Я вижу, как у нее начинают трястись губы, а на глазах появляются слезы. Ну, Клотя! Ну запугала девчонку!

– Что за безобразие такое? – качает головой Марта. – Раньше-то хоть старый свечной мастер делал свечи. А как он умер, так и все. Не завезли нам свечей, теперь хоть что – весь город без свечей останется.

– Клотильда уже все уши прожужжала, – всхлипывает Улька, закрывая лицо руками. – Что делать-то будем? К вечеру темнеть начнет…

Да уж… ситуация. Хотя…

– Погоди, Улька. Ты же говорила, что это дом свечного мастера?

Должен же быть выход какой-то? Я, конечно, понимаю, что городок небольшой, расположен, считай, на полуострове, к которому особо нет путей. Но чтобы вот так оставить всех жителей без нормальных свечей?

– Да я уже все возможные места для хранения обыскала, – тяжело вздыхает Улька.

– Ладно, готовых нет, а запасы воска? Есть? – спрашиваю я.

Если все есть, то криво-косо, но уж извернемся и сделаем. Придумаем что-то. К тому же дракон просил “нормальные” свечи, а не “красивые”.

Улька удивленно смотрит на меня, явно не успевая за ходом моих мыслей.

– Идем искать, – я вытираю руки и ободряюще деловито улыбаюсь.

Наверное, мой вид совсем не соответствует безвольной игрушке дракона, но уж как есть. Я не привыкла опускать руки. Тем более не тогда, когда это может дать Клотильде повод насладиться унижением других.

– А… – спохватывается Марта, когда мы уже почти выходим из кухни. – Вот, держи. Птичке твоей.

Она достает небольшой сверток и протягивает мне.

– Спасибо, – улыбаюсь я ей.

Руди точно будет рад. Но вот что с его раной делать, я пока не придумала…

Мы проходим во флигель, я по дороге забегаю к сове оставить еду. Он довольно ухает и сверкает на меня своими глазищами. “Вкусно пахнет”, – произносит Руди, хватает еду и отворачивается.

Ну, конечно, можно было и спасибо сказать, но будем считать, что у кого-то с воспитанием беда.

Мы с Улькой идем дальше вдоль коридора флигеля, мимо комнаты, в которой меня хотела поселить Клотя – я вообще не понимаю, откуда здесь эта спальня, – нескольких явно подсобных помещений к прочной дубовой двери с латунной ручкой.

– Это мастерская старого мастера, – говорит Улька, поворачивает два раза ключ в замке и, уперевшись обеими пятками в пол, с трудом открывает дверь.

Петли противно скрипят, и я поспешно оглядываюсь, не услышал ли кто. Клоти тут еще не хватало.

В нос бьет застоявшийся запах воска и пыли. Небольшое помещение тонет в полумраке: только через два узких окна под потолком пробиваются косые лучи света. Улька чиркает огнивом и зажигает прихваченный с собой огарок сальной свечи. Надо бы мне тоже научиться пользоваться им.

Осматриваюсь.

Большой очаг с вмурованным котлом. Над ним железная перекладина с крюками, видимо, для подвешивания дополнительных котелков. Вдоль стен длинные столы с желобами для форм. Сами формы… Я подняла одну, стряхнув паутину. Жестяные, конусообразные, чуть позеленевшие от времени, но вполне целые. Штук сорок наберется.

В углу лежат катушки с фитильным шнуром. Не удерживаюсь, проверяю: хлопок, не истлел, можно использовать. Тут же свалены деревянные рамы для натягивания фитилей и формы поменьше и покороче, для свечей попроще.

– Ты в мастерской не проверяла же? – оборачиваюсь к горничной.

Она стоит со свечкой, ежится, как будто ей тут страшно, мотает головой.

– Свечной мастер, говорят, с темными силами дело имел. У него одного свечи в городе хорошо получались, другие мастера плюнули, да и уехали, – говорит Улька.

– Но свечи-то вы не боялись его использовать.

– Свечи – то уже готовое. А вот когда он все это тут делал… Это другое.

– Ладно, – я лезу в ближайший сундук, чтобы проверить, что в нем. – Думай о том, что мы ищем готовое. Мастер тут, похоже, давно ничего не делал.

– Нет, конечно, – Улька скованно, как заржавевший робот, подходит к другому сундуку и тоже открывает его. – У него как сын пропал на нашей мануфактуре, так он все свернул и уехал. Клотильда еще при нем экономкой была. Они с бывшим нотариусом часть свечей продали, чтоб спокойно жить. Потом господа покупали их у купцов или заморских, или из столицы. А в этом году ни купцов не было, ни свечей.

Странно это. Пытаюсь припомнить, что такого в городке произошло. Изоляция для такого крошечного городка – считай, смерть. Но ничего не могу вспомнить: Марику и ее сестру почти не выпускали за пределы приюта.

А теперь, получается, дракону, то есть Роуварду, отдали пустующий дом вместе с прислугой. Да еще и на окраине, чтобы поменьше знал и видел.

Я еще раз осматриваюсь, и мне на глаза попадается небольшая дверца в задней стене. Кладовка? Налегаю плечом – поддается!

– Улька, на первое время ты спасена! – торжественно произношу я. – И есть немного запасов, чтобы сделать еще небольшую партию. Но… Ты права, надолго не хватит. Надо думать…

– Ох, да что там думать! – Улька тут же хватает штук пять свечей и прижимает к груди, как самую большую ценность. – Готовиться надо. К гневу дракона и воплям Клотильды.

– Посмотрим, – я окидываю помещение уже профессиональным взглядом и испытываю что-то вроде азарта. Потому что в голове потихоньку начинает зарождаться план.

Мы закрываем мастерскую, но я прошу у Ульки ключ, обещая, что попробую из тех остатков, что есть, сделать еще несколько свечей. А заодно посмотрю, что за котлы тут и насколько удобен очаг.

Довольная горничная, кажется, сейчас душу готова мне отдать за то, что я ей нашла эти свечи.

– Улька, а в доме есть библиотека? – решаю я спросить, пока она в хорошем настроении и не так дрожит при мысли о Клоте.

– Не знаю, – пожимает плечами девушка. – Я видела книги в комнате на втором этаже и в кабинете у его величия. Не был старик любителем почитать.

Вот тут мне, похоже, не повезло… Мне не нравится то, что предлагает мэр. Но если у него есть варианты снять метку, то, возможно, есть и другие, обходные пути. Я попробую посмотреть тут книги, но, скорее всего, мне надо будет в библиотеку в городке. Ее создали при мануфактуре для тех, кто хочет учиться, и там же держат архив.

Но есть два важных условия: надо вырваться в город, но так, чтобы мэр не узнал. Этот слизняк точно сразу что-то заподозрит. А мне пока что надо делать вид послушной девочки.

– Вот ты где! – мне в спину летит возмущенное шипение Клоти. – Его величие вернулся и требует тебя в столовую. Шевелись, не хватало, чтобы у него еще хуже стало настроение.

Еще хуже? А такое возможно?

Вздыхаю и направляюсь в столовую. Интересно, в присутствии дракона меня так же будут кормить вчерашней кашей с комочками?

Но когда я захожу в помещение, я понимаю, что там никого нет. Только на спинке одного из стульев висит перекинутый камзол Роуварда.

Перед глазами сразу же всплывает то, как дракон прячет мазь во внутренний карман. Оглядываюсь: никого. И звуков никаких.

Страшно. А сове нужна мазь. Немного совсем, у него же ранка-то крошечная, но что, если она начнет гноиться?

Нервно кусаю губу, сомневаясь. Хоть считалочкой считай. Эники-беники…

Была ни была! Почти бегом подхожу к камзолу, но только успеваю протянуть к нему руку, как раздаются гулкие тяжелые шаги…

Я резко отдергиваю руку и отступаю на шаг, сердце колотится как бешеное. В столовую входит Роувард, и его взгляд мгновенно впивается в меня. По спине бегут мурашки. Он что-то заподозрил?

– Что-то интересное в моем камзоле? – его голос обманчиво спокоен, но в глазах мелькает нечто опасное.

– Я… – делаю еще шаг назад и судорожно ищу оправдание. – Просто хотела потрогать ткань, ваше величие. Я никогда не видела столь изысканной ткани…

Дракон прищуривается, глядя на меня, и наклоняет голову набок. В его взгляде удивление сменяется недоверием:

– Ты боишься, – произносит он.