Это было уже не просто школой боевых искусств. Это было движением.

Организация хаоса

Анна стояла в бывшей директорской ложе театра, глядя на зал, заполненный тренирующимися учениками. Рядом с ней — Алексей, Максим, Ирина, Эллада и семь мастеров.

«Мы не можем продолжать так, — сказал Борис, глядя на хаотичное месиво людей внизу. — Им нужна структура. Система. Иначе это толпа, а не армия».

«Мы не армия, — возразила Анна. — Мы школа».

«Школа из пятисот человек — это армия, нравится тебе это или нет, — Алексей положил руку ей на плечо. — Борис прав. Нужна организация».

Анна знала, что они правы. Последние дни она едва спала, пытаясь лично курировать обучение всех. Но пятьсот человек — это слишком много для одного учителя. Слишком много даже для восьми.

«Хорошо, — она развернулась к ним. — Давайте создадим структуру. Семь мастеров ведут базовые классы по своим Школам. Каждый берёт группу из семидесяти учеников — новичков, которые только начинают путь».

Она указала на Алексея. «Ты формируешь элитную группу фехтовальщиков. Двадцать лучших учеников, которые покажут выдающиеся результаты в базовом обучении. Обучай их продвинутым техникам Школы Меча».

Максим кивнул, когда она повернулась к нему. «Тяжёлая пехота. Щитоносцы. Те, у кого есть сила и выносливость. Сорок человек. Научи их держать строй, быть стеной, о которую разбиваются враги».

Ирина улыбнулась, предвосхищая. «Лучники. Тридцать человек с лучшей координацией глаз и рук. Снайперы. Те, кто никогда не промахивается».

«Именно. — Анна посмотрела на Элладу. — А ты… ты самая важная. Ментальный контроль. Эмпатическая защита. Учи всех, кто проявляет чувствительность к эмоциям других. Десять человек. Элита элит. Они станут нашим тайным оружием».

«А ты?» — спросил Пётр, старый мастер Щита.

«Я буду учить тех, кто прошёл базовое обучение и готов к синтезу. Тех, кто способен овладеть Восьмой Школой. Это будут единицы. Может, десять человек за год. Может, меньше. Но каждый из них будет стоить сотни обычных воинов».

План был принят. На следующий день началась реорганизация.

Будни новой школы

Дни в Восьмой Школе начинались с рассветом. Колокол, установленный на крыше театра, звонил в пять утра. Ученики выстраивались в зале, разделённые на группы по семи Школам.

Борис вёл класс Кулака на сцене. Семьдесят человек в низких стойках, отрабатывающих удары. «Сила идёт от земли! От ступней через бёдра к кулаку! Снова!»

Вера обучала Школе Копья в боковом коридоре, где было достаточно места для выпадов. «Дистанция — ваше преимущество. Держите противника на расстоянии, где его меч бесполезен».

Игорь громыхал в подвале, где его кузница превратилась в класс Меча. «Меч — продолжение вашей руки. Тяжесть клинка должна ощущаться как часть вашего тела».

Ольга, мастер Посоха, вела самый тихий класс — в бывшей костюмерной. Её ученики сидели в медитации, учась чувствовать Поток энергии внутри себя. «Не напрягайтесь. Расслабьтесь. Поток течёт через спокойствие, а не через силу».

Дмитрий обучал Школе Кинжала в полной темноте подвального коридора. Его ученики двигались на ощупь, учась атаковать из слепых зон. «Ваш враг не может защититься от того, чего не видит».

Екатерина, мастер Лука, тренировала своих учеников на крыше, где были установлены мишени на разных расстояниях. «Дыхание. Концентрация. Пустота. Только тогда стрела найдёт цель».

Пётр вёл класс Щита во дворе перед театром, его ученики практиковали устойчивость, выдерживая удары друг друга. «Падать не стыдно. Стыдно не вставать».

После базовых классов, которые длились до полудня, начинались специализированные тренировки.

Алексей работал со своей элитной группой фехтовальщиков в зрительном зале. Двадцать лучших мечников, отобранных из семи групп. Они двигались в унисон, отрабатывая сложные комбинации. Их клинки пели в воздухе, создавая смертоносный балет.

Максим тренировал своих щитоносцев формировать фалангу — непробиваемую стену из щитов и копий. «Вы не индивидуумы! Вы — стена! Один щит ломается. Сорок щитов — несокрушимы!»

Ирина превратила крышу в стрельбище. Её лучники могли попасть в яблоко с расстояния ста метров. Она учила их стрелять в движении, в темноте, под давлением.

Эллада работала со своей маленькой группой в уединённой комнате. Десять человек с врождённой эмпатической чувствительностью. Она учила их не только чувствовать эмоции других, но и управлять ими, внушать страх или спокойствие одним усилием воли.

А Анна… Анна работала с горсткой избранных. Теми, кто прошёл базовое обучение и показал исключительные результаты. Пятеро мужчин и пятеро женщин. Она учила их Восьмой Школе — синтезу всех семи, выраженному через танец.

Это были двенадцатичасовые дни. Изнурительные. Болезненные. Но никто не жаловался. Потому что впервые в жизни эти люди чувствовали цель. Они больше не были отбросами общества. Они были воинами.

Первая кровь

Нападение произошло на двадцать седьмой день.

Группа из тридцати учеников Школы Копья, под руководством одного из старших учеников по имени Пётр (не мастер, а молодой парень), тренировалась в одном из соседних кварталов. Они отрабатывали движение в строю, маневры, перестроения.

Засада была профессиональной.

Пятьдесят наёмников, нанятых местными криминальными боссами, которых пугало растущее влияние Восьмой Школы, окружили их в узком переулке. У них было лучшее оружие, лучшая броня, многолетний опыт.

Первые три ученика погибли в первые секунды — их просто застрелили из арбалетов.

Анна услышала крики за две минуты до того, как гонец добежал до театра. Она уже бежала, её «Лебединые крылья» в руках, Алексей и десять её элитных учеников следовали за ней.

Они прибыли через пять минут. Которые показались вечностью.

Картина, которую Анна увидела, разорвала ей сердце.

Двадцать семь учеников сформировали круг, держа копья наружу, пытаясь защититься. Трое мертвы. Восемь ранены. Наёмники методично их разбивали, используя превосходство в числе и опыте.

Анна не раздумывала. Она просто двигалась.

Её танец был яростью, воплощённой в движении. Она врезалась в строй наёмников как ураган. Первый удар — техника Копья, выпад на полной скорости, её клинок пронзил горло противника. Второй — техника Кулака, удар ладонью в солнечное сплетение, ломающий рёбра. Третий — техника Кинжала, скрытая атака из слепой зоны, клинок между рёбер.

Алексей и элитная группа атаковали с фланга. Теперь наёмники были зажаты между двумя силами.

Битва была короткой, но жестокой. Наёмники, поняв, что столкнулись с чем-то, к чему не готовились, начали отступать. Но Анна не давала пощады. Она преследовала, убивала, пока последний не бежал или не упал.

Тишина после боя была оглушающей. Только стоны раненых нарушали её.

Анна стояла среди тел, тяжело дыша, покрытая чужой кровью. Посмотрела на своих учеников — на их молодые, испуганные, но всё ещё живые лица.

«Поднимите раненых. Несите их в лазарет. Быстро».

Они повиновались, но двое не поднялись. Молодой парень лет девятнадцати по имени Денис — ему перерезали горло в первые секунды. И девушка по имени Мария, лет семнадцати — стрела пронзила её сердце.

Анна опустилась на колени рядом с их телами. Закрыла им глаза. И впервые за месяцы почувствовала, как слёзы текут по её щекам.

«Прости меня, — прошептала она. — Я не смогла вас защитить».

Похороны

Хоронили на рассвете. Восьмая Школа не имела своего кладбища, поэтому тела положили на погребальные костры в заброшенном дворе рядом с театром. Вся Школа — пятьсот человек — собралась, чтобы проститься.

Анна стояла перед кострами, глядя на закутанные в белую ткань тела. Рядом с ней плакали родители Дениса — старики из Нижнего города, для которых сын был единственной надеждой. Мария была сиротой — её семьёй была Восьмая Школа.

Анна начала говорить. Её голос был тихим, но в абсолютной тишине каждый слышал каждое слово.