Спустя день, накануне отправки, он вновь появился к ужину в библиотеке.</p>
<p>
– Хозяин уполномочил меня провести переговоры с вашим начальником проекта, – разливая лёгкое вино в фужеры, поведал он. – Я возьму с собой кое-какие предметы старины, о которых в ваших тайных загашниках КГБ и слыхом не слыхивали. Несколько уникальных икон, золотые украшения императорских домов и прочее наследство нации. Взамен Тимофей Фёдорович предоставит нам кое-какую определённую технологию развития производства, индустрии и промышленности. Вооружение мы решили не затрагивать, чтоб не спровоцировать виток парадокса времени – так мне объяснили наши академики. В общем, эта тема вопроса будет обсуждаться нами с вашим профессором.</p>
<p>
– Мы как раз за этим и прибыли к вам, – пояснил Егорович. – За обменом. Тимофей Фёдорович получает то, что нужно его руководству, вы получаете новейшую технологию, новые открытия в области химии, физики, астрономии, микробиологии. Таким образом, Советская держава в вашем 1950 году утрёт нос не только американцам, но и всему остальному миру. Вы получите на благо науки схемы и чертежи новейших ледоколов, комбайнов, турбин, заводов, космических спутников и прочего, прочего, прочего.</p>
<p>
– А что будет с вами, когда вы с вашими коллегами из другой команды закончите эти миссии?</p>
<p>
– Мы уже думали с полковником над этим вопросом. Скорее всего, отправит нас снова, только уже в иные эпохи. Возможно, к Александру Первому, а может и к Ивану Грозному, чему Серёга отчаянно противится, – улыбнулся Егорович, видя, как поджался его друг.</p>
<p>
– Почему, скажем, не к Архимеду, Калигуле или к Македонскому?</p>
<p>
– Языковый барьер, Николай Сидорович. С этим у нас пока проблема. Мы и в XVIII веке чувствовали себя среди соотечественников не слишком-то свободно, а тут Древняя Греция или Священная Римская империя…</p>
<p>
– Понимаю.</p>
<p>
Они ещё посидели немного, побеседовали на разные темы, затем генерал откланялся и отбыл домой.</p>
<p>
В эту ночь их никто не охранял.</p>
<p>
…А уже утром 29 января 1950 года лифт ждал их в лесу у станции «Лосиноостровская»: под землёй, под сугробом, на самом верхнем этаже портала. Стоило лишь активировать пальцем пластину на дереве, и механизм пересылки тотчас автоматически запрограммирует команду перемещения в их реальное ВРЕМЯ.</p>
<p>
Сугроб пришёл в движение, створки верхних плит раздвинулись, платформа выехала вперёд. Сергей обернулся, отсалютовал провожающим и первым вошёл в проем образовавшейся пустоты. Егорович пропустил впереди себя генерала, махнул рукой майору охраны, и с облегчением спустился следом.</p>
<p>
…Ровно в половину одиннадцатого вечера 29 января текущего года, холм на секретной базе отошёл в сторону, лифт поднялся, створки разошлись, освобождая выехавшую платформу, и на свет божий прямо в руки встречающих вывалились трое голодных и смертельно уставших путешественников. Их тотчас окутали одеялами, дали присесть, напоили и всунули в руки по шоколадке – необходимый и быстрый способ утоления голода. Вокруг раздались аплодисменты и Сергей, понемногу приходя в себя, краем глаза увидел среди группы молодую девушку лет девятнадцати, которая во все глаза глядела на героя дня и хлопала в ладоши громче остальных.</p>
<p>
Егорович, покачиваясь, подошёл к полковнику и отчитался о проделанной работе. Власика окружили со всех сторон и с почестями повели в штаб-квартиру базы, где ему вскоре предстоит работать с начальником проекта.</p>
<p>
Миссия секретного эксперимента «Петля Мёбиуса» удалась, и он вступил в шестую фазу своего существования.</p>
<p>
*** </p>
<p>
В семь часов вечера следующего дня Тимофей Фёдорович ждал обе команды к праздничному ужину отметить их возвращение. Присутствовали несколько инженеров проекта, капитан, старший лейтенант, главный врач базы Марк Данилович и двое представителей Кремля из высшего эшелона власти. Баба Маша, Любочка и новая девушка, которую среди встречающих заприметил Сергей сидели напротив. Профессор встречал всех с раскрытыми объятиями, поздравляя с удачно завершенной миссией, делая особый акцент на прибытие в их команду такого высокопоставленного лица, как начальник личной охраны самого товарища Сталина. Шутка ли!</p>
<p>
Все были свежие, радостные, довольные, а Дима не мог наглядеться на свою слегка располневшую супругу. Сергей тоже бросал застенчивые взгляды на девушку, которая, перехватывая их, заливалась румянцем и опускала взор, словно трепетный цветочек в зеленеющем поле.</p>
<p>
Николая Сидоровича усадили во главе стола: отныне до конца месяца он будет здесь ключевой фигурой.</p>
<p>
Длинный стол ломился от изобилия вин, напитков, закусок и собственных фруктов, собранных зимой в оранжереях базы. Власик сидел, шутил и смеялся со всеми, с первых же минут расположив к себе весь коллектив участвующих в проекте. Когда его представили двум чиновникам из Кремля, он по-простецки пожал им руки и гаркнул, как бывало на Кунцевской даче:</p>
<p>
– Сработаемся, ребята! Это в наших обоюдных интересах.</p>
<p>
Все стали друзьями.</p>
<p>
Ужин затянулся до глубокой ночи, а уже поздно утром 31 января Серега проснулся и никак не мог вспомнить, каким образом он добирался до своего домика, будучи выпившим под самую завязку, что случалось с ним крайне редко. Он мгновенно принял душ, оделся, выскочил во двор и столкнулся с Любашей, которая делала на свежем снегу зарядку для поясницы.</p>
<p>
Дима, видимо ещё спал и Сергей, недолго думая, подбежал к новой подруге:</p>
<p>
– Спит?</p>
<p>
– Спит, – едва не расхохотавшись, ответила девушка, отметив про себя растерянный вид неудачливого ухажера. – Что, никак не можешь вспомнить имя девушки, к которой лез вчера целоваться?</p>
