Не пройдет и десяти дней, как встречи с Виктором Петровичем Поляничко у меня будут проходить только в случае самой острой необходимости.

Этот день был спланирован накануне, вечером. 21 ноября мне по аппарату «ВЧ» позвонил Зорий Гайкович Балаян и спросил:

– Когда мы сможем поехать в Аскеранский район? Ты должен увидеть собственными глазами, какие действия затевает Азербайджан против Карабаха. Вам ведь никому

[стр. 78] Виктор Кривопусков

такое и в голову не придет. А действия четкие, целенаправленные. И еще. Мы договаривались вместе побывать в районе степанакертского аэропорта. Ты должен увидеть, как в поселке Ходжалы ведутся жилищно-строительные работы в сторону аэропорта Степанакерт. Это делается тоже целенаправленно, чтобы впоследствии закрыть аэропорт, лишить армянское население Карабаха единственной транспортной связи с внешним миром. Потом мы побываем на границе Аскеранского района. Там со стороны Агдамского района создается обстановка для блокирования НКАО и обеспечения будущей депортации армянского населения из Аскерана, Степанакерта и прилегающих сел. В ответ я сказал Балаяну:

– Думаю, мы сможем поехать в Аскеранский район завтра, сразу после оперативного совещания, часов в десять.

Утром следующего дня, когда ко мне в машину УАЗ-469 с ярославским номером «80-65 ЯРА» у здания облисполкома вместе с Зорием Балаяном сел и Роберт Кочарян, я был определенно озадачен. Об участии Роберта в поездке разговора накануне не было. С полковником Гудковым я согласовал свою поездку в Аскеранский район лишь с народным депутатом СССР Зорием Балаяном. Правда, сев в машину, Зорий Гайкович сразу же спросил:

– Виктор, не будешь против того, чтобы Роберт поехал с нами?

Не выдав своего удивления, я ответил:

– Не возражаю.

Мы сразу двинулись в путь, делясь утренними впечатлениями. А они, в соответствии с оперативными сводками из райотделов милиции НКАО и из военной комендатуры, были, как обычно, тревожными. Опять ночные нападения на армянские села, угон скота, поджоги. Одно из нападений со стороны Агдама на животноводческую ферму недалеко от горного села в Аскеранском районе было осуществлено прошедшей ночью группой вооруженных азербайджанцев. Был убит ночной сторож.

Подъезжая к повороту дороги на степанакертский аэропорт, Зорий попросил нашего водителя, младшего сержанта милиции Андрея Червакова, ехать медленнее. Ему хотелось

[стр. 79] Мятежный Карабах

лучше рассмотреть все самому и нам показать, как меняется обстановка в азербайджанском поселке Ходжалу. Увиденное – впечатляло. Новые кирпичные дома вырастали, как грибы после дождя. И чем ближе к зоне аэропорта, тем дома строились крупнее и выше, словно для того, чтобы с их крыш можно было руками достать взлетающие самолеты. Роберт Кочарян попытался сосчитать количество новостроек, но сбился и заметил, что в целом Ходжалу увеличился не менее чем на треть. И это только за последние три месяца. Масштабы возводимых объектов, горы кирпича, пиломатериалов, мешков с цементом, изобилие других строительных материалов казались тем более удивительными, что все это полностью отсутствовало не только в армянских селах, но и в столице НКАО городе Степанакерте, находящемся на расстоянии 10 километров от Ходжалу.

Проблему степанакертского аэропорта и развернувшегося строительства новых улиц азербайджанского поселка Ходжалу накануне этой поездки мы обсуждали с Сержем Саркисяном и Робертом Кочаряном. Азербайджанские власти, как бы реализуя программы социально-экономического развития НКАО, целенаправленно использовали в одностороннем порядке союзные и республиканские средства для льготного безвозвратного финансирования индивидуального строительства в этом поселке, переселяя в него не только беженцев из Армении, но и всех желающих из других районов Азербайджана. Таким новоселам кроме льгот на строительство жилья выдавались денежные пособия, а их детям предоставлялась возможность поступления в вузы республики без сдачи вступительных экзаменов. Преследовалась очевидная цель. Увеличить в Карабахе численность азербайджанского населения. Задача эта, по имеющейся информации, осуществлялась не только в Ходжалу, но и в других азербайджанских населенных пунктах НКАО.

Но еще более изощренной была другая задумка: произвести застройку прилегающей к аэропорту территории с грубыми нарушениями градостроительных норм. Расчет был на то, чтобы близость жилья к аэропорту сделала бы опасными взлеты и посадки самолетов. Закрытие аэропорта становилось неизбежным. Впрочем, это был уже и не Сте[стр. 80] Виктор Кривопусков

панакертский аэропорт. Азербайджанский Верховный Совет недавно переименовал его в Ходжалинский. Функции союзных внутренних войск по охране аэропорта, досмотру груза и личных вещей пассажиров, в основном армян, были переданы подразделениям азербайджанского ОМОНа. Сделано это было в результате настойчивых предложений руководства Азербайджана, при поддержке коменданта Карабаха генерала Сафонова, и с согласия тогдашнего министра внутренних дел СССР Бакатина.

Кстати, первый захват аэропорта азербайджанскими омоновцами не состоялся. Они появились неожиданно для подразделений внутренних войск, осуществлявших контроль над аэропортом. Азербайджанские милиционеры потребовали от командиров подразделений внутренних войск сдать посты. При этом никакого приказа им ни от командования группировки войск, ни из Комендатуры РЧП не поступало. Генерал Сафонов в это время в НКАО отсутствовал. Его обязанности исполнял начальник штаба полковник Владимир Викторович Овчинников. Ему тоже не было указаний о сдаче аэропорта, и он приказал очистить его территорию от азербайджанских омоновцев. Войсковики выполнили приказ не без удовольствия, ибо у них к этим омоновцам, мягко говоря, симпатий не было. Выдворять непрошеных гостей пришлось фактически с помощью БТРов.

Об этом мне очень красочно рассказывал закрепленный за аэропортом представитель нашей группы, старший оперуполномоченный Главного управления внутренних дел на транспорте МВД СССР подполковник милиции Борис Иванович Бондаренко. Полковник Гудков отправил в МВД СССР соответствующую телеграмму. Инцидент, конечно, не прошел не замеченным. В Москве разгорелся скандал. Но через день в Степанакерте появился генерал Сафонов, и внутренние войска по его приказанию покинули аэропорт. Нетрудно было представить, как в ближайшем будущем по «настоятельной просьбе жителей Ходжалу» аэропорт закроют. Тогда армянские жители Карабаха лишатся единственной транспортной артерии, связывающей их не только с Арменией, но и со всем внешним миром. Карабах окончательно станет резервацией.

[Вкладыши с фотографиями между стр. 80-81]

[стр. 81] Мятежный Карабах

Живо обсуждая проблему аэропорта, мы не заметили, как оказались возле здания Аскеранского райкома партии, который, несмотря на решение ЦК КПСС о запрещении участия армянского населения на территории НКАО в коммунистической партии, продолжал функционировать. Вместе с первым секретарем райкома, начальником районной милиции и местным прокурором мы по предложению Зория Балаяна отправились в горное село Норашен, на которое предыдущей ночью со стороны азербайджанского города Агдам было совершено вооруженное нападение, и был убит сторож животноводческой фермы.

Около правления колхоза уже собралась большая толпа жителей. Скорбная, понурая. Узнав среди приехавших Зория Балаяна, люди потянулись к нему. Разговор начинался сумбурно. Негодовали мужчины, плакали женщины. Всем хотелось излить накипевшее, пожаловаться на произвол и беззащитность. Участковый милиционер, работник уголовного розыска и следователь прокуратуры, побывавшие на месте гибели сторожа, показали нам собранные там гильзы. Они были в основном от автоматов Калашникова, которые у армянских милиционеров были изъяты. Стало ясно: на ферму сделал набег азербайджанский ОМОН.