«Где они ее спрятали?»

Рука Ларса обняла ее за плечи, он уткнулся носом в ее ухо и нежно поцеловал, но без намека на чувственность. «Военнослужащая».

«Вербовка?»

Он кивнул. «Поймешь, когда приедешь туда. А теперь иди!»

На самом деле, он проводил ее до лифта и еще раз поцеловал, когда она вышла на уровне шаттла. Киллашандра была недовольна тем, что Ланзеки забрал помощь Ларса. Она не особо переживала из-за своего задания — оно уже было выполнено раньше.

Симбионт Баллибрана был последним шансом для тех, чьи болезни не могли быть вылечены современными методами. В галактической цивилизации незначительные мутации у людей могли привести к серьезным иммунным реакциям на относительно безобидные вирусы, которые отказывались реагировать даже на огромную фармакопею и терапию, хитроумно разработанную на основе старых надежных средств и инопланетных инноваций. Воздействие симбионта Баллибрана оказалось чрезвычайно эффективным почти в каждом отдельном случае - по крайней мере, в тех, которые достигали планеты до того, как повреждение органов зашло за пределы точки извлечения. Очевидным сдерживающим фактором было то, что пациент должен был принять любую новую жизнь, которую давал симбионт - и не всегда жизнь кристального певца, поскольку это требовало абсолютного слуха. Но кристальное пение было не единственной карьерой, доступной на Баллибране. Навыки поддержки и профессии всегда приветствовались. Килла задавалась вопросом, какими навыками может обладать этот новый кандидат. Может быть, заменить того придурка в офисе Ланзеки?

Личный шаттл Ланзеки был припаркован в отсеке, и пилот перестал отдыхать, как только она вышла из лифта, жестом давая ей понять, что пора поторопиться. Она улыбнулась ему, так как он, казалось, знал ее.

«Какой ген у этого кандидата?» — спросила она, пристегиваясь.

Он коротко кивнул и завершил формальности с диспетчерской службой, но не ответил, пока они не покинули атмосферу Баллибрана.

«Дочь какого-то планетарного чиновника…»

«Фуэрте».

«Да, это то самое место. Медик говорит, что они доставили её сюда как раз вовремя. Какая-то бактерия творит ужасные вещи с её спинным мозгом».

Киллашандра вздрогнула.

«Ирония в том, что она пыталась найти вакцину от той же инфекции».

«Она медик?» Медицинский персонал был ценен на Баллибране, несмотря на преимущества симбионта.

«Исследования и разработки. Недостаточно исследований и очень мало разработок», — добавил он.

База «Шанкилл» немедленно пропустила их к порталу Гильдии.

«Я подожду», — сказал пилот, кивнув головой и открывая шлюз шаттла.

Директор по подбору персонала, довольно тучный и внушительный на вид мужчина, казалось, был очень обрадован ее прибытию.

«Сюда, Киллашандра Ри», — сказал он. «Им не следовало откладывать это так надолго», — добавил он со смесью раздражения и критики. «Она может не выжить».

Килла хотела было ответить шутливо, но ограничилась лишь пожатием плеч.

«Сюда», — сказал он, жестом приглашая её пройти из комнаты для допросов в сторону одного из самых просторных помещений. «Мы выполнили все необходимые формальности…»

«Тогда почему…» Она осеклась, потому что он распахнул дверь, и на мгновение её ошеломило количество людей, толпившихся в комнате. По выражениям их лиц она начала понимать некоторые проблемы. Кандидат находился на платформе в стороне от комнаты, а медик беспокойно возился с циферблатами системы жизнеобеспечения, которая, очевидно, поддерживала жизнь девушки. Пять человек с загорелыми от солнца Фуэрте лицами, искажённые страхом, бросились к ней, каждый обращаясь к ней с такой настойчивостью, что она ничего не понимала.

«Кто из вас ее родители?» — спросила Киллашандра. «Я прекрасно вижу, кто заявитель».

Двое вышли вперед, а остальные трое выглядели недовольными тем, что их исключили.

«Я губернатор Фиске-Уласс, — сказал мужчина, — отец Доналлы, а это ее мать, Дайан Фиске-Уласс».

«Так в чем твоя проблема?»

Мужчина дернул плечами, и Килла поняла, что он редко бывает в роли просителя и считает это неприемлемым.

«Мы обнаружили, что не можем сопровождать Доналлу в Баллибран…»

«Ты можешь остаться с ней, если хочешь», — иронично сказала Килла.

В его глазах мелькнуло раздражение, но он продолжил, глядя на нее с растущим подозрением. Чиновники Фуэрта ненавидели, когда им бросали вызов.

«Нет абсолютно никакой гарантии, что этот необычный симбиоз её вылечит…»

Медик заговорил из угла комнаты: «Это был её выбор, губернатор. Её выбор, когда она ещё могла говорить. Она придерживается этой позиции».

Килла встретилась взглядом с медиком. «Она больше не может говорить?»

«Она может общаться», — ответил медик, бросив взгляд на губернатора, который щелкнул пальцами в знак отрицания этого заявления.

"Как?"

«Если вы ухаживаете за больным человеком, вы учитесь интерпретировать требования…»

Губернатор фыркнул в знак согласия, а мать подавила рыдания. Килла, однако, кивнула в знак согласия и подождала, пока медик продолжит.

«Одно моргание век — нет, два — да». Она отошла от платформы, жестом приглашая Киллу убедиться самой.

«Все моргают», — сказал губернатор.

Килла проигнорировала его и подошла к пациентке. Глядя на выбеленное белое лицо, на морщины долгих страданий и боли, изборожденные сухой, словно бумага, кожей, Киллашандра почувствовала укол сочувствия к этой развалине человеческого существа. Ее голова была запрокинута, и Килле пришлось слегка наклониться над ней, чтобы увидеть ее глаза, светло-голубые, живые и яркие в болезненно-желтом цвете, который должен был быть здоровым белым.

«Вы желаете симбиоза с Баллибраном?» — спросила она.

Веки плотно сомкнулись один раз, затем второй, а затем впились взглядом в Киллу с кристально чистой мольбой.

«Какой прогноз без симбионта?» — спросила она медика.

«Как она вообще продержалась так долго, мне непонятно», — пробормотал медик. «Еще несколько дней максимум, и это будет почти чудо».

«И было полное Раскрытие информации, на которое Доналла согласилась», — спросила Килла, слегка акцентируя имя девушки, пока она смотрела на сотрудника по подбору персонала.

Он кивнул. «В строгом соответствии с правилами. Но родители должны подписать вместо неё, поскольку она не может этого сделать. Это тоже правила».

«Так в чем же твоя проблема?»

«Мы слышали истории…» — выпалила мать, в то время как ее муж с подозрением посмотрел на Киллашандру.

«Что симбионт превращает людей в монстров?» — спросила Киллашандра и поняла, что именно этого они и боялись.

Она выхватила ампулу из сумки медика, разбила ее об стол и, к ужасу и изумлению всех, кто находился в комнате, намеренно поранила себе предплечье осколком стекла. Рваные раны были достаточно длинными и обильно кровоточили.

«Чудовище, которое исцеляется за считанные минуты», — сказала Килла, протягивая руку, чтобы все могли видеть, как быстро симбионт остановил кровоток и восстановил ткани. «Подпишите!» — сказала она родителям самым властным тоном. «У вас тридцать секунд, прежде чем я уйду… без неё и её последнего шанса выжить».

Дайан Фиске-Уласс не потребовалось много времени, чтобы достать документ и поставить свою подпись. Она протянула стилус мужу. «Какой еще шанс есть у Доналлы?» — воскликнула она.

«Ни одного», — твердо ответила медик и сжала губы, чтобы не добавить что-нибудь еще.

Пожав плечами в знак гневного смирения, губернатор взял стило и написал свое имя, неразборчиво, но украшенное довольно замысловатыми поправками. «Вот! Вы отняли у меня мою единственную дочь».

«А вы губернатор Фуэрте?» — презрительно спросила Килла и повернулась к медику. «Давайте поднимем ее на борт шаттла. Мастер гильдии прислал свой личный корабль». Она бросила на Фиске-Уласса презрительный взгляд.

Остальные последовали за платформой, Дайан начал рыдать, губернатор пытался восстановить свой общественный имидж, изображая суровую и решительную волю.