«Я слышал упоминание о лодках, сэр».

«И вы поймете почему».

Седджмор огляделся, когда Мастерман, сержант морской пехоты, воскликнул: «Боже, посмотрите на старый «Relentless»! Он обзавёлся турнюром, это точно!»

Седжмор спокойно настаивал: «Но море пусто, сэр».

Нам сообщили, что наше совместное наступление на Мартинику силами кораблей вице-адмирала Кокрейна и армии генерала Беквита может начаться в любой момент. Если позволит погода, то в течение нескольких дней. Если бы я был французским командующим кораблями и людьми, находящимися в его распоряжении, я бы двинулся на жизненно важные базы, например, на Антигуа. Если её взять, наш флот будет подобен безголовой курице.

Седжмор вдруг обнаружил, что смотрит на то место на квартердеке, где погиб его предшественник Казалет. Изящные такелажные снасти, безупречные палубы, матросы у штурвала, как всегда, следящие за компасом и парусами. Трудно было представить, какой ад там творился.

Он нерешительно спросил: «А что, если мы выступим против них, сэр, я имею в виду, без поддержки?» Редко можно было увидеть его в таком состоянии, когда он не находил слов.

«Тогда люди будут сражаться, как никогда раньше. Море здесь — бездонная пещера, место кромешной тьмы, я полагаю. Разве это альтернатива?»

Седжмор поспешил уйти, ему нужно было чем-то заняться, чтобы отвлечься.

«Неумолимый на посту, сэр!»

Кин перешел на наветренную сторону и наблюдал, как «Валькирия» под каждым швом парусов устремляется к горизонту, чтобы замкнуть линию, затем он увидел рулевого вице-адмирала, направляющегося на корму, и крикнул: «Воспоминания, Аллдей?»

Олдэй прищурился и криво усмехнулся. «Скоро их будет ещё несколько, не удивлюсь, сэр!»

Он исчез под палубой, направляясь в большую каюту, по-своему понимая, что он там нужен.

Кин повернулся к вахтенному офицеру, третьему лейтенанту. «Я иду в свою каюту, мистер Джойс. Позвоните мне в полдень, чтобы мы могли сравнить прицелы по солнцу». Он помолчал. «Могу и раньше, если понадоблюсь».

Джойс улыбнулся. Он служил капитанам, которым никогда бы не осмелился позвонить, даже если бы корабль разваливался; после этого они с такой же страстью обвиняли бы неуверенного лейтенанта. Своему мичману он сказал: «Запомните всё, что вы видите и слышите, мистер де Курси. Это может сослужить вам хорошую службу, если (что маловероятно) вы останетесь живы достаточно долго, чтобы получить командование!»

Пятнадцатилетнего мичмана поведение Джойса не слишком беспокоило. Его отец был контр-адмиралом, а до него — дед.

«Да, сэр! Я приму всё во внимание!»

Джойс отвернулся, скрывая улыбку. «Наглый маленький засранец», — подумал он.

Вскоре после ритуала наблюдения за солнцем секстантами и шепотом сопоставлений за картографическим столом «Черный принц» и два ее спутника пересекли восемнадцатую параллель и направились к западному горизонту.

Лейтенант Стивен Дженур заметил угрюмое выражение лица Оззарда, проходя мимо него у раздвижных дверей каюты; коротышка нёс завтрак Болито, который, как он уже знал, был его любимым в море. Кусок жирной свинины, поджаренный до бледно-коричневого цвета с крошками печенья и чёрной патокой на отдельном корабельном сухарике. Он лежал нетронутым, исчез только кофе.

Он видел, как Аллдей проводит тряпкой по старому мечу Болито, как делал, должно быть, тысячу раз, а его взгляд застыл на широкой панораме за кормовыми окнами. Даже с учётом соляных пятен на толстом стекле и туманного рассвета, вид был захватывающим. Восточный горизонт оживал, море волновалось и становилось молочно-белым под постоянным напором ветра. Птицы тоже скользили взад-вперёд под прилавком корабля в ожидании объедков, изредка крича, когда какая-нибудь рыба поднималась слишком близко к поверхности.

Дженур увидел Болито на скамье, одну ногу он положил на клетчатое покрытие палубы, а другое колено подтянул к подбородку; он также увидел, что его тяжелый форменный китель и шляпа лежат на стуле, словно костюм какого-то актера, ожидающего в кулисах.

Ему бы очень хотелось попробовать свои силы в работе над альбомом для зарисовок, но времени не было, и он сказал себе, что никогда не сможет передать напряжение и необычайную интимность этого личного момента.

Болито повернул голову. «Посмотри на птиц, Стивен. Если бы мы только знали, что они видели, пролетая над островами. Возможно, ничего». Он взглянул на ряд сомкнутых гребней волн, среди которых проносился ветер. «Если на этот раз я ошибаюсь, и ветер всё ещё сильный, может потребоваться несколько дней, чтобы отбиться и поискать что-нибудь ещё».

Дженур сказал: «“Relentless” виден на траверзе, сэр Ричард. Похоже, он на идеальном месте».

Где-то далеко впереди, за сужающимся утлегарем «Чёрного принца», лежали острова. Они всё ещё оставались в тени, но рассвет, когда он наступит, был быстрым.

«Как поживает капитан Кин?»

«Он пришёл рано, сэр Ричард. Я тоже почти не спал».

Болито быстро улыбнулся. «По крайней мере, тебе не придётся стоять на вахте вместе с остальными, Стивен. Может, я недостаточно тебя заставляю».

Он позволил своим мыслям блуждать среди брызг, бьющихся о кормовые окна, и глухого звука румпеля, когда руль принимал на себя нагрузку моря и ветра.

Я больше ничего не могу сделать. Я в тёмной комнате. Я даже не могу полагаться на обстоятельства, ибо не знаю их.

Предположим, враг нападёт на Антигуа? Что сделает Херрик? Встретит ещё одну безнадёжную битву, подобную предыдущей? Или отдаст приказ отступать до прибытия помощи? Он будет сражаться. Чтобы наказать себя или бросить тень на тех, кто хотел, чтобы он был виновен.

Он подумал о гневе Адама и о чувстве предательства и попытался представить, как всё было между ним и его старым другом. Что-то ещё беспокоило Адама; возможно, он поделился бы этим, если бы представилась возможность.

Дженур сказал: «Это был привет с самого начала, сэр Ричард». Лицо его было одновременно встревоженным и взволнованным.

Болито увидел, как тряпка Эллдея замерла на остром старом клинке. Он тоже не слышал этого.

«Будь спокоен, Стивен. Скоро мы всё узнаем».

Дженур заворожённо смотрел на него, завидуя тому, как он умеет сдерживать свои внутренние чувства, особенно когда так много зависело от сегодняшнего дня. Или завтрашнего. Но он знал, что это произойдёт сегодня.

Часовой крикнул: «Вахтенный мичман, сэр!»

Мичман Мак-Иннес робко вошёл и оглядел полутёмную каюту. «Капитан Кин, ваше почтение, сэр Ричард, и… и…»

Болито мягко подсказал: «Мы все взволнованы, мистер Мак-Иннес, поэтому, пожалуйста, поделитесь этим с нами».

Юноша покраснел под загаром. «Сообщают, что на западе виден парус. Вахтенный говорит, что это, возможно, фрегат».

Болито улыбнулся, но разум его был ледяным. Фрегат. Она сможет увидеть Чёрного Принца, если не остальных, на фоне светлеющего горизонта. Значит, друг? Должно быть, это Тибальт. Он попытался подавить зарождающуюся надежду. Даже с фрегатом поиски среди этих островов займут несколько дней.

«Мое почтение капитану. Я сейчас же приду».

Он взял пустую кофейную чашку и уставился на неё. «Мальчики и старики. Хорошие и преступники».

Олдэй ухмыльнулся. «Ничего не меняется, сэр Ричард». Он поднял меч и вложил его в тонкие кожаные ножны. Должно быть, за свою жизнь он изрядно их износил, подумал он. Но только один меч.

«Ещё нет, старый друг». Болито посмотрел на своего флаг-лейтенанта, и в его серых глазах мелькнуло что-то похожее на боль. «Ты готов, Стивен?»

Дженур уверенно произнес, хотя и не совсем понимал: «Я готов, сэр Ричард».

«Пойдем наверх», — он порывисто тронул его за руку. «Это не всегда одно и то же!»

Весь день смотрел, как они уходят, и сел в кресло Болито. Рана ужасно болела. Верный признак. Он хрипло рассмеялся. Нервы? Старый Джек, как ты! Чтоб тебе глаза вышибло, дураку!

Оззард вошёл молча. «Что случилось, Джон?»

«Сделай кое-что для меня. Принеси мне куртку и абордажную саблю из моей столовой, ладно?»