Криста так сильно вцепилась в края лохани, что даже пальцы побелели.

– Нет, ты не посмеешь!

Слова застряли у нее в горле, так как Джереми продолжал раздеваться, не обращая на нее никакого внимания. Ей вдруг показалось, что вода закипела от того жара, в который ее бросило при одной только мысли о возможной близости с ним.

– Джереми, я немедленно выхожу…

– Черта с два, – весело проворчал он и мгновенно влез в лохань, устроившись позади нее.

Вода выплеснулась на землю. Криста ощутила спиной его мускулистую грудь, покрытые тонкими волосами ноги, а набухшая между ними плоть упиралась в нее.

– Ты ничего не получишь от меня…

– Я и так ничего от тебя не получаю, – равнодушно заметил Джереми, весело плескаясь в теплой воде. – Главное – освежиться в этой прекрасной воде и не думать о том ледяном холоде, которым веет от тебя. Я хоть здесь немного погреюсь.

Криста напряглась и застыла от неожиданности. Он самым наглым образом игнорировал ее и не выказывал никакого желания поприставать к ней. Вместо этого он отыскал рукой кусок мыла и стал демонстративно намыливать себя.

– Так вот, моя дорогая, – продолжал он насмешливым тоном, – предлагаю вернуться к изначальному состоянию наших взаимоотношений. Я не позволю тебе нарушать мои приказы и вносить сумятицу в жизнь вверенного мне полка.

– Это я нарушаю твои приказы?! – возмущенно воскликнула она и замотала головой. – Ты сам вносишь сумятицу в сердца своих подчиненных, причем делаешь это настолько глупо, что вообще непонятно, как такой человек может командовать солдатами. Какого черта ты поскакал наперерез этому безумному стаду бизонов?

Джереми неожиданно дернулся позади нее, и она от испуга умолкла, ожидая от него очередной пакости.

Он молчал, а потом она вдруг услышала над своим ухом его теплое дыхание и тихий шепот:

– Я командир этого полка и по долгу службы обязан следить за тем, чтобы все здесь было в полном порядке. Мне нужно было, во что бы то ни стало повернуть стадо бизонов в другую сторону. И к тому же я всегда отдаю отчет в своих поступках. Мне уже приходилось это делать раньше, но все равно мне очень приятно, что ты так неравнодушно отнеслась к этому. У меня даже возникла мысль, что ты начинаешь заботиться обо мне.

– Разумеется, я забочусь о тебе!

– Означает ли это, – прозвучал в ее ушах слегка хрипловатый голос Джереми, – что ты сошла бы с ума от горя, если бы со мной что-нибудь случилось?

– О, Джереми, прекрати ради всего святого! – недовольно проворчала Криста и заерзала в лохани, предприняв безуспешную попытку освободиться от него. Она даже попыталась встать на ноги, но тот крепко прижал ее коленями и обхватил руками за плечи. Криста потеряла равновесие и упала на его грудь. Джереми прижал ее к себе, и она ощутила на груди его сильные и длинные пальцы. Сердце ее колотилось, как птичка в клетке, а по всему телу пробежала дрожь.

– Я очень сожалею, – охотно извинился перед ней Джереми. – Мне не следовало бы говорить тебе подобные вещи.

Криста медлила с ответом, поглощенная странным чувством беспокойства и страсти одновременно. Он медленно проводил пальцами по ее округлой груди, слегка касался сосков, а она томно вздыхала и сгорала от нетерпения.

Джереми пригнул к ней голову и потерся щекой о макушку ее головы. Это движение снова вызвало у нее противоречивое чувство. С одной стороны, ей было очень приятно, а с другой – хотелось немедленно встать и уйти.

– Ты помнишь тот день, когда мы впервые познакомились с тобой? – вкрадчиво спросил он, прижимая ее к себе.

– Смутно, – откровенно призналась Криста. – Помню только, что ты был готов растерзать моего брата. Ты приехал к нам, чтобы отыскать свою сестру. А какое это, собственно говоря, имеет отношение к необходимости быть вежливым и деликатным?

– Ты ошибаешься. У меня и в мыслях не было никакой вражды по отношению к твоему брату. Я просто приехал, чтобы посмотреть, как живет сестра, вот и все. А сейчас…

– Ты вел себя как идиот, – неожиданно выпалила она с поразительной откровенностью и задумалась. – Только самый ненормальный янки мог позволить себе вторгнуться вглубь территории, контролируемой мятежниками.

– Может быть, – неохотно согласился с ней муж. – Но ты не забывай, что Келли – моя единственная сестра. А ты была готова пристрелить меня.

– К чему ты клонишь? – продолжала упорствовать Криста, хотя уже не нуждалась в ответе. Сейчас ей было просто хорошо рядом с мужем, и наслаждаться каждым его прикосновением, которые, как всегда, были мягкими, нежными и чрезвычайно возбуждающими.

– К тому, – тихо прошептал он, слегка касаясь губами мочки ее уха, – что между нами всегда находится некое препятствие, преодолеть которое практически невозможно.

Криста нервно задергалась и даже слегка повернула голову, чтобы увидеть его глаза. Они по-прежнему были серебристо-стальными, но с каким-то необъяснимым блеском. Может быть, это своеобразное выражение нежности?

– Ты считаешь, что мое желание застрелить тебя в момент первой встречи означает, что между нами стоит непреодолимая преграда?

Джереми еще шире улыбнулся и многозначительно кивнул головой, подтверждая ее мысль. Криста удивленно подняла брови и даже попыталась привстать, но Джереми крепко удерживал ее обеими руками.

Криста призадумалась, а потом решительно сказала:

– Не исключено, что до войны ты стал бы для меня вполне терпимым молодым человеком. Но не в том случае, если бы предстал в качестве врага.

Джереми громко рассмеялся:

– И даже в этом случае я, скорее всего не был бы для тебя достаточно подходящим. Я могу представить себе ситуацию, при которой мы могли бы познакомиться. Я никогда не встречался с твоими братьями в академии Уэст-Пойнта, но давай на минутку предположим, что это случилось. Рано или поздно Джесс обязательно пригласил бы меня на какую-нибудь из ваших грандиозных вечеринок, где обычно собирались молодые люди из всех южных штатов, чтобы повертеться вокруг тебя.

– Джереми…

– И вот среди этой толпы поклонников оказался бы я, какой-то бедняк-провинциал из захолустной и далекой фермы в штате Мэриленд.

– Макгоули, мы никогда не судили о человеке по его деньгам…

Ее торжественная сентенция была прервана громким смехом. Он так развеселился, что даже колени приподнял до уровня ее головы.

– Разумеется, в этом нет никаких сомнений, – заверил он жену, и она немного успокоилась, так как его слова показались вполне искренними. – Но ты так и не смогла представить себе картину, которую я так образно нарисовал! – продолжал сквозь смех Джереми. – Попробуй еще раз. Ты никогда не стала бы обращать на них внимания только из-за их деликатности и вежливости!

Криста снова заерзала и посмотрела ему в глаза:

– Ну, так вот, Макгоули, должна заявить тебе со всей решительностью, что на сей раз ты ошибаешься. Я всегда отвечаю вежливостью на вежливость…

– Несомненно, но только в определенных рамках и в определенных случаях, – парировал Джереми. – Конечно, ты можешь быть деликатной, но при этом всегда делаешь то, что считаешь нужным в тот или иной момент. Что же до меня, Криста, то я просто не могу позволить себе такой роскоши!

– Мы не встречались с тобой до войны… – начала было Криста, но Джереми мгновенно прервал ее, рассмеявшись.

– Если бы даже это случилось, моя дорогая, ты не дала бы мне абсолютно никаких шансов!

– Почему? – искренне удивилась она. – Если бы ты был достаточно милым и…

– Мне бы очень понравилось быть милым, – шутливо прошептал он ей на ухо. – Очень, очень милым…

Его губы коснулись обнаженного плеча, а потом медленно поднялись вверх, к ее уху.

– Джереми, еще даже не вечер, – томно шепнула она, склонив к нему голову. – Скоро нам принесут ужин. Сержант Джефф обещал угостить нас прекрасным бизоньим мясом. На улице еще светло…

– Все это может подождать, – так же тихо прошептал Джереми, крепко удерживая ее руками. – Дорогая, поверь мне, никто не посмеет нас побеспокоить в эту минуту.