Еще больше выстрелов ударило по нижней части корпуса, и люди закричали и упали замертво, когда два ядра прорвали сетку, убив орудийные расчеты на оставшейся стороне.

Перепуганный мичман пробежал по квартердеку, широко раскрыв глаза, вероятно, увидев тело Хилдича на трапе. Если бы, по счастью, железный осколок не убил его.

Кин крикнул: «Идите, мистер Стюарт! Сегодня люди смотрят на вас!»

Болито поморщился, когда над палубой прогремел очередной рваный залп. Слова Кина были словно его собственными, всё это время он слышал. Он услышал, как мальчишка ахнул: «Хватит литья, сэр!»

«Спускайтесь вниз. Передайте мистеру Джойсу, чтобы он возобновил огонь по кораблю с нашей стороны».

Мальчик покинул квартердек, идя маленькой потерянной фигуркой, не смея оглядеться вокруг.

Некоторые из расчетов передового дивизиона отскочили, съежившись, когда еще одно ядро пролетело мимо них и опрокинуло еще одно орудие.

Седжмор тут же подбежал. «Назад! Деритесь, ублюдки, или деритесь со мной!»

Они снова бросились к таклам, а капитан орудия наблюдал за ними со стыдом, который Болито чувствовал даже с квартердека.

Сети над палубой подпрыгивали от упавших снастей, а кто-то с грот-марса уронил мушкет. Несколько матросов вместе с боцманом карабкались по подветренным вантам, пытаясь починить оборванный такелаж. Один упал почти сразу же, когда стрелки с другого корабля открыли огонь, проверяя меткость и готовясь поразить офицеров.

«Второй корабль приближается, сэр!» — Кин схватился за голову, когда его шляпа упала на палубу. Выстрел прошёл в нескольких дюймах от цели.

В коротком затишье Болито услышал резкий грохот орудий «Тибальта». Должно быть, он среди кораблей снабжения.

«Надо сосредоточиться на последнем, Вэл!»

Он чуть не упал, когда ядро пронеслось по палубе и сразило двух рулевых.

На смену им бросились ещё двое, но квартирмейстер крикнул: «Она не отвечает, сэр!» Его белые брюки были забрызганы яркой кровью двух его спутников, но он думал только о штурвале. Корабль уже выходил из-под контроля.

Новые выстрелы обрушились на прочный корпус, и Болито вспомнил последний бой «Гипериона». Он не выдержал бы этой беспощадной бомбардировки. Мощный взрыв заставил воздух содрогнуться, но интенсивность перекрёстного огня всех кораблей, участвовавших в сражении, вскоре восстановилась.

Должно быть, взорвалось судно снабжения, похожее на то, которое уничтожил Адам.

Болито поднял подзорную трубу и наблюдал за людьми, толпившимися на баке французского корабля: некоторые из них перестреливались с морскими пехотинцами, другие размахивали кольями и топорами, готовясь к абордажу, в то время как «Черный принц» продолжал падать по ветру.

Кин смотрел на него несчастными глазами. «Если бы у нас была хоть какая-то поддержка, сэр!» Это было похоже на крик отчаяния.

Майор Буршье хрипло крикнул: «Ещё морпехи на корме, мистер Кортни!» Но лейтенант лежал мёртвым рядом со своим сержантом, и Болито вспомнил те первые ужасные секунды, когда он поднялся на борт флагмана Херрика. Херрик всё ещё отдавал приказы своим морским пехотинцам, которые валялись на окровавленной палубе, словно сломанные игрушечные солдатики.

Олдэй выхватил абордажную саблю и спросил: «Снова вместе, да, сэр Ричард?» Он внимательно наблюдал, как Тоджонс поспешил отдать Кину шляпу. В её полях зияла аккуратная дырочка.

Кин вдруг почувствовал себя спокойно. Безумие, вот что. Он видел, как некоторые новички срывались и бежали со своих постов, когда среди них стонала смерть. Но не я. Это мой корабль. Они отберут его у меня под страхом смерти.

Рядом с ним в палубу ударялись ядра, и он догадался, что французские стрелки стреляют с носовой части двухпалубника. Затем он услышал крик Тоджонса и увидел, как тот качнулся на бездействующем орудии, изо рта у него хлынула кровь. Дженур опустился на колени рядом с ним, но покачал головой. «Он умер, сэр».

Болито крикнул: «Иди сюда, Стивен!» Он видел, как из палубы летят осколки. Вражеские стрелки, должно быть, разглядели форму Дженура даже сквозь густую завесу дыма.

Дженур заразился тем же безрассудным безумием: он приподнял шляпу, приветствуя вражеский фор-марс, а затем неторопливо побрел по палубе, чтобы присоединиться к нему.

Эллдэй взглянул на другого рулевого, злобно и уродливо сверкнув лезвием в воздухе. «Никогда не вызывайся добровольцем, приятель!»

Раздался резкий крен, когда бушприт другого судна, словно бивень, врезался в такелаж бизани. Люди падали или прыгали на цепи и трап «Чёрного принца», но матросы с пиками отшвыривали их, крича, через сети, загоняя в сужающийся клин скопившейся воды.

Лейтенант Седжмор крикнул: «Двое! Сюда! Помогите направить это орудие на расстояние…»

Тяжёлый снаряд попал ему в грудь, и он очень медленно упал на колени, с лицом, полным недоверия. Он умер ещё до того, как коснулся покрасневших досок.

Кин крикнул: «Я не буду бастовать!»

Болито вытащил старый меч и увидел, как большая тень Олдэя наложилась на его собственную.

"Я тоже!"

Где-то сквозь спорадическую стрельбу раздался звук трубы.

Словно по сигналу, все корабли замолчали. Они словно оглохли, пока крики и вопли раненых и умирающих не выдали ужасающую реальность битвы.

Кин вытер рот рукавом. «Что происходит?» Он увидел, как мичман Хьюстон смотрит на него, щека которого расцарапана деревянной щепкой. «Вверх, с вами!»

Болито услышал, как лейтенант Уайхэм взял под контроль верхнюю палубу, и подумал, не видит ли он в трупе своего начальника свой шанс на повышение, как когда-то Седжмор.

Он также услышал голос Хьюстона, пронзительно перекрывающий все остальные звуки, возможно, шокированный разорванными телами на грот-марсе, куда попал целый заряд картечи.

«С «Валькирии», сэр! Корабли на северо-западе!»

Болито сжимал руку Кина, пока тот не скривился от боли. «Он всё-таки пришёл, Вэл!» Он оглядел глубоко заляпанную палубу, распростертых трупов, ползающих, рыдающих раненых. «Если бы только это случилось раньше!»

Французские корабли поднимали паруса, и когда дым начал рассеиваться по ветру, Болито увидел единственный вражеский фрегат с контр-адмиральским флагом на бизани, а затем, медленно выплывающий из дыма позади него, «Тибальт». Его паруса были изрешечены пробоинами, а корпус зиял глубокими шрамами.

Но Болито мог лишь смотреть на неподвижный вражеский фрегат. Он тёр глаза, пока боль не заставила его закричать.

«Флаг, Вэл! Посмотри на него и скажи мне, что я не сумасшедший!»

Кин выдавил улыбку; безумие отступало. Потом будет хуже. Но сейчас… Он ответил: «Это наш флаг, сэр», а затем удивлённо добавил: «Капитан Тибальта — это нечто большее, чем я думал!»

Вмешался голос Хьюстона: «Головной корабль — «Матчлесс», 74 тонны, сэр! Под контр-адмиральским флагом!» Короткая пауза, словно слова застряли в горле. «Остальные — тоже наши корабли!»

Всё, что было сказано дальше, потонуло в диком взрыве ликования. Люди высыпали из люков и из орудий; другие, держась за такелаж, кричали так, словно их слышала вся эскадра.

Кин спросил: «Нам следует преследовать врага, сэр?»

Болито прислонился к высохшей на солнце деревянной доске. На рукаве у него была свежая кровь, но чья и когда именно, он не знал.

«Никакой погони. Сегодня было достаточно резни, и планы противника в Вест-Индии сорваны». Он снова вытер лицо. Херрик не забыл. Если бы не он, «Чёрный принц» и остальные были бы сметены. Но они рассеяли врага. Для некоторых цена показалась бы ничтожной. В то же время, если бы они нанесли удар по врагу, чтобы спасти жизни, они были бы опозорены и прокляты теми же политиками, которые в конечном итоге отдали бы ему должное.

Он смотрел на усталые, испачканные пудрой лица, которые он знал и любил, — это было единственное слово, которым можно было их описать.

Весь день, массивный и невредимый, он обернулся, чтобы взять кружку у Оззарда, пробираясь мимо разрушений и зияющих трупов. Он был полон энтузиазма и уже думал о своих людях и о необходимости снова подготовить корабль к любому вызову, будь то со стороны врага или океана.