнуло меня назад, я сделал шаг, и в эту же секунду дверь, возле которой я стоял, разорвалась во все стороны отметинами от пуль.

То ли тот, в которого я стрелял, остался жив, то ли там их двое было. А чего сразу не вылезли тогда?

Пули дырявили полотно, выбивая из него осколки пластика, выстрелы гремели совсем рядом, били по ушам. Я сделал еще несколько шагов назад, увидел сквозь окошко, как по лестнице спускается еще человек, выстрелил.

Попал в голову. Он рухнул.

Да сколько ж вас тут?

Стрельба прекратилась, я услышал, как кто-то сменил магазин в автомате, дернул затвор. Потом дверь распахнулась, наружу высунулся человек и сразу же поймал пулю в грудь. Упал, а потом я добил его одиночным в голову.