– О чем ты, эльф? Мы на Невсолее. Вон, два солнца по небу ходят, Джушна и Арея! – я ткнула пальцем в небо. Не метафорически, а реально: показала на два ярких диска, один красноватый, второй лунно-белый, сияющие в голубой вышине. Нет, эльф точно не в себе!

– Это Харшаг, мир-антипод Невсолеи, у него тоже два солнца, точные копии Джушны и Ареи, только называются иначе, – спокойно ответил эльф.

– В каком смысле «мир-антипод»? – ой, даже не собираюсь верить всяким выдумкам!

– Внешне Харшаг точно такой же, как Невсолея, но совершенно другой по своей сути. Слышала когда-нибудь термин «антагонизм»? Белое – черное, добро – зло, любовь – ненависть?

Я кивнула: конечно, слышала, и эльф невозмутимо продолжил:

– Так вот, Харшаг – это антагонист Невсолеи, то, что у нас белое, у них – черное, и рабство в этом мире в большом почете. Если за тобой не стоит клан, семья или банда, если ты одинокая женщина, твоя участь предрешена… Здесь царит беззаконие, а прав всегда тот, у кого больше силы.

Так что, или ты беспрекословно слушаешься меня во всем, Озе-ирова, тогда у тебя есть шанс спастись и вернуться в свой мир. Или ты очень быстро окажешься с рабским клеймом на плече и в постели альфы какой-нибудь здешней банды. Но, может, тебе по душе такая жизнь, человечка?

— Помнится, ты говорил, что я окажусь в борделе, – ляпнула я растерянно. Да врет все ушастый, нет никаких миров-антагонистов! Если бы они существовали, я бы наверняка об этом знала…

– Возможно, и в борделе, – согласился остроухий. – Но если ты надеешься найти здесь доброту или бескорыстную помощь, то будешь разочарована, Озе-ирова. Вернее, ты будешь разочарованной рабыней или постельной грелкой, потому что другой судьбы тебе здесь не найти. Хотя… – эльф на миг задумался. – Велика вероятность, что тебя просто-напросто прикончат ради развлечения, тут очень любят человеческие бои.

– Я женщина, какие мне бои! – растерянно пропищала я. Конечно, эльф врет, я точно это знаю! Но почему-то стало очень не по себе…

– Это отдельный вид местных развлечения: бои человеческих женщин с животными или представительницами других рас. Как ты понимаешь, для тебя такой бой станет первым и последним.

– Почему? – от ужаса меня начало потряхивать, а вдруг он не врет?

– Потому что у тебя нет ни единого шанса выстоять против дикого зверя, драконицы или оборотня. Даже против гномы тебе не устоять больше нескольких минут, иномирянка Озе-ирова.

– А против эльфийки? – спросила я зачем-то. Какая мне разница, если все равно все это выдумки ушастого!

На мой вопрос Далис нахмурился, стиснул челюсти и после довольно продолжительного молчания мрачно произнес:

– Эльфийка никогда не будет добровольно участвовать в таком.

– А если она рабыня, и ее заставят?

– И жить в рабстве не будет. Если такое с эльфийкой случилось, она найдет способ убить себя. Поэтому… – эльф замолк. Помолчал и резко закончил:

– Озе-ирова, живо переодевайся! Вещи, которые на тебе, нужно закопать и поскорее убраться отсюда.

– Откуда у тебя женская одежда? – поинтересовалась я брезгливо: надевать непонятно чье платье не было желания.

– Украл.

– Украл?! Ты?! Обалдеть шутка – аристократ, тырящий белье с веревок! – захихикала я.

– Представь себе, – в глазах эльфа мелькнуло веселье. – В своем иномирном наряде ты не сделаешь по Харшагу и сотни шагов, сразу будешь схвачена и продана за тройную стоимость. Такие, как ты, здесь в большой цене. Не волнуйся, одежда чистая.

Дальше и спорить, и смеяться мне расхотелось. Сознание на пару с мозгом все так же отказывалось верить в слова эльфа, но… а вдруг он говорит правду?!

Я молча встала и пошла к развесистым кустам метрах в двадцати от нас: на вид они достаточно густые, послужат мне ширмой для переодевания.

– Стоять! – остановил мое движение резкий окрик. – От меня ни на шаг, Озе-ирова! Одевайся здесь, я отвернусь.

– Но… – начала я по привычке возмущаться, а потом махнула рукой. Даже если врет и будет подсматривать, ничего страшного. Все равно на мне нижнее белье, ничего криминального остроухий не увидит.

Через десять минут мои вещички упокоились в ямке между корней какого-то дерева, присыпанные землей и опавшими листьями. Карточку и ключи от квартиры эльф, после недолгого колебания спрятал к себе в сумку, туда же положил и книгу заклинаний.

Внимательно оглядел мое платье до пят и мягкие кожаные тапочки на ногах, повернулся и молчком пошел в чащу леса. Я немного посопела возмущенно, потом рванула за ним, пытаясь сообразить: все совсем плохо, или у меня есть шанс выкрутиться?

– Эльф, мы можем бежать не так быстро?! – прохрипела я, задыхаясь.

Чувствуя, что больше не смогу сделать ни шагу, остановилась, уперлась руками в колени и принялась жадно хватать ртом воздух. Перед глазами кружились черные мушки, легкие разрывало от напряжения, а ноги мелко подрагивали, грозя подломиться. Ужас какой-то, два часа бегом-бегом по лесу без единой остановки! Сейчас скончаюсь!

– Что же ты, такая слабая, Озе-ирова? – неприязненно процедил парень и остановился. Перед моими глазами оказались его длинные ноги в блестящих, словно только что из чистки, сапогах.

Я невольно перевела взгляд на свои сбитые, перепачканные в земле и траве тапки – вот нормальная обувь бегающего по лесу человека. Непонятно, как эти эльфы умудряются в любой ситуации оставаться такими идеально аккуратными? Особенно этот ушастый, я еще по академии помню, какой он чистюля, кривящий аристократический нос при виде крошечного пятнышка на манжете.

– Ну, извини, физкультура никогда не была моим любимым предметом, – пропыхтела я в ответ на претензию.

– Тебе придется напрячься, полукровка: нам нужно как можно быстрее добраться до реки. Перейдем ее, и можно будет отдохнуть.

– Почему сейчас нельзя отдохнуть? – я кое-как выпрямилась, держась за правый бок. Его почему-то кололо сильнее, чем левый. Печень, что ли, шалит?

– За реку ловчие не пойдут, они боятся воды. Даже если мы не найдем брод, но какое-то время будем идти по воде, они потеряют наш след, – туманно пояснил эльф.

– Ничего не поняла из твоего объяснения. И кто такие эти ловчие, которыми ты меня всю дорогу пугаешь? – скривилась я, все еще тяжело дыша.

– Это… существа, реагирующие на выброс портальной магии. Если где-то открылся межмировой переход, ловчие его чувствуют и начинают стягиваться к этому месту, – эльф стоял почти вплотную ко мне, буквально в полушаге. Смотрел своими травянисто-зелеными глазами и, кажется, тихо меня ненавидел. Еще бы, такая обуза на его шею свалилась!

– А если эти ловчие находят того, кто вышел из портала, что с ним делают? – я постаралась незаметно сдвинуться назад: неприятно было стоять к нему так близко.

Заметив мой манёвр, эльф брезгливо дернул губами и тоже отступил на шаг, увеличив расстояние между нами до терпимого.

– Лучше бы тебе никогда не узнать, что они делают со своими жертвами, Озе-ирова. Пошли, – повернулся и, не оглядываясь, легкой походочкой отправился дальше. Неимоверным усилием воли, проклиная всех на свете ловчих, я заставила свое несчастное тело двинуться следом.

– Далеко еще до реки? – спросила, нагнав парня. Сейчас он шел намного медленнее. Видимо, до него дошло, что идти в таком темпе я просто не смогу, упаду и больше не встану. Интересно, если это случится, ушастый меня оставит и уйдет, или закинет себе на плечо и понесет, как тогда, возле дороги?

Хотелось бы второго, конечно, но в эльфийское благородство верилось с трудом. Наверняка у дороги он побоялся, что меня схватят и допросят. Я, конечно, сознаюсь, что была в лесу не одна, и за ним тоже начнется охота.

Но сейчас мы глубоко в чаще, и опасаться эльфу некого, кроме тех самых ловчих. Пока я могу передвигаться, он тащит меня за собой. Но если свалюсь, то ему выгоднее избавиться от балласта в моем лице и дальше спасаться одному.