Одним из ключевых исследовательских сотрудников Риттера была амбициозная молодая учёная Ева Джастин. Она защитила влиятельную докторскую диссертацию, посвящённую 148 цыганским детям в доме престарелых. Она обращалась с детьми, как с животными в зоопарке: измеряла их головы, отмечала цвет глаз, рост, форму носа и ушей. Она фотографировала каждого из них и поощряла их заниматься спортом и совершать длительные беззаботные прогулки. Она пришла к выводу, что моральный облик и поведение цыганских детей в домах престарелых и в свободное время были гораздо хуже, чем когда они жили с родителями. Она пришла к выводу, что эти дети никогда не смогут ассимилироваться в национальном сообществе, и рекомендовала принудительную стерилизацию как лучший метод решения проблемы.63
В ряде городов были созданы специальные лагеря для цыган, где они могли ставить свои фургоны и повозки, но при этом изолировать их от местного сообщества. Это были не совсем концентрационные лагеря, поскольку цыгане могли приходить и уходить, когда им заблагорассудится, но условия в них были ужасными. Мало кто имел достаточное водоснабжение, газ, уличное освещение или канализацию. В марте 1939 года сообщалось, что 40 процентов цыган в таких лагерях болели чесоткой.64 Наряду с политикой контроля и преследования цыган начал проявляться более зловещий подход. Цыгане всё чаще определялись как «расовая проблема». Руководящие чины гестапо и крипо призывали более жёстко бороться с «цыганской угрозой». Начальник сельской полиции округа Эсслинген в южногерманской земле Вюртемберг 11 марта 1937 года написал письмо высокопоставленному нацистскому чиновнику, в котором предложил радикальный способ борьбы с цыганским населением в Штутгарте:
Цыган был и остаётся паразитом на народе, который живёт почти исключительно попрошайничеством и воровством… Цыгана невозможно воспитать, чтобы он стал полезным человеком. Поэтому необходимо истребить цыганское племя путём стерилизации или кастрации. С помощью такого закона цыганская напасть была бы быстро ликвидирована… Такая мера не обошлась бы государству слишком дорого.65
8 декабря 1938 года Гиммлер издал не менее грозный указ под названием «Борьба с цыганской чумой», в котором говорилось о необходимости решать цыганскую проблему с точки зрения «внутренних особенностей этой расы». Гиммлер приказал особому имперскому ведомству по делам цыган «собрать информацию о всех цыганах в Германии и принять решение о всех мерах, необходимых для борьбы с цыганами». 66 Все цыгане теперь должны были быть зарегистрированы, пройти «расово-биологическую экспертизу» и иметь удостоверение личности, классифицирующее их как: (i) чистокровных цыган, (ii) цыган смешанной расы, (iii) «нецыганских странников» – по сути, путешествующих бродяг. Этот указ предоставил полиции дополнительные полномочия запрещать цыганам передвигаться группами из нескольких семей и позволил полиции задерживать любого, кого определяли как «асоциального цыгана».
С началом войны сеть ещё больше ужесточилась. Цыганам больше не разрешалось покидать место жительства без специального разрешения. Их подвергали принудительным работам и классифицировали как «чужаков». В 1939 году СД сообщило, что цыганки-гадалки, пользовавшиеся большой популярностью на ярмарках, давали негативные прогнозы об исходе войны. Вскоре после этого Гейдрих издал указ, полностью запрещавший цыганские гадания. Любой цыган-гадалка, нарушавший этот приказ, подвергался «превентивному аресту». Сорокасемилетняя цыганка-гадалка по имени Анна, арестованная КРИПОЙ, в феврале 1940 года была отправлена в женский концлагерь Равенсбрюк. Там она умерла 14 мая 1942 года. Эмма, ещё одна цыганка-гадалка, тридцати шести лет, мать шестерых детей, была арестована в июне 1940 года. Она согласилась больше никогда не заниматься гаданием. Её приговорили к трём месяцам тюрьмы. В марте 1943 года её и шестерых детей отправили в Освенцим. Маловероятно, что они выжили.67
Политика депортации цыган развивалась медленно. В мае 1940 года 2500 цыган были депортированы в лагеря на территории оккупированной нацистами Польши и использовались в качестве принудительных работ. 16 декабря 1942 года политика резко изменилась. Гиммлер отдал приказ о массовой депортации цыган в смертоносный концлагерь Освенцим-Биркенау. Однако Гиммлер постановил, что «чистокровные цыгане», ранее ведшие кочевой образ жизни, должны быть освобождены от депортации. Гиммлер испытывал странную увлечённость «чистокровными цыганами». Он считал их потомками древних «арийских» племён. Артур Небе, глава Крипо, сообщил офицерам, что «Гиммлер намеревается в будущем предоставить „расово чистым цыганам“ определенную свободу передвижения, чтобы они могли передвигаться по фиксированной территории, жить в соответствии со своими обычаями и нравами и заниматься соответствующей традиционной [цыганской] деятельностью».68
В письме от 3 декабря 1942 года Мартин Борман, политический секретарь Гитлера, жаловался на то, что Гиммлер не применил депортацию к «расово чистым» цыганам: «Такое особое отношение к расово чистым цыганам представляло бы собой принципиальный отход от нынешних мер борьбы с цыганской чумой и не было бы понято населением и низшими чинами партийного руководства. Фюрер также не одобрил бы этого, если бы часть цыган вернула им прежнюю свободу». 69 Три дня спустя Гиммлер встретился с Гитлером и сумел преодолеть его сомнения. Расово чистые цыгане были освобождены. В меморандуме Министерства юстиции от 17 февраля отмечалось: «Новые исследования показали, что среди цыган есть расово ценные элементы». 70
Депортацией цыган руководило не гестапо, а крипо. Они отбирали людей на основе картотеки и расовых оценок, предоставленных Институтом Риттера. крипо получила полную свободу действий в принятии решений о депортации, а также об освобождении от неё. Вновь так называемые «расовые» критерии стали вопросом общественного мнения. Сотрудники крипо часто обращались за «экспертным» мнением из «Исследовательского центра расовой гигиены» при Управлении общественного здравоохранения при принятии решений по сложным делам. В следующем расплывчатом отчёте от 10 июля 1944 года, пронизанном социальными предрассудками, предпринята попытка охарактеризовать «расовый характер» семьи, обвинявшейся в принадлежности к цыганам, но отрицавшей свою принадлежность к ним:
Хотя принадлежность к цыганам по крови семья X отрицает, расовый диагноз в отношении членов семьи X, несомненно, «цыгане».
Этот вердикт основан на
1. Расовые и психологические особенности
2. Антропологические особенности
3. Генеалогическая дата
4. Тот факт, что венгры считают эту семью мадьярской.
Этих немногих фактов достаточно, чтобы считать семью X предположительно цыганской… Жесты, эмоциональность и общее поведение не только нетипичны для представителей чуждого типа, но и, по сути, положительно указывают на цыганское происхождение.71
Депортация цыган в Освенцим началась 1 марта 1943 года и завершилась к концу месяца. Отправляемым в Освенцим разрешалось брать с собой в дорогу только личную одежду и продукты питания. При депортации цыган КРИППО получила ещё больше полномочий по отбору, чем гестапо при депортации евреев. Количество цыган, освобождённых от депортации в Освенцим-Биркенау, варьировалось в зависимости от региона. В Магдебурге почти все цыгане этого региона были депортированы. Из города Гиссен в земле Гессен были депортированы 14 из 25 цыган. В Мюнхене были депортированы около 141 из 200 человек. В Ольденбурге, католическом районе, из 84 цыган были депортированы только четверо.72 Всего в марте 1943 года из Германии и Австрии было депортировано 13 000 «полукровок» цыган. Считается, что около 15 000 из первоначальных 28 627 цыган в Германии и Австрии пережили депортацию.
Каждый цыган-«полукровка» старше двенадцати лет, освобожденный от депортации, должен был дать согласие на стерилизацию. Ключевая роль, которую играла Крипо в этих приказах о стерилизации, показывает, как эта якобы гражданская криминальная детективная сила стала неотличима от гестапо. Крипо стало крылом «расовой полиции» гестапо. Стерилизация цыган в Германии не следовала обычной процедуре рекомендации врача с последующей оценкой наследственными медицинскими судами. Крипо просто запрашивало у местных властей согласие на приказы о стерилизации. Цыгане, согласившиеся на стерилизацию, классифицировались как «социально адаптированные». Если кто-то отказывался, офицеры Крипо угрожали отправкой в концентрационный лагерь и депортацией. Цыган по имени Иоганн, служивший в армии, был освобожден от депортации из-за своего военного прошлого.
