«Кто знает?» Она посмотрела на него прямо, и её взгляд снова изменился. «Как море», – подумал он. «А вы, капитан? Какой-нибудь другой порт, может быть? Новое приключение?» Она встряхнула головой, нетерпеливо ожидая игры. «Какая-нибудь обожающая женщина?»

Гэлбрейт крикнул: «Сэр Льюис настаивает, что наши лодки не понадобятся, сэр».

Адам посмотрел на берег и увидел несколько лодок, энергично плывущих к нему. Бэзли, очевидно, был влиятельным человеком. Даже вице-адмирал Бетюн, похоже, жаждал с ним познакомиться.

Гэлбрейт ушёл, чтобы привести в порядок свои приготовления к отплытию пассажиров, а Адам сказал, почти про себя: «Я понял, что благодарность в женщине может быть вредна. Для неё, миледи». Он заметил внезапную неуверенность на её лице. «Я надеялся проводить вас на берег». Он улыбнулся. «Возможно, в другой раз».

Сейчас Бейзли был здесь, окликая через плечо одного человека и нетерпеливо подзывая другого.

Он сказал: «Мы уходим, капитан. Возможно, однажды…» И снова обернулся. «Осторожнее с этим, неуклюжий болван!»

Именно тогда она протянула руку и тихо сказала: «Спасибо, капитан Болито. Вы знаете, за что. Этим мы ни с кем не поделимся».

Он поцеловал ее руку, чувствуя на себе ее взгляд и представляя, как ее пальцы слегка сомкнулись вокруг его пальцев.

Кресло боцмана уже было готово, и она позволила себе устроиться в нем, защитив свое платье от жира и смолы холщовым фартуком.

«Поднимай прочь, 'андсомели!»

Все безработные обернулись, чтобы посмотреть, как её поднимают, а затем с величайшей осторожностью оттягивают оттяжки и спускают в ожидающую шлюпку. Бетюн даже прислал своего флаг-лейтенанта на помощь.

Бэзли огляделся по сторонам, похлопывая себя по карманам, словно проверяя, не оставил ли он внизу ничего личного.

Адам подумал о матрасах и постельном белье, разбросанных по каюте. Где они лежали вместе. Где Бейзли брал её и использовал как игрушку.

Бейзли сказал: «Хорошего плавания, капитан». Он бросил быстрый взгляд на жену, сидевшую рядом с ним в лодке. «Мне говорили, что ты безрассудна». Он поднял руку. «Ты добиваешься результатов, это, на мой взгляд, самое главное!» Затем он рассмеялся, и Адам увидел, как она подняла взгляд, прикрывая глаза от солнца. «Но ты же знаешь, что такое осторожность, а? И это тоже неплохо!»

Адам смотрел вслед отплывающей лодке и сказал: «Через час я сойду на берег, мистер Гэлбрейт». Он почувствовал невысказанный вопрос и без обиняков добавил: «К адмиралу. Может быть, нам поручат какое-нибудь полезное дело!»

Гэлбрейт наблюдал, как он направился к трапу, прежде чем взять подзорную трубу дежурного мичмана.

Солнечный свет на её кремовом платье, алая лента на широкополой шляпе, которая так же хорошо сочеталась с другой в волосах. Всё это сжалось в одну маленькую, безмолвную картину. Между ними не могло быть ничего. Да и как? Но сегодня она оделась с очевидной тщательностью, и он видел выражение её лица, когда капитан прижался губами к её руке.

Винтер рассказал ему всё, что знал о сэре Льюисе Бэйзли. Человеке, который сам прорвался наверх, предлагая и, несомненно, получая по пути одолжения. Люди, менее привычные к обману, могли бы назвать это взятками, но одно было несомненно: он был бы безжалостным человеком, с которым можно было бы перечить. Гэлбрейт потерял свой пост из-за чужого злонамеренного влияния и неприязни. Его единственный шанс получить новый был непревзойдённым.

Он мрачно улыбнулся. И всё же, всё, что он чувствовал к Адаму Болито, была зависть.

Внизу, в большой каюте, Адам огляделся; пространство вдруг снова стало просторным и пустым, галерея была открыта, словно для того, чтобы убрать последние следы их присутствия здесь. Постельное белье исчезло, его собственная койка стояла на своём месте. Неудивительно, что она играла с ним, когда всё это время…

Он увидел свой плащ, висящий на подволоке, где его никогда не держали. Он снял его и подвернул воротник. Вся одежда была вымыта и вычищена, пятна с той ночи полностью исчезли. Он пошарил в глубоком кармане, сам не зная зачем.

Это был небольшой запечатанный документ. Он отнёс его на галерею и распечатал.

Записки не было. Но был локон её волос, перевязанный алой лентой.

14. Судьба

ВИЦЕ-АДМИРАЛ сэр Грэм Бетюн отодвинул в сторону несколько нераспечатанных донесений и встал из-за богато украшенного стола.

«Разберись с этим, Граймс. У меня сейчас слишком много дел, чтобы думать о большем».

Он почувствовал, что взгляд клерка провожает его до окна, выходящего на небольшой, залитый солнцем двор.

День начался неудачно: офицер сторожевого катера доложил, что прибытие «Непревзойденного» означает нечто большее, чем просто доставку депеш или писем – нужно принять и развлечь гостей. Бетюн почувствовал, как та же обида вернулась, когда он услышал женский голос и увидел отблеск красок на противоположном балконе. Его флаг-лейтенант настаивал, что именно этот номер – очевидный выбор для гостей, прибывших с полного благословения правительства и лордов Адмиралтейства. Он слышал и голос Бэйзли – громкий, требовательный, властный. Полный самомнения.

Он вздохнул и вернулся к столу. Там же лежало письмо от жены, которая спрашивала о возможности присоединиться к нему на Мальте или вернуться в Лондон. Она говорила, что это единственное цивилизованное место для жизни.

Он взглянул на отчёт Адама Болито. Ещё две награды. Теперь их светлости наверняка предложат ему дополнительные корабли. Было достаточно доказательств, что действия дея Алжира и его столь же непредсказуемого союзника в Тунисе требовали более быстрых и решительных мер. Он почти улыбнулся. К тому же, это станет впечатляющим поводом для его возвращения на другую должность в Лондоне.

Бетюн любил общество женщин, а они – его, но он всегда был сдержан. Перспектива приезда жены на Мальту заставила его осознать, насколько они отдалились друг от друга с тех пор, как она пыталась унизить Кэтрин, а может быть, и задолго до этого. Конечно, с горечью подумал он, есть ещё дети…

Он посмотрел в другое окно, думая о лейтенанте Эйвери, стоявшем рядом с ним, разделявшем это, вспоминавшем это. А теперь он был мёртв. Счастливчики остались лишь призраками, лишь воспоминаниями.

Молодая жена Бэйзли наверняка привлечёт внимание, когда станет известно о её присутствии. Вероятно, она вышла замуж за этого знатного человека из-за его состояния, которое, по слухам, было немалым, но если кто-то из молодых особ местного гарнизона заподозрит что-то неладное, им лучше быть начеку. Он удивлялся, как Адаму удалось устоять перед её столь очевидным обаянием по пути сюда из Гибралтара. Он был безрассуден. Но он не был глупцом.

Вернулся флаг-лейтенант. «Капитан Бувери здесь, сэр Грэм».

Бетюн кивнул. Вспоминать Онслоу, каким он был в ту последнюю ночь вместе, лёжа на спине, храпя и пьяный, было ещё труднее. Но почти человеком.

"Очень хорошо."

Онслоу улыбнулся, как всегда извиняясь. «А капитан Болито скоро прибудет. Его лодка прибыла несколько минут назад».

Бетюн отвернулся и посмотрел через двор.

«Я увижу их», — резко добавил он, — «по отдельности».

Онслоу понял, или ему показалось, что понял. Он сделает это по старшинству.

Бетюн прекрасно знал о странном соперничестве между Адамом Болито и Эмлином Бувери с фрегата «Матчлесс». Они едва знали друг друга, и всё же оно возникло. Он думал об успехах, которых достигла его небольшая эскадра, несмотря на этот личный конфликт, а может быть, даже благодаря ему. Его можно было бы использовать с большей пользой, если бы он расширил свою иерархию. Он снова улыбнулся. Он никогда не сможет вернуться к роли простого капитана и удивлялся, почему не заметил в себе перемен раньше.

Адам Болито отступил в сторону, пропуская двух тяжело нагруженных ослов, пробиравшихся по узкой улочке. Когда он взглянул на полоску голубого неба над головой, ему показалось, что дома почти соприкасаются.