<p>
Теперь что? Теперь нужно мчаться домой, хватать трубку и звонить Маришке, пытаясь объяснить своё позорное отсутствие на дне рождении. Но как всё это, то, что он видел, преподнести ей, не попав при этом под руку со сковородкой или того хуже – не загреметь в психическую больницу?</p>
<p>
Собственно говоря, деваться всё равно было некуда и, уже придя домой, он дрожащими руками набрал номер своей благоверной, выпалив при этом первое, что пришло в голову:</p>
<p>
– Прости, ангел мой…</p>
<p>
Хотел рассказать небылицу о якобы летающей тарелке, повстречавшейся им с Валькой в лесу, но тотчас же осадил себя, понимая, что сначала придется объяснять, зачем он вообще поперся в лес, вместо того, чтобы пойти, как и обещал, вдвоём в кинотеатр, однако доказывать ничего не пришлось. Второе сопрано Маришки буквально взорвало трубку истерическим криком, обещая ему все круги ада, которые воспевал в своих стихах ещё великий Данте, не подозревая, что однажды их будут цитировать в вольном изложении его потомки, спустя несколько сотен лет.</p>
<p>
Из зала с любопытством выглядывали родители. Противный кот, живущий, как он полагал, на таких же законных правах в этой квартире, с ласковым урчанием принялся метить кроссовок Сергея.</p>
<p>
– Я тебе… – неслось из трубки, – все свои лучшие годы отдавала, а ты…</p>
<p>
Поток женской ненависти, как известно, был неисчерпаем и не менялся десятилетиями, поэтому Сергей даже не спросил, какие это такие лучшие годы она отдавала ему, если учесть, что самой Маришке, сегодня исполнялось 17 лет? Ничего не оставалось делать, как просто слушать, шмыгать носом и кивать головой, в надежде, что этот фонтан обвинений скоро иссякнет. Поэтому, когда Маришка перевела дух, чтобы собраться с новыми силами, Сергей, улучив момент, виновато произнёс, отчего-то заговорив шекспировскими стихами:</p>
<p>
– Мне потому приятно с вами помолчать, что вымолвить ни слова не дадите…</p>
<p>
На том разговор, собственно, и закончился. В трубке на секунду воцарилась пауза, потом послышался всхлип, и логическая концовка не заставила себя долго ждать:</p>
<p>
– Нахал!</p>
<p>
Из телефона послышались прерывистые гудки, означающие, что на том конце бросили трубку и, глупо уставившись на кота, Серёга в свою очередь положил свою.</p>
<p>
Черт бы побрал этого Вальку, сконфуженно подумал он и поплелся мимо родителей к себе в спальню, даже не объяснив им, каким образом он оказался весь поцарапанный и обкусанный безжалостными насекомыми.</p>
<p>
…А наутро, проснувшись (спал плохо, всё время снились какие-то лошади), он кое-как доковылял в ванную, заглянул в зеркало и поморщился. Зеркало ответило ему тем же.</p>
<p>
Первым делом, набрав Маришку, счастливо полагая, что женская мятежная душа возлюбленной успокоилась и простила грешного горемыку, прокричал в трубку, боясь, что ему опять не дадут слова:</p>
<p>
– Козочка моя! Прости меня…</p>
<p>
– Да пошёл ты! – был ответ, но трубку не клали и ждали ответа.</p>
<p>
– С днём рождения! – выпалил Серёга, не совсем понимая, что именины уже, в общем-то, прошли.</p>
<p>
Трубка помолчала, затем поинтересовалась, как бы невзначай:</p>
<p>
– Чего хотел, бабник?</p>
<p>
– Хотел с тобой в… – Сергей запнулся, только сейчас осознав, с каким персонажем его сравнивают на том конце провода. – Я не бабник! – попробовал реабилитироваться он. – Меня Валька в лес затащил, а там…</p>
<p>
– Знаем мы ваш лес, – безжалостно констатировала трубка Маринкиным голосом. – Я весь день прождала, торт испекла, родителям после обеда звонила, а он, видите ли, по бабам шлялся…</p>
<p>
– Погоди, козочка моя…</p>
<p>
– Я тебе не козочка, козел!</p>
<p>
…Разговор с переменным успехом длился еще бесконечное время, пока, наконец, вымолив у обладательницы второго сопрано временное прощение, Серёга уговорил ее встретиться через час в парке у фонтана, где он и расскажет, что случилось с ним в этом проклятом лесу.</p>
<p>
Сначала сбивчиво, глотая слова от страха, что его перебьют бесцеремонным образом, но потом, постепенно убеждаясь, что Маришка только показывает вид рассерженной дамы, Сергей рассказал ей всё от начала до конца, начиная с утреннего звонка Вальки и заканчивая последней электричкой, на которой он добрался домой. Валька и Егорович остались там, ожидая его завтра утром с рюкзаком, полным еды.</p>
<p>
Они сидели на лавочке у фонтана, и чем больше Сергей погружал Маришку в таинство своего рассказа, тем шире округлялись её прекрасные глаза. Она перебила его лишь раз, когда спросила, кто такой Егорович, а когда Сергей дошёл до финала, задумчиво произнесла, теребя платочек в руках, который вытащила на всякий случай, если придётся показать провинившемуся свои слёзы:</p>
<p>
– Секретная база… карета… комбинат… – от её злости не осталось и следа, отчего Сергей почувствовал себя на седьмом небе от счастья, взяв на заметку, что женщины верят во что угодно, лишь бы перед ними вовремя извинились и, покаявшись, пообещали миллионы звёзд с неба.</p>
<p>
– Что скажешь, козоч… – он вовремя запнулся, помня, с кем его сравнивали в прошлый раз. Вместо этого спросил:</p>
<p>
– Что будем делать?</p>
<p>
– Валька знал, что у меня вчера было день рождения?</p>
<p>
