Вы видели когда-нибудь, как краснеют Ликвидаторы? Я видел… Прямо сейчас он еще и злился, блин, пыхтел и зыркает на меня, словно это я специально пюрешкой его измазал.

— Выдвигаемся, — говорю этим двоим. — Хочу взглянуть на все своими глазами, и там уже подумаем, как действовать дальше.

Катарсис — это хреново. Мертвая Долина, в которой даже труп не успевает упасть на землю, как тут же оживает и начинает искать себе пропитание. И тут такое тоже вполне может произойти.

Переместились мы все, можно сказать, одновременно, и в нос сразу ударил запах гари и пороха. А еще было шумно от сотен разрывов не самых маленьких калибров.

Сейчас здесь шла самая настоящая война, в которой существенно пострадал лесной массив. Я вижу, что Москаленко отозвал своих бойцов куда подальше, и теперь утюжит здесь всё подряд издалека из всех стволов.

Опять же я вижу, что хоть стрельба идет без остановки, но и враги приходят в наш мир с такой скоростью, словно и не собираются заканчиваться.

— Необходима твоя помощь, — обращается ко мне Темная. — Мне нужно попасть к порталу… Но убить я там никого не могу. Поможешь?

— Когда это ты стала пацифисткой? — усмехаюсь, глядя на ее злобный оскал, который указывает, что она сейчас готова к битве.

— Не дождешься, — она ударила кулачком меня в плечо. — Многомерная буйствует здесь и сейчас… Не хочу попасть под ее раздачу, как моя мать.

Бездна… Что ж, одной проблемой меньше, и за это я должен сказать спасибо Скульптору.

Удивительные вещи творятся, ничего не скажешь. Если бы не его приход, то я вообще не знаю, как ее можно было бы выпереть отсюда. На самом же деле, таких сущностей, как Бездна, не изгоняют. Стараются делать вид, что все хорошо, не замечая их. Когда они наиграются — сами уходят. Ну или можно призвать Кодекс.

— Ладно, помогу, — даю ей ответ, а дальше решаю действовать, как и задумал.

Если ей нужно попасть как можно быстрее к порталу, чтобы понять, что с ними всеми делать, то я исполню ее желание. А потому оказываюсь рядом с ней, небрежно забрасываю ее на плечо, но не собираюсь нырять в Тень. В этой области Тень — небезопасная зона. Туда уходит вся излишняя токсическая некротика. Даже в Тени местные сейчас будут гибнуть без вопросов.

Мы с Темной на большой скорости начали пробираться сквозь густые кусты, лежащие трупы и периодически возникающие по бокам мощные взрывы.

— Мммммм… — только и издает она звук, когда ветки кустарников, через которые мы ломимся, хлещут ее по лицу. — Сшшандгр… Ты шво…

Не совсем понимаю, что она там говорит, но я специально выбрал этот маршрут и двигался с нужной нам скоростью, чтобы не дать ей возможности поболтать. И делаю я это не для того, чтобы наказать её, или что-то в этом роде. Даже не потому, что мне нравилось, когда она молчит или когда ветки хлещут по её симпатичной мордашке. А просто я знал, о чём она будет говорить в такой момент. Что-то опять о вечной любви, что наконец-то я ношу ее на руках, хотя на самом деле — на плече. Таким образом я удачно вышел из этой ситуации.

Еще было интересно слушать переговоры, которые звучали в эфире. Кто-то докладывал, что господин Галактионов сейчас находится на поле боя и приказывает прекратить огонь. И люди хорошо понимали, почему такое происходит. Но в следующий момент он внезапно отдаёт приказ возобновить огонь с новой силой. А всё потому, что Шнырька, мой верный разведчик, передает мои указания лично. Однако для гвардейцев это выглядит, как минимум, странно. Ладно, пофиг.

Не всегда, кстати, у меня получается обходить противников. И выходит, что одной рукой я сражаюсь на ходу, второй придерживаю Тёмную, которая пытается ерзать на моем плече. Наверняка для того, чтобы моя рука съехала чуточку ниже. Но нет, пусть даже не мечтает, ведь я держу её мёртвой хваткой за поясницу.

Наблюдая за всем, что здесь происходит, я прекрасно понимаю, насколько Костяной подгадил нам. И мне в голову закрадываются не очень хорошие мысли. Почему Тёмная решила вдруг осмотреть портал? Нет, она, конечно, сейчас находится в щадящем режиме, не используя всех своих сил и опасаясь негативной реакции Многомерной. Но была и другая сторона медали: слишком сильная нежить, которая не должна быть здесь таковой.

А ещё эта нежить совершенно не «прикреплена» к Костяному. В тот момент, когда проходит через портал, она становится ничейной, что снимает с этой мёртвой армии много разных ограничений. Но в то же самое время я вижу, какие здесь стоят печати на мертвецах. Полное аннулирование подчинения. Настолько сильное, что даже сам Костяной не сможет вернуть себе контроль над своей же армией, даже если очень захочет.

Мы наконец-то добрались до портала. Я сбросил Тёмную на землю и взглянул на неё.

— А теперь пора работать, пока я прикрываю тебя, — говорю ей и разворачиваюсь, чтобы нанести новый удар.

И заодно расколоть наглую черепушку какой-то недособаки на длинных лапах. Тёмная что-то кричит мне вслед, но я уже не слушаю её.

Выпад влево, выпад вправо. Вижу, что с правого фланга поджимают меня, и очень даже серьёзно. Туда я отправляю несколько призванных тварей, а сам начинаю прорываться к центру.

Как бы там ни было, но мы оказались в самой гуще событий. Ведь каждая мёртвая хрень, которая сейчас выходит из портала, возле которого мы находимся, сразу нападает на нас. А поскольку Тёмной сейчас нельзя отвлекаться, то всё внимание я беру на себя, активировав ауру своей души. Ведь мёртвые очень любят душевную энергию.

А Тёмная спокойно стоит за порталом и проводит свои манипуляции. Это место привлекает к себе сейчас настолько много внимания, что даже сам Дорничев не рискнул бы сюда прийти. А мы с Тёмной вот взяли и рискнули. И, в принципе, даже неплохо справляемся.

Однако через двадцать минут моё мнение резко изменилось, когда нежить стала в несколько раз сильнее. А Тёмная, кажется, даже не продвинулась в своих расчетах. Но ничего, и с этими разберёмся.

Вот какая-то трёхрукая сволочь сейчас нападает на меня. Притом, что держит в двух своих руках костяные мечи, а в третьей руке, которая торчит из хребта, магический шар, только что скастованный. Так сказать, он и воин, и маг, в одном лице. Я, не раздумывая, отсек ему одну руку, а затем и вторую. Третью уже не стал, пожалел… Но затем передумал и снес его голову с плеч.

А тем временем Тёмная не слишком спешит продвигаться вперед. И это немножко прискорбно, учитывая, что мне пришлось уже четыре раза защищать её от наших же снарядов. Хотя Москаленко и смог скорректировать огонь дирижаблей, чтобы не лупили в мой квадрат.

Если бы Шнырька мог бегать здесь вместе со мной, то он точно указал бы Волчаре все мои передвижения. Да, Волк там сейчас исходит, как говорит баба Сара «на говно и воду», тщетно пытаясь понять, как мне можно помочь. Но звать еще его сюда — это вообще не вариант.

Самое интересное — я ощущаю такое жёсткое давление, что заставляет мою ауру усиленно работать. Постепенно идёт разъедание плотности этой самой ауры, поэтому приходится постоянно усиливать и подпитывать её. То, что здесь происходит, мне крайне не нравится. Хотя бы по той причине, что этот лес уже загублен, и то, как сейчас распространяется некротика по земле, я даже немного опасаюсь за Российскую Империю.

Кроме того, я не могу врубиться до конца, что сейчас сделал Скульптор, но он призвал что-то древнее. Что-то такое, с чем он сам, по всей видимости, не может совладать. Какая-то первобытная школа магии, которая долгое время находилась в заточении. Я бы даже сказал, что у этой энергии есть остатки или задатки души. Очень опасная штука, и с ней нужно что-то сейчас сделать.

— Я почти готова! — вдруг выкрикнула Тёмная, и я обрадовался её словам. — Сандр, убей их всех! Дай мне ещё совсем немного времени!

Да блин, она думает, что это так легко сделать? Я убиваю двадцать — а из портала выходит еще пятьдесят.

Ну ладно, если я что-то и умею хорошо делать, так это сражаться. А потому достаю еще и Драко в пару к Аквиле и начинаю рубить всех с удвоенным энтузиазмом и хищной улыбкой на лице.