— Больше меня взывать не будут? – Мне надо точно знать, что на время моего отсутствия в городе, этот … Кирилл Сергеевич не кинется меня разыскивать с собаками и Интерполом, чтобы узнать новую информацию.

— Нет, тут я согласен с адвокатом, ваших свидетельских показаний, которые предоставили сейчас, достаточно. Но…, советую все-таки взять визитку, - он прожигает меня своими черными как уголь глазами, и продолжает держать руку с протянутой визиткой.

— Хорошо, - выхватываю визитку, собираю вещи и выскакиваю из кабинета, крикнув, - прощайте.

 А в спину мне летит:

— До встречи.

В коридоре сталкиваюсь с дядей и Глебом.

— Что так долго? - спрашивает Камиль.

— Спросите потом у следователя, - отвечаю ему, пожимая плечами. 

Тут рядом со мной прошли двое полицейских, которые сопровождали одного из парней, присутствующего на праздновании у Тагира. Они постучали в дверь и спросили можно ли его заводить, на что услышали согласие. Парня подтолкнули в кабинет, а полицейские разошлись в разные стороны.

— Я хочу домой, - говорю дяде.

— Да, конечно, Глеб отвезет тебя обратно.

В это время Глеб в двух шагах от нас что-то рассматривал в своем телефоне. Подхожу к нему и невольно смотрю в телефон, а там видео с камеры наблюдения, но только не подъезда, а общей площадки девятого этажа, на котором живет Тагир. И камера направлена как раз на лифт и захватывает часть двери Тагира.

— И кто вышел последним? – спрашиваю у Глеба.

— Еще не промотал видео до конца, только два ночи и ушли мы, сейчас ускорю и увидим, но мне кажется, что это будет…

— Руслан? – говорю я, а Глеб называет другое имя. – Почему?

— Сейчас глянем, а потом обсудим.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он включает перемотку и вот уже три часа ночи, никого. Четыре – тишина. Время на счетчике подбирается в пяти и вот на площадку вываливают толпой парни, смеются, толкают друг друга, короче дурачатся и среди них Руслан, с опухшей скулой. Да, из меня фиговый детектив…

По итогу в квартире остались девочки и Тагир. Получается он убийца, а сам не помнит?

Вот дверь открывается снова, на часах пять сорок три. Выскальзывает Лиза, у нее трясутся руки, и они … - в крови. Черт! Она начинает шарить по карманам, достает одноразовые платки и вытирает руки, а потом дверную ручку, оглядывается по сторонам и стремительно идет к лифту. Глеб нажимает на паузу.

— Да, я была не права…, а ты угадал.

— Это что тебе, угадай мелодию, что ли?

— А как ты узнал, что это она?

— Просто голос у анонима, который вызывал полицию, был женским. И по камерам с подъезда ты же видела, что все вышли ближе к пяти. Время смерти Снежаны, совпадает с временем ухода Лизы, вот и все.

— Так нечестно, я же не знала о времени смерти, - говорю и делаю обиженную мордашку. На что Глеб только хмыкнул и улыбнулся.

— Сейчас я перекину видео адвокату и отвезу тебя домой, хорошо?

— Хорошо.

Выходим на улицу. В руке так и держу визитку следователя. Остановилась возле урны и кручу ее между пальцев.

— Что это? – спрашиваю у Алисы.

— Следователь дал визитку и сказал звонить в любое время дня и ночи, если что вспомню… Ну, или просто звонить…

— Угу, сейчас, - выдергиваю визитку из ее рук и бросаю в урну. – Пошли.

Глеб уже развернулся и пошел к машине, а я, чувствуя чей-то взгляд, бегло пробегаю глазами по зданию и сталкиваюсь с черными угольками Кирилла Сергеевича, кабинет которого находится на первом этаже. Он стоит за окном, руки в карманах брюк и легкая улыбка на лице. Я понимаю, что он видел, что сделал Глеб, и я, как маленький ребенок, которого застукали на горячем, только пожимаю плечами, закусываю губу и делаю извиняющийся вид. Срываюсь с места и бегу за Глебом. Кирилл все понял… Между мной и Глебом зримые электрические разряды, а ему точно не позвоню, тем более просто так.

Едим в машине и обсуждаем события ночи, а главное строим догадки, почему Лиза могла убить Снежану. Лично я не замечала во время праздника, что между ними были какие-то недомолвки. Может после что-то случилось, что привело к такому плачевному результату.

— Сейчас, - говорит Глеб. Он останавливает машину возле входа станции метро. Выскакивает из машины и не раздумывает подходит к какому-то парню. Их разговор длится не более тридцати секунд, и вот Глеб уже спешит обратно к машине. - На, - протягивает он мне сим-карту, - потом у меня может не быть времени с тобой пересечься. Сейчас начнется поиск этой Лизы, я уверен, что она уже упорхнула в неизвестном направлении, а чем быстрее ее найдут, тем быстрее с Тагира снимут обвинения. – Я понимаю, что Алисе по большому счету все равно на братца, но пока я на них работаю, надо четко исполнять свои обязанности, и продолжать играть роль начальника охраны.

— Да, я понимаю. Это твои обязанности. Спасибо за карту…

Всю дорогу я сижу как на иголках. Глеб хмурится и явно что-то обдумывает. Как только машина останавливается возле подъезда, я тянусь к ручке, чтобы распахнуть дверь и сбежать.

— Стой, - говорю Алисе, - подожди. Ты точно уверена, что тебе надо ехать в Питер?

— Да, - не задумываясь отвечаю ему. Я так решила.

— Будь осторожна и береги себя, - она смотрит на меня распахнутыми глазами, в них я прочел ожидание и интерес, почему я переживаю за нее, и что будет дальше. А дальше, я наклоняюсь и нежно целую ее в губы. Такое чувство, что внутри у меня все задрожало, затрепетало и произошел взрыв вулкана от невероятных ощущений. Это, когда ты что-то очень сильно хочешь, а потом получаешь и тебя накрывает словно лавиной… Тебе хочется прыгать, скакать и делать невероятное!

Отстраняюсь от Алисы, а она берет и облизывает губы. Я готов застонать от желания продолжить, но телефон оживает и возвращает меня в реальность. А Алиса проводит своими холодными пальцами по моей щеке, улыбается и выходит из машины.

Вышла из машины и пока шла в подъезд, то облизывала свои губы, то проводила по ним пальцами. В груди бешено колотится сердце, на губах придурковатая улыбка, еще не весна, но мне хочется горланить как мартовский кот. Блин, надо иметь смелость и признаться хоть себе, что я втюрилась в Глеба.

А может я его люблю с того самого момента, как он открыл дверь в тот дом. Я помню, как он зашел в комнату и остолбенел на пороге. Наверное, он не ожидал увидеть мертвую женщину, а рядом с ней шестилетнюю девочку, которая держит свою маму за руку. Он поднял защитное стекло на шлеме и долгие секунды смотрел в мои глаза, а потом, как очнувшись, подошел и подхватил на руки, а я прижалась к нему, уткнулась в шею и втянула в себя его запах, впитала его, запомнила на долгие годы. Его образ, глаза, запах… - для меня он стал Ангелом, который спустился в этот ад на земле и спас меня…

Уже выходя из дома, он увидел фото в рамке, то самое, которое стоит теперь у меня дома на подоконнике и прихватил его с собой. Донес меня до машины, усадил в кресло и сунул в руки эту рамку.

— Ты как? – спросил он меня.

На что я только и смогла, что проглотить очередной комок из слез, закрыть глаза и прохрипеть:

— Плохо.

Глеб, как-то по-братски обнял меня, провел рукой по моей щеке.

— Я не скажу, что все будет хорошо… Как было, уже не будет никогда, но ты должна быть сильной, потому что слабые не выживают…

— Моя мама тоже была слабой?

— Нет…, тот кто это сделал, был слабым и ничтожным и…

Он не успел договорить. Появился мой дядя с перепуганными глазами. Он боялся, что я уже сказала, кто именно убил моих родителей, он сразу кинулся к Глебу и попытался у него узнать, но тот, не глядя на него, отмахнулся и скрылся опять в доме.

После красноречивого взгляда Камиля, я замолчала на долгие месяцы….

И вот сейчас, почти через пятнадцать лет я понимаю, что после случившегося на моих глазах убийства, я пыталась вычеркнуть все дурное и заполнить себя другими чувствами, не страхом, отвращением и злостью к дяде и его семье, а раз за разом воскрешала образ Глеба, вспоминала его слова и влюблялась. Он был моей надеждой, спасителем, который мог расправиться со всеми врагами. Кто-то мечтает о феях, которые исполняют желания, кто-то о волшебной палочке, кто-то верит в Бога, а я верила в Ангела по имени Глеб…