В марте 1937 года Крипо провело масштабные рейды против рецидивистов. В результате было арестовано 2752 человека, включая взломщиков (938), воров (741), сексуальных преступников (495) и мошенников (436). Только 372 из них были освобождены, а 68 умерли в заключении. 22 В основе этой политики «два правонарушения — и ты в тюрьме навсегда» лежали статистические исследования преступности, которые показали, что рецидивисты совершали большинство преступлений. Исследование уголовной статистики, проведенное Рейхсминистерством юстиции в 1937 году, показало, что 72% рецидивистов получили свой первый судебный приговор до достижения двадцати одного года. Считалось, что после этого возраста маловероятно, что преступники смогут исправиться, и поэтому бессрочное заключение их в тюрьме было наилучшим решением для Национального сообщества. 23 Суровая политика в отношении мелких преступников, по-видимому, не оказала существенного влияния на сокращение числа таких преступлений. Число мелких краж фактически возросло с 44 352 в 1939 году до 82 828 в 1943 году, увеличившись на 71 процент.24

14 декабря 1937 года Министерство внутренних дел издало новый указ под названием «Профилактическая борьба с преступностью». Он распространял «превентивное заключение под стражу» на всех злостных правонарушителей, «представлявших угрозу» обществу. Это была всеобъемлющая мера, применявшаяся в первую очередь к тем, чьё поведение не устраивало гестапо или полицию. Артур Небе, глава Крипо, был ярым сторонником более широкого применения «превентивного заключения». Общий уровень преступности в нацистской Германии в целом снизился с 444 036 преступлений в 1937 году до 266 223 в 1940 году. Сокращение числа преступлений, совершенных «рецидивистами», было столь же резким: со 171 430 в 1937 году до 86 668 в 1940 году.25 Преступники были исключены из Закона о стерилизации, но официально узаконенное заболевание «наследственное слабоумие» позволяло начальникам тюрем, работающим с тюремными врачами, отдавать распоряжения о стерилизации заключённых. В период с 1933 по 1939 год было принудительно стерилизовано в общей сложности 5397 заключённых (4909 мужчин и 488 женщин). Многие из них были определены как страдающие психическими заболеваниями или рассматриваемые как «серьёзно асоциальные», и среди них было много бродяг, серьёзных алкоголиков и проституток. В отчётах тюремных врачей часто использовались такие фразы, как «умственно неполноценная» или «слишком глупая, чтобы выразить словами», для обоснования решения о стерилизации. Для женщин «моральная неуравновешенность» или «сексуальные отклонения» считались достаточным основанием для лишения их права иметь детей.26

Во время войны жестокое обращение с рецидивистами ужесточалось. 5 сентября 1939 года был введён декрет против национальных вредителей. Он был направлен против трёх преступных элементов: эксплуататоров, занимающихся блэкаутом, воров и антиобщественных диверсантов. Декрет против насильственных преступников от 5 декабря 1939 года предоставил судам гораздо более широкие полномочия в борьбе с гангстерами и агрессивными преступниками. Численность заключённых выросла со 120 000 человек в 1939 году до 200 000 к 1945 году. 27 20 августа 1942 года Адольф Гитлер заявил должностному лицу системы правосудия, что неправильно содержать «преступных вредителей» в тюрьмах, в то время как «лучшие» представители немецкой расы приносятся в жертву на поле боя. Подразумевалось, что преступникам в тюрьмах по-прежнему предоставляются благоприятные условия. Отто Георг Тирак, новый министр юстиции, немедленно подхватил этот вызов. В рамках тайного соглашения с СС Гиммлера он начал секретную программу уничтожения, направленную на уничтожение «асоциальных» заключённых. Отобранных отправляли в концентрационные лагеря, где их «уничтожали трудом», что было эвфемизмом для обозначения заморенных голодом и работой до смерти.

«Общее перемещение» «асоциальных» заключенных началось в октябре 1942 года, но отдельные перемещения избранных заключенных продолжались до конца войны. Почти все заключенные отправились в немецкие концентрационные лагеря. Операцию организовало КРИПО, часто при содействии гестапо. Заключенных перевозили в концентрационные лагеря в больших грузовиках и специальных поездах. К концу апреля 1943 года в концентрационные лагеря было отправлено около 14 700 заключенных (13 100 мужчин и 1 600 женщин).28 Типичным переведенным был мелкий преступник по имени Рихард. У него был длинный список судимостей за мелкие кражи, включая кражу садового шланга с фермы. Его отправили в концлагерь Маутхаузен 29 ноября 1942 года. Он умер два месяца спустя. В целом, было подсчитано, что в концентрационные лагеря было отправлено 20 000 заключенных, и очень немногие из них выжили. К 1944 году 7736 из 10 231 заключенных, отправленных в Маутхаузен, были уморены голодом или казнены.29 Убийство немецких заключенных, приговоренных к длительным срокам заключения, является еще одним примером широкомасштабной политики геноцида, проводимой нацистским режимом.

Другой группой, которую нацисты классифицировали как социальных аутсайдеров, были длительно безработные. Наказанием за безработицу в нацистской Германии стал принудительный рабский труд, хотя официально такого преступления никогда не существовало. 26 января 1938 года Генрих Гиммлер сообщил гестапо и крипо о своем плане провести общенациональные внезапные рейды в ходе так называемой «Национальной кампании против уклонистов от работы». В указе «уклонистыми от работы» считались все трудоспособные, но дважды отказавшиеся от работы без видимой причины. Гестапо никогда ранее не преследовало длительно безработных таким образом. Местным бюро по трудоустройству было поручено предоставлять сотрудникам гестапо информацию об именах и адресах людей. Скрытый мотив этой зачистки от безработных был не только расовым. Гиммлер хотел принудительно забрать излишки рабочей силы для использования на фабриках, которые теперь прикреплялись к концентрационным лагерям.

Приказ, отданный гестапо, требовал ареста только тех, «кто готов работать», и определял следующих лиц как не подлежащих аресту: пьяниц, цыган, стариков, бродяг и рецидивистов. Операция «Работать неохотно» началась 21 апреля 1938 года и продолжалась девять дней. Согласно одному отчёту, 1500 «асоциальных элементов» были арестованы и отправлены в концентрационные лагеря. Гейдрих считал, что гестапо слишком узко определяло «асоциальных» безработных. Крипо было поручено провести более энергичные рейды против длительно безработных. 1 июня 1938 года всем полицейским округам Крипо было поручено арестовать 200 безработных «асоциальных элементов» в своих районах. В период с 13 по 18 июня 1938 года сотрудники Крипо арестовали 8000 человек, которых в широком смысле определяли как «асоциальных личностей», включая не только длительно безработных, но и бродяг, попрошаек, преступников и даже некоторых цыган.

Списки арестованных включали буйных пьяниц и сутенеров. Эти аресты были призваны послать всем «асоциальным элементам» низшего класса ясное предупреждение о том, что если они не захотят работать, то окажутся в концентрационном лагере. Всех арестованных в ходе операции «Работать неохотно» прямиком отправляли в новые концентрационные лагеря Флоссенбюрг, Маутхаузен и Нойенгамме, которые больше не предназначались исключительно для «политических» и «религиозных» оппонентов. Многие другие концентрационные лагеря также больше не предназначались исключительно для политических и религиозных оппонентов. Например, в октябре 1938 года из 10 188 заключённых Бухенвальда 1007 были «профессиональными преступниками», а 4341 определялись как «асоциальные элементы».31 К 1939 году в концентрационных лагерях содержалось более 10 000 «асоциальных элементов». В Заксенхаузене 1600 политических заключенных внезапно столкнулись с 6000 «бездельников».

Униформа «асоциальных элементов» в концлагерях была отмечена чёрным треугольником. Их пребывание там должно было «воспитать» их и сделать надёжными членами национального сообщества. В отличие от политических, религиозных или преступных групп, у «асоциальных элементов» отсутствовала какая-либо групповая солидарность. Эсэсовские охранники считали их ленивыми, глупыми и трусливыми. Ниже «асоциальных элементов» в иерархии концлагерей стояли только гомосексуалы и евреи. Большинство из них были просто уязвимыми, изолированными и часто дезорганизованными людьми, неспособными приспособиться к жизни или справиться с ней. Уровень смертности среди «асоциальных элементов» был значительно выше, чем среди политических и религиозных заключённых. Многие умирали, когда им приходилось переносить тяжёлые работы на открытом воздухе в каменоломнях в зимние месяцы. Политические заключённые, которых эсэсовские охранники считали принципиальными и трудолюбивыми людьми, были привлечены к выполнению каторжных работ для новых «асоциальных элементов». 18 июня 1940 года Главное управление имперской безопасности (РСХА) распорядилось о том, чтобы ни один «асоциальный элемент» или рецидивист не был освобожден из концентрационных лагерей и тюрем. По мере того, как лагеря заполнялись «асоциальными элементами», режим содержания в них становился всё более жестоким, включая принудительный рабский труд, ужесточение наказаний и даже медицинские эксперименты.