Индики бросились ближе, я выбрал самого близкого, и швырнул его телекинезом назад, как можно дальше.

Паук, соткавшийся из земли, поймал летящее тело тонкими острыми щупальцами. Щит Индика моментально вспыхнул пламенем, сжигая тварь. Изящная, похожая на фарфоровую статуэтку ящерица проткнула Индика хвостом, и тоже сгорела. Птица, сложив кожистые крылья, спикировала с неба, когти вспороли Скорлупу и вырвали кусок плоти.

Чудовища рвали Индика на куски, тот отмахивался живым клинком. Во все стороны плескала кровь, летели отсеченные конечности и части тел, вспыхивало яркое, короткое пламя.

Ещё один удар, занесший живой клинок Индик кубарем летит на десяток метров прочь. Замершая ящерица срывается с места, ловит пытающегося подняться Индика. Когтистые лапы обдирают плоть с костей, Танцор Плоти бьет в ответ, перерабатывая части тела ящерицы. Мышцы нарастали на сероватые, блестящие металлом кости.

Твари сбегались, слетались, сползались со всех сторон. Гибкая, ярко-алая многоножка пронеслась мимо меня, окутала последнего Индика, свалила на землю.

«Бей! Только тварей не задень!»

Распад энергии коснулся Индика, пытавшегося освободиться из обвивавших алых колец. Верхняя часть туловища рассыпалась пылью, сороконожка зашипела обрадованно, переваривая тело. Паук Индика искрил, капли крови испарялись на лету.

Теплое солнышко Киры пульсировало, девушка без сознания. Сердце Пламени прокачивало энергию, очнувшийся от шока Танцор Плоти быстро восстанавливал тело.

— Она же жива? — Спросила Мила. — Она же жива, да?

— Да.

Индики стояли плечом к плечу, а на них накатывались твари Обочины. Ящерицы, пауки, многоножки, какие-то невообразимые существа, воющие на все лады, ощетинившиеся когтями и клыками. Волна тварей захлестнула Индиков, погребла под собой.

Конец наступил быстро. Три короткие вспышки, одна за другой, и клубок тварей распался. Некоторые прямо на глазах впитались в землю, их ауры стали частью местности, некоторые отправились бродить за холмы.

Здоровенный паук застыл на месте, пронзая щупальцами серый человеческий скелет. Искусственные мышцы плавились, впитываясь в тушу твари.

Огромная ящерица принюхалась к обугленному пятну, среди которого тускло блестел металл. Примерилась, лизнула языком, задрала башку вверх, сделав глотательное движение. Оглянулась на нас, фыркнула презрительно, махнула хвостом, и, смешно перебирая лапами, двинулась на холм. По туше твари пробегали сиреневые всполохи энергии.

Винтовка Киры лежала на земле, вокруг неё кружилась пыль, яркие блестки впитывались в металл. Машинопись истекала гармониками энергии. Кира стояла рядом, ожидая, когда оружие восстановит себя.

Мила без сил опустилась на землю, её Сердце Пламени снова опустело. Сирена тяжело дышала, черты лица заострились, фигура потеряла объем. На лбу выступили капельки алого пота.

Скелеты Индиков лежали посреди пепла, паук убрался за холмы, волоча за собой куски костей и тяжей.

«Выдерни из него Сердце Пламени». Сказал Миро.

«Зачем?» Я глянул на оскалившийся острыми клыками череп. Зубы не человеческие, скорее звериные, как он вообще говорить-то мог, себе язык не откусив? Хотя… Они же и не говорили, они и слова не сказали.

«Схемы энергетического ядра у нас нет, на чем машина поедет?»

Я подошёл к скелету, осторожно ступая по черному пятну. Зеленовато-серая трава тянулась вверх, расталкивая кусочки пепла, медленно оплетая кости. Слабенькое Сердце Пламени серебрилось искоркой среди сросшихся шипастых ребер.

Протянул руку, телекинезом выдернул биомех, накрыл распадом, выжигая постороннее. Особо стараться не надо, дотянуть до Китежа, и хватит.

— Вы как? — Повернулся к девушкам. — Кира, Мила?

— Я в порядке. — Устало произнесла Кира, поднимая винтовку.

— Хорошо, господин. — Сказала Мила.

— Тогда пойдемте. У нас не так много времени, как может показаться.

До края Дороги мы добрались спокойно. Нас никто не преследовал, а твари Обочины не обращали внимания, занимаясь своими неведомыми делами.

Остов разбитого грузовика я заметил издалека. Машина уперлась в холм, кузов в дырах, на кабине видны следы огня и отметины пуль. Оружейный модуль навечно опустил пулеметные стволы к земле. Заросли травы наползали на металл, стремились забраться внутрь.

«Давай тут». Сказал Индик.

Я подошёл ближе, сосредоточился, протянул левую руку, вихрь распада материи накрыл остатки грузовика. Вспыхнула трава, повеяло жаром, и сразу же — холодом. Над землёй закрутился смерч пыли, пронизанной энергией. Частицы материи стремились друг к другу, выстраиваясь в четкий порядок.

Вскоре среди пыльного облака стал проступать силуэт лёгкого разведчика Фламиники.

Девушки с любопытством следили за творящимся действом.

— Господин, а ты так любую вещь можешь создать? — Спросила Мила.

«Сейчас шмоток попросит». Хмыкнул Миро.

— Не любую. — Сказал я. — Мила, не отвлекай, пожалуйста.

Через пару часов машина была готова. Я встал на колесо, открыл лючок, с опасением сунул внутрь Сердце Пламени, оставшееся от Индика. Вдруг не сработает?

«Сработает».

Тонкие жгутики энерговодов выскользнули из артефакта, впиваясь в стенки гнезда. Машина дрогнула, оживая, по броне пробежали гармоники энергии.

— Едем. — Сказал я.

Китеж встретил нас ярким утренним солнцем.

Подумав, я свернул с Дороги, и отправил машину через Обочину.

Энергетика Сияния Разума растянулась на пару метров вокруг машины. Биомех работал, твари нас не трогали, провожали равнодушными взглядами.

Вышли из Обочины далеко в стороне от таможенного поста. Вдалеке виднелось шоссе, по которому неторопливо тянулись караваны грузовиков. Дорога перед нами вела вдоль края Обочины.

На шоссе не поехали, двинулись сначала по окружной, а потом по подвернувшейся проселочной дороге рванули к шоссе, соединявшему столицу и Ростов. Проскочили каскад озер, и только тогда, развернувшись, помчали к столице.

Остановили нас на полицейском посту. Я ожидал, что Сергей Бельский дотянулся и сюда, и сейчас снова придется драться, но нет. Сначала узнали Милу, а потом, к моему удивлению, и меня.

— Транспорт у вас уж больно необычный, Ваше Сиятельство. — Извиняющее сказал полицейский сержант. — Никак не можем дальше пропустить, вы уж не гневайтесь, Ваше Сиятельство.

— С поста можно вызвать такси? — Спросил я. — Мы без телефонов.

— Конечно можно, Ваше Сиятельство! А машинку тут оставьте уж, начальство распорядится, так заберете.

«Оставляй, мы себе ещё сделаем».

Такси приехало через полчаса. Мила, улыбаясь, раздала всем желающим автографы, мы уселись в машину, и поехали к столице.

Киру и Милу я оставил в мастерской, а сам прыгнул в «Шевик» и помчал к знакомой пятиэтажке.

Охрана уставилась на меня удивленно, но пропустили без вопросов.

Генерал Бельский удивленно уставился на меня, едва я переступил порог его кабинета.

— Мирослав? Что ты тут делаешь? Ты должен находится на Люблине!

— Сергей Бельский был тут? — Спросил я.

— Нет. Доложи по форме!

— Вот. — Я положил перед генералом список, отступил на шаг. — Это написал начальник охраны Сергея Светлова, его звали Алексей.

— Что это… — Генерал взял в руки бумаги, вчитался. И вдруг побледнел. Рванул непослушной рукой воротник, оперся о стол. — Это же… Мирослав! Это же…

— Ваше Высокоблагородие, была дуэль. Я победил. Побежденный написал нам эти бумаги. Сергей Бельский должен был сообщить на словах. Доказательства привез я.

— Сергея пока не было. — Генерал прикрыл глаза, постоял, чуть покачиваясь вперёд-назад, как метроном. — Кто-то ещё знает? — Резко спросил он.

— Не могу сказать. Когда этот список писали, вокруг были разные люди. Они могли что-то увидеть.

— Значит, знают. Вскоре поползут слухи. — Генерал, двигаясь как робот, сел за стол. Посидел немного, глядя в одну точку, и вдруг с размаху хлопнул кулаком по столешнице.