Бетюн отряхнул что-то со своего тяжелого пальто для верховой езды.

«Они сразу бы поняли, что мы делаем. У Вилья-де-Бильбао не было бы времени появиться. Никаких шансов!»

Трубридж что-то сказал, но Адам не услышал, что именно, только резкий ответ Бетьюна: «Когда я скажу, и не раньше!»

Адам прикрыл глаза и наблюдал, как «Одейсити» снова сократил дистанцию, проходя мимо выступающей скальной гряды. Раздались новые выстрелы, но не было никаких признаков новых попаданий или промахов. Но, оказавшись в более широкой части пролива, он окажется в зоне досягаемости главного калибра. Он не решался смотреть на Бетюна. Это было его решение; его слово будет сдержано. Это была его ответственность. Он снова посмотрел на фрегат, теперь уже меньшего размера, когда он входил в пролив. И это было моё предложение.

Бетюн сказал: «Можете заряжать и выдвигаться, капитан Болито. Подайте сигнал Хостайлу. Приготовьтесь к бою».

Фалы снова заскрипели, и сигнал раздался со двора. Как и планировалось.

Адам подошел к перилам квартердека, сжав руки под пальто.

Он услышал глухой грохот выстрела более тяжелого оружия и увидел, как земля медленно отступает, открывая вид на залив и якорную стоянку, все еще частично скрытую туманом. Или дымом.

Он смотрел, как «Одейсити» снова удлиняется, её изящные линии портит отсутствующая стеньга. На носу корабля будут рубить мачту, снасти и промокший парус, прежде чем он, словно морской якорь, протащит корпус по направлению к этим орудиям.

Капитан Манро знал бы об этом и, возможно, винил бы себя.

Оружие выстрелило одновременно. Было уже слишком поздно.

17. Расплата

Вице-адмирал сэр Грэм Бетюн подошёл к трапу и, прикрыв глаза от солнца, уставился на землю. Скалистые холмы, словно море, были тронуты ярким медным сиянием. Он нащупал одно из орудий, чтобы удержать равновесие, когда палуба накренилась, а штурвал опрокинулся. Металл больше не был холодным. Возможно, из него только что выстрелили.

Снова раздался голос впередсмотрящего.

«Один корабль в пути, сэр!»

Бетюн рявкнул: «Узнай, что увидел этот дурак, ладно?»

Адам крикнул: «Поднимитесь наверх, мистер Эвелин, и возьмите стакан».

Ему было трудно сохранять ровный и неторопливый тон.

Эвелин был шестым лейтенантом, самым младшим офицером «Афины». Но его острый ум и зрение были на высоте.

Судно, достаточно большое, чтобы впередсмотрящий мог его разглядеть с такого расстояния, могло означать только одно. Сигнал тревоги сработал. Любой опытный работорговец предпочёл бы рискнуть столкнуться с кораблями, приближающимися к заливу, чем покорно сдаться. В открытой воде всегда оставался шанс на спасение.

Он заставил себя сохранять спокойствие. Держать себя в руках. Он даже вспомнил имя лейтенанта.

Эвелин, должно быть, гонялся за крысиными выкружками, как обезьяна. Его голос легко разносился над ветром и морем.

Два корабля идут под парусами, сэр! — Короткая пауза, вероятно, чтобы обсудить это с впередсмотрящим. Один из лучших кораблей Стерлинга, что бы там ни думал Бетюн.

Он заметил крошечный холмик земли по правому борту. Словно купающийся кит. Но слишком опасный, чтобы его игнорировать.

Он медленно выдохнул, когда один из ведущих в цепях начал поднимать свой конец вверх и закидывать его за голову, как будто не замечая ни корабля за спиной, ни всего остального.

Тяжелый свинец взмыл в воздух и плюхнулся в воду далеко впереди массивного носа «Афины».

На корме раздался крик: «Нет дна, сэр!»

Адам рисковал в прошлом и мог это признать. Однажды он видел тень своего корабля на морском дне и понимал, что был на волосок от потери командования и жизни.

Ловец уже сматывал леску, его пальцы автоматически ощущали и различали отличительные следы кожи, узлов и гирлянд. Опытный лотовик мог отличить одно от другого даже во сне.

«Палуба, туда!» — снова пронзительно проговорил Эвелин. Один из орудийных расчётов рядом ухмыльнулся своему товарищу.

Адам ждал, благодарный за то, что моряки все еще могут поделиться шуткой, независимо от того, опасна она или нет.

Эвелин крикнула: «Одно небольшое судно, сэр. Первое — барк!»

Бетюн промокнул рот платком. «Они все разбегутся, если мы им позволим!»

Локомотив, невозмутимый, крикнул: «Клянусь отметкой десять!»

Адам видел, как капитан судна заглянул в свои записи. Шестьдесят футов под килем.

Бетюн сказал: «Если он сядет, нам придётся встать на якорь». Он обернулся, застигнутый врасплох ещё двумя выстрелами, эхом разнесшимися по воде. «Мы вступим в бой, когда они попытаются вырваться!»

"И целых шестнадцать!"

Ластик взглянул на приятеля своего хозяина и надул щеки.

Адам представил себе тень Афины, медленно погружающейся в воду. Он взглянул вдоль трапа правого борта и увидел лейтенанта Барклая рядом с одной из карронад. Несомненно, тот прислушивался к каждому звуку, готовый бросить якорь в любую секунду.

Еще одно лицо запечатлелось в его памяти, когда он уже думал, что никогда не станет частью этого корабля.

Раздался хор стонов и криков. «Одейсити» снова получил попадание; вся её фок-мачта свалилась за борт. И повалил дым.

Адам забрался на ванты и попытался прикрыть глаза от медного блеска. Он увидел барк, вставший на якорь и, словно летучая мышь, проплывавший мимо других пришвартованных судов. Но он не спускал глаз с фрегата, зная, что в него попали кипящие ядра, но насколько серьёзные, он определить не мог.

Он услышал крик Бетюна: «Где Толан? Он нужен мне здесь!»

Голос лотового не был впечатлён: «Нет дна, сэр!»

«Вот ты где, мужик!» Лицо Бетюна блестело от пота, когда он начал расстёгивать тяжёлое пальто. Он уставился на телескоп Толана. «Что?»

Толан посмотрел мимо него на ближайший клочок земли. Там, по пляжу, бежали крошечные фигурки, словно зрители какого-то ужасного состязания.

Он ответил без обиняков: «Это шхуна, сэр Грэм. Лодка Джейкоба».

Его глаза были холодны, когда он наблюдал, как слова достигают цели.

«Вы уверены? Это может быть любое судно в этом проклятом месте!»

«Я принял ваше сообщение, сэр Грэм». Он снова поднял телескоп. Спокойно и уверенно, словно делал это всю свою жизнь.

Джаго стоял рядом с ним, его лицо было мрачным. «Какое у тебя было поручение?»

Толан кивнул. «Держу пари, она сейчас на борту этой шхуны!»

Имя не было названо. Адам пристально посмотрел на адмирала. В этом не было необходимости. Не было привычного порядка в Английской гавани или Лондоне. Это было здесь, в месте, где мало кто из его людей когда-либо бывал. Где корабль погибал, и его люди вместе с ним.

Кто-то взял под контроль повреждённый «Одейсити». Оставшийся парус разворачивался, надуваясь ветром по корме. Но дым, бледный, как пар, поднимался, когда матросы «Одейсити» пытались потушить тлеющий огонь от одного из выстрелов.

Бетюн воскликнул: «Подайте сигнал Вражескому…» Его голос почти затих. «Это бесполезно, да?»

Адам наблюдал за дымом. Бетюн приказал «Хостайлу» держаться севернее, готовый наброситься на любого работорговца, которому удастся избежать атаки Пойнтера на причале.

Кэтрин могла быть на борту маленькой шхуны, а могла и не быть. Джейкоб, по-видимому, был хорошо известен своими связями как с флотом, так и с преступниками. Но каким-то образом он знал, что она здесь, в Сан-Хосе, благодаря Бетьюну и человеку, который всегда её защищал. Силлитоу.

Адам заставил себя снова использовать большой сигнальный телескоп, чтобы не торопиться с каждой мыслью и реакцией, и все это время его тело, казалось, тряслось от гнева и ненависти.

«Audacity» снова получил попадание и дрейфовал по ветру, а над его основным курсом, словно облако, поднимался дым.

Он сказал: «Я намерен атаковать береговую батарею, сэр Грэм. Командир Пойнтер скоро будет на позиции». Он, не глядя на Джаго, добавил: «Помните Алжир. Действия лодок!»

Он услышал отрывистые команды, Джаго резко выкрикивал имена. Как в прошлый раз, когда флот лорда Эксмута нарушил все правила, решив сражаться против укреплённых орудий. Когда каждый корабль был мишенью.