В отличии от своего первого посещения Бидрупа, прилетев к этой планете во второй раз, Нэкс не поверил всем своим сканерам, электронным увеличителям и прочей оптике. Орбиты вокруг Бидрупа были почти пустые и если не считать того, что вокруг планеты летали боевые, оборонительные спутники, энергетические спутники и прочие орбитальные объекты, без которых невозможно представить себе планету, населенную более чем девятнадцатью миллиардами человек, имеющую отлично развитую индустрию и процветающую экономику, космос был пуст. Эд и Ларс, прежде, чем принять какое-нибудь решение, в течение нескольких часов внимательно просматривали передачи по супервизио, что бы понять из них, что происходит на Бидрупе.
Внешне все выглядело вполне безобидно. По большинству каналов шли развлекательные передачи и рекламные клипы. По новостийным каналам передач было гораздо меньше, чем в прежние времена и все они были в основном составлены из сообщений, передаваемых из соседних миров и полученных по правительственной гиперсвязи. Различные учебные и культурно-просветительские каналы, передавали стандартный набор передач. Уже через пару часов Ларс Норд, сидевший перед супервизором с куском какменно твердого, прессованного копченого мяса и литровой банкой пива, выключил супервизор и презрительно прокомментировал то, что он только что увидел:
– Эд, если бы я ничего не знал о том сообщении, полученном Харди Вирровым, то меня очень насторожила обстановка на Бидрупе. В этом мире что-то неладно. Обрати внимание, Эд, в эфире полностью отсутствуют местные репортажи уголовной и светской хроники, это раз. Совершенно отсутствует религиозная пропаганда этих храмовников, которые объявили Бидруп клерикальным государством, это два, а развлекательные каналы полны не только откровенной рекламы светского образа жизни, но и всяческих фривольностей. И при этом никаких тебе громких судебных процессов против отступников и прочих подрывных элементов. Хреновина, все это и хреновина сделанная из рук вон плохо. Даже если бы не тот сигнал о том, что население Бидрупа зомбировано, то я в первую очередь подумал бы об этом, так что давай начнем готовиться к высадке.
Эд Бартон не удержался и поддел своего напарника:
– Ларс, ох и умный же ты у нас, как моя жена, но только потом. Теперь, когда благодаря Рафаэлу Кертису мы узнали о причинах трагедии, нам сразу же бросаются в глаза эти странности. Ладно, парень, ты пока посиди здесь. На Бидруп первым пойду я, а ты останешься и будешь меня страховать. Сначала я разыщу Рафаэла Кертиса, затем найду подходящее убежище и уж только потом подключу к работе тебя. Понимаешь Ларри, хотя я и выгляжу самым обычным человеком и даже могу иметь детей, но у меня все же несколько иное тело. Ты ведь не сможешь сделать, например, вот так.
Эд Бартон сжал кулак и он превратился в округлую, гладкую культю, которая стала вытягиваться, превращаясь в длинный, гибкий хоботок. Вернув руку в свое прежнее состояние, Эд добавил:
– Кроме того мне не страшно зомби-оружие, Ларри, я уже это проверял вчера на себе.
Ларс нисколько не удивился тому, что показал ему Эд Бартон и спокойно сказал:
– Не удивительно, Эд, ведь ты получил свое тело не от отца с матерью, а из лаборатории. Меня куда больше удивляет то, что ты после стольких сотен тысяч лет не торопишься завалить в постель какую-нибудь красотку.
Нэкс плавно приблизился к Бидрупу, завис на антигравах на высоте двухсот километров от его поверхности и принялся барражировать над юго-западными окраинами мегаполиса. Прежде, чем отправляться на встречу с Рафаэлом Кертисом, Эд Бартон решил осмотреть одну из фазенд, которыми густо пестрила бидрупская степь. Глядя на ранчо и фазенды сверху, Эд и Ларс без особого труда определили, что на некоторых из них, во внутренних помещениях находились костные останки детей. Как погибли эти дети было не ясно.
Может быть они умерли от голода или укусов ядовитых животных, а может быть были убиты. Оба старались сдерживать свои эмоции, что бы им было легче проводить расследование, но обоим это удавалось с огромным трудом. Скрежеща зубами от гнева, Ларс прежде, чем отправить вниз Эда Бартона, пригрозил:
– Клянусь поясом Великой Матери Льдов, тот кто устроил эти побоища, дорого заплатит за это.
Эд Бартон, перенесенный на крыльцо большого, красивого дома, стоящего на пологом, невысоком холме в окружении некогда аккуратно постриженных, но уже начавших зарастать вечнозеленых деревьев, даже не стал включать оптическую маскировку, превращающую его как в сказке, в человека-невидимку. В руках у него был небольшой портативный биосканер для определения пригодности человеческих останков к клон-восстановлению, а за спиной ранец с принадлежностями для консервации взятых образцов. При хороших погодных условиях даже в почти полностью истлевших костных останках можно было выделить фрагменты с хорошо сохранившимся генетическим кодом. В условиях Бидрупа с его мягким климатом и отсутствием животных падальщиков, на это вполне можно было надеяться.
Фазенда, вблизи которой высадился Эд, была расположена в двух тысячах километрах от Бидрупа и похоже принадлежала весьма зажиточному землевладельцу. За время, прошедшее с момента переворота, с фазендой ничего не случилось и она выглядела вполне прилично, хотя сразу были видны следы запустения. Через открытую дверь в гостиную с широкой веранды намело мусора, на обеденном столе и мебели виднелись пыль и даже песок, но ничто не было разбито или испорчено.
Пройдя через гостиную внутрь дома, Эд Бартон вошел в комнату для игр, где обнаружил мумифицированные останки пяти детей. Судя по голографическому семейному портрету, который он видел в на комоде, у хозяев фазенды был всего один ребенок, мальчик лет десяти. Остальные дети, видимо, были приглашены на это ранчо в гости по случаю какого-то семейного праздника.
На стенах комнаты для игр Эд увидел бурые пятна засохшей крови, а судя по тому, в каком положении лежали останки детей, понял, что те пытались спрятаться от убийц. Следов сохранилось предостаточно, чтобы можно было восстановить примерную картину преступления. Кто-то привел детей в эту большую комнату, а потом хладнокровно расстрелял их из двух пружинно-пневматических охотничьих карабинов. Можно было предположить, что это были родители мальчика и одно это уже это говорило в пользу предупреждения, сделанного Рафаэлом Кертисом. Побродив по дому, Эд нашел еще более важные улики, говорящие о том, что хозяева дома были кем-то зомбированы – две пустые ампулы, аналогичные тем, которые были обнаружены в гостинице на Хельхоре.
Вновь вернувшись в детскую комнату, Эд Бартон тщательно обследовал останки детей с помощью биосканера и отобрал наиболее хорошо сохранившиеся образцы мумифицированной плоти. Поместив их в контейнеры с биовостановителем, он вынес детские останки во двор и сжег их дотла из бластера. Прежде, чем покинуть фазенду, он тщательно закрыл все двери, надеясь на то, что её хозяева еще смогут вернуться к себе домой.
Ларс, наблюдавший за его действиями, был вне себя от ярости. Поднять руку на ребенка любой варкенец считал самым страшным грехом. И хотя Ларс прекрасно понимал то, что люди, совершившие это ужасное преступление, были совершенно ни в чем не виноваты, он не раз помянул недобрым словом эту супружескую чету прежде, чем Эд Бартон не попросил его заткнуться и приготовиться к куда более худшим вещам. Гнев был в данной ситуации плохим помощником, тем более, что весь Бидруп был тяжело болен и им предстояло найти лекарство для его излечения.
Вернувшись на борт "Спейсраннера", Эд Бартон поместил контейнеры с образцами в кладовую и стал готовиться к встрече с ловким и дошлым парнем по имени Рафаэл Кертис. Они оба прекрасно понимали то простой факт, что те уроды, которые устроили на Бидрупе этот кошмар, возможно уже поймали этого парня, но все же еще оставалась надежда на то, что он жив. Ведь умудрился же он передать еще одно сообщение по гиперсвязи и даже получил на него ответ.
Теперь место встречи было назначено в районе доков. Пока Эд осматривал фазенду, брошенную хозяевами, Нэкс тщательно просмотрел этот район и обнаружил, что в нем почти нет никого. Доки были закрыты, никто в них не работал и над тем районом, который им был нужен, лишь изредка пролетали прогулочные флайеры, весьма смахивающие по манере полета на полицейские патрули.
