- Все это очень интересно, Надежда Петровна, причем, я думаю, не только мне, но и другим педагогам. Вот вам первое задание - написать статью об этом опыте, а в дальнейшем выступить на конференции перед учителями и воспитателями дет домов, которую мы собираемся провести через две недели. Надеюсь, этого времени вам будет достаточно, - и улыбнувшись озадаченной девушке, он встал, показывая что встреча закончена.

Надя и не помнила, как нашла кабинет, где ей было определено рабочее место, настолько она задумалась. Также почти автоматически она села за свой рабочий стол, и не замечая взглядов сослуживцев, которым, конечно, было очень любопытно узнать, о чем говорил Потемкин с этой необычной новенькой , о которой уже вовсю шушукались по всем углам и курилкам. Ещё бы, такая знаменитость , известная поэтесса и лауреат премий, и вдруг на обычной должности простого инспектора, а не в президиума заседаний и совещаний.

А Надя, пододвинув ближе к себе листы бумаги и достав из сумочки коробочку, в которой лежал новогодний подарок Васи - автоматическая ручка " Паркер", что вызвало сдавленный вздох зависти у коллег, стала набрасывать основные мысли своей будущей статьи, никого и ничего не замечая.

_______________________________________________________________

https://dzen.ru/a/ZxOeinI3kiEDXRSq = Владимир Потёмкин: нарком-реформатор и создатель академии педагогических наук

Глава 13. К вам едет ревизор!

Почти два дня Надя, обложившись собраниями сочинений Владимира Ильича Ленина и Иосифа Виссарионовича Сталина, подарком от училища, точнее, самого Марксена, писала начало свой статьи. Ведь без цитирования этих классиков никакое выступление не могло обойтись, хотя душа девушки протестовали против этого.

А вот практическая часть шла быстро и гладко, тут ведь не пришлось ничего выдумывать. На третий день, переписав все начисто, она прочитала свой текст сначала Васе, которому все понравилось, а потом Ник Нику, который обмолвился, что на конференции вполне может присутствовать САМ, а он очень не любит больших цитат из самого себя и славословий в свой адрес.

Поэтому девушка пока отложила вступление и вновь углубилась в книги, в этот раз в труды Макаренко, ведь именно он был первооткрывателем коммун и идеи смешанного воспитания детей разного возраста. Теперь начало ей понравилось больше, и она вновь стала читать свое выступление всем, кто был готов её выслушать, вольно или невольно, шлифуя его.

И, снова переписав свою работу, она отдала ее на просмотр организатору конференции, плотной строгой женщине с тяжёлым взглядом и манерами классной дамы. Вздохнув с небольшим облегчением, Надя углубилась в изучение документов, лежащих у неё на столе для ознакомления.

Это были различные постановления и решения, регламентирующие жизнь детских домов Советского Союза. Тест их изобиловал канцеляризмами, был не всегда понимаем, содержание одного документа часто противоречило другому, не менее грозному. Так девушка мучилась несколько дней, пытаясь все же найти логику жизни в этих бумагах, но находила ее очень редко.

С сослуживцами она так и не сошлась, так же, как и в училище, ей или заглядывали в глаза и лебезили, или обсуждали за спиной.

Замечала она и несколько раз, что ее записи и черновики кто-то проглядывал, так как они лежали не на своих местах. Она сначала хотела возмутиться, пожаловаться, запирать бумаги в столе на ключ, но по спокойному размышлению решила ничего не делать, скрывать ей было нечего, а, наоборот, она стала раскладывать свои записи так, чтобы их могли легко просмотреть с любого места.

Молодёжи в отделе было немного, в основном люди среднего и старшего возраста, и Надя не подумала, что здесь есть комсомольцы, и была даже несколько обескуражена, когда к ней однажды не подошёл молодой мужчина и не сделал выговор за то, что она до сих пор не стала на учёт. Надя, извинилась, тут же протянула свой билет, и ей сразу же поручили провести политинформацию и рассказать комсомольцам отдела о жизни молодых строителей БАМа, что она и сделала с удовольствием.

Но однообразие бумажной работы сушило душу, поэтому Надя очень обрадовалась, когда в конце ещё одного дня ей на стол молча положили документ, предписывающий отправиться в ближайшее время с проверкой в один из детских домов Подмосковья.

Это было то конкретное дело, о котором она так мечтала, поэтому уже рано утром у входа в здание она ждала свою напарницу по проверке, некую Смирнову М. А.

В этот раз она была одета просто - в теплое шерстяное платье без всяких регалий и в пуховик, который ей все же сделали, взяв за основу куртки пилотов, летающих на Север, голова была плотно обернута теплым пуховым платком, на ногах красовались валенки. Короче, она была полностью одета, как раз под стать холодному январскому дню.

Тем больше она была удивлена, когда к ней подошла дама в каракулевой шубке, кокетливой шляпке и ботиках, которые явно не грели, потому что дама сразу стала постукивать ножками в ожидании машины, которая и должна была отвести их на место.

Доехали они быстро, и к удивлению девушки, она сразу поняла, что детдомовское начальство было предупреждено об их прибытии, уж очень чисто там было, уж очень спокойно вели себя дети, уж очень строго поглядывали на них воспитатели, чтобы не дай бог, они не нарушали порядка и всех предписаний.

Оставив напарницу в кабинете директора за просмотром бумаг, Надя тихо выскользнула в коридор и пошла на кухню, ведь уже по своему опыту она знала, что именно там находятся самые знающие люди - повара, подсобные работники, да и дети ведут себя там спокойно и раскованно.

Так и вышло, никто не принял ее за строгую проверяющую, а решили, что это кто - то из родственниц приехал проведать свою кровиночку, ведь в те сложные времена случаи, когда родители из-за разных обстоятельств отдавали детей в такие учреждения, были нередкими.

Вот тут, в этом тихом уголке среди простых людей, Надя, как бы не нароком, и стала выяснять, есть ли в детдоме транспорт и кто его обслуживает, как одеты дети, достаточно ли продуктов, есть ли медсестра и проводятся ли осмотры, достаточно ли медикаментов и прочие подробности бытовой жизни детей. Она сразу ничего не записывала, конечно, чтобы не вызывать подозрений, но сделала это в библиотеке, куда забрела ненароком.

Там как раз сидела группа детей разного возраста, и опять девушка стала ненавязчиво их расспрашивать, мотивируя свой интерес желанием разыскать двоюродного брата, который якобы попал в детдом, пока она долго болела, а никто и не знает, в какой.

Её объяснение опять никого не удивило, такие истории были нередкими. Дети говорили спокойно, откровенно повествуя о своей жизни, но общий тон был хорошим, видимо, жилось им неплохо. Поспрашивала она и про учёбу, и про кружки медсестёр для старших девочек, которые должны были быть во всех школах и детдомах, об интересах мальчиков, порадовалась тому, что они почти все занимаются в кружках «Осоавиахима», и осталась вполне довольна этими сведениями.

Вернувшись к кабинету директора и убедившись, что и её напарница завершила свою работу и уже мило кокетничает с директором, Надя вместе с ней отправилась в столовую, где их накормили обедом, правда, сидели они вместе с администрацией, а не детьми, как хотелось девушке. На этом проверка и закончилась, и они благополучно вернулись в Москву, в свои кабинеты, где девушка и стала по горячим впечатлениями писать отчёт о сегодняшнем посещении.

Надина докладная записка, четкая и конкретная по всем пунктам, видимо, понравилась начальству, потому что уже через пару дней ей было предписано отправиться в другой детдом, уже подальше, в Ленинград, что девушку еще более обрадовали, ведь она могла не только повидать Володю, но и проверить, были ли учтены её "пророчества" о Блокаде, бомбёжке города, жизни мирных жителей в трудные дни Войны.