ГЛАВА 3

Капитан Андурс предупредил Киллашандру, когда корабль вышел из гиперпространства и Баллибран стал полностью виден.

«Хороший вид», — сказал он ей, указывая на две внутренние луны, расположенные в точках 10 и 5, но Киллашандра смотрела только на таинственную планету.

Она уже достаточно наслышалась, чтобы ожидать чего угодно от первого взгляда. Поэтому сначала она испытала разочарование, пока не увидела первый кристаллический блеск: пронзительную вспышку света, когда солнечные лучи отразились от открытого кристалла на одном из трёх видимых континентов. Облачный покров клубился над большей частью океана, закрыв два субконтинента в Южном полушарии, но там, где светило солнце, изредка виднелись точки ослепительного света – света, полного цветов, но при этом белого и чистого.

«Как они там внизу выдерживают такую интенсивность?» — спросила она, прищурившись, чтобы уменьшить яркий свет.

«По моим сведениям, на первый взгляд это не заметно».

«По тому, что я слышал», – гласила фраза, предваряющая большую часть речи капитана Андурса.

заявления о Баллибране, кислый комментарий по поводу запрета на его высадку на одной из самых богатых планет в галактике.

От попутчиков и болтливых членов экипажа Киллашандра почерпнула дополнительную информацию о «Кристальных певцах» и Баллибране, многое из которой она проигнорировала, поскольку большинство из них лишь перефразировали слова маэстро Вальди. Андурс, несмотря на свои скромные знания из первых рук, оказался самым информативным. Он провел в космическом рейсе от Регулуса до Баллибрана девять стандартных лет и всегда внимательно слушал, поэтому услышал больше, чем кто-либо другой – уж точно больше, чем ей удалось извлечь из зашифрованных видифаксов трёх кораблей, на которых она путешествовала во время путешествия.

В Баллибране, Гильдии Гептитов и её членах было что-то загадочное – загадка, которую она вывела из того, что не было сказано об этих трёх предметах. У отдельных людей была частная жизнь, как и у любой межзвёздной торговой компании, и было понятно, что упоминания о некоторых планетарных ресурсах были занижены или опущены. Но отсутствие общедоступных распечаток о Баллибране, Гильдии и её избранных членах удвоило её подозрения.

С другой стороны, её чрезвычайно впечатлила негласная власть Гильдии: высокопоставленные медики ждали Каррика в трёх промежуточных портах. Самой ей оказали самое почтительное обращение. Ей почти ничего не нужно было делать, кроме проверки люльки жизнеобеспечения, в которой находился Каррик.

Люлька была запрограммирована на внутривенное питание, терапию, купание и введение необходимых лекарств. Аппарат проверялся техниками в каждом порту.

Похоже, ничто не могло быть слишком хорошим для члена Гильдии Хептит. Или для его эскорта.

У неё был открытый кредит в корабельных припасах, она была членом личной капитанской кают-компании на всех трёх кораблях. За исключением того, что её оставили в полном одиночестве, она в полной мере наслаждалась волнением своего первого межзвёздного путешествия.

Возможно, поскольку поездка подходила к концу, большую часть информации она получила от Андурса накануне вечером, когда он предусмотрительно потягивал сарвонский бренди.

«Я слышу это достаточно часто, чтобы начать верить, что это возможно... но говорят, что кристаллы проникают в кровь».

«Это убьет тебя», — ответила Киллашандра, хотя Каррик использовал ту же фразу.

«Не могу понять, имеют ли они в виду, что кредиты такие хорошие», — продолжил Андурс, игнорируя её комментарий. «Кристальные певцы действительно шумят — тратят кучу денег, веселятся — пока их не начинает трясти. Это тоже забавно, потому что Кристаллические певцы должны выздоравливать быстрее других людей, и они не должны быть так восприимчивы к планетарным гадостям и лихорадкам, которые настигают тебя, независимо от того, какие у тебя прививки. И они остаются молодыми». Эта способность раздражала Андурса. «Я спросил одного из них об этом. Он тогда был пьян, и он сказал, что это просто часть поющего кристалла».

«Тогда нашлось бы много желающих петь под хрусталь...»

«Да, но ты также рискуешь получить тряску или...» Андурс дернул большим пальцем через плечо, указывая на Каррика в его каюте. «Я бы лучше состарился».

«Это случается нечасто, правда?» — удивлённо спросила Киллашандра. У неё сложилось впечатление, что обморок Каррика был чем-то необычным.

«Он первый раз, когда я вижу его настолько плохим», — признался Андурс. «О, у них бывает лихорадка, иногда настолько сильная, что их помещают в рефрижератор, но не…» — и он коснулся лба пальцем. «Не моё дело, но как он дошёл до этого?»

Его вопрос, хотя и очевидный, поразил Киллашандру, потому что никто больше на протяжении всего путешествия его не задавал, как будто боялся ответа.

«С ним всё было в порядке, пока мы не добрались до космопорта Фуэрте. Потом прилетел шаттл с сильно резонирующим двигателем. Он взорвался, и он попал в звуковую отдачу».

«Молодец, что проводил его обратно».

«Я был ему должен». Киллашандра не шутила. «Ты сказал, что у Гильдии есть офисы на Луне? Там же ты и подаёшь заявку на членство?»

Он посмотрел на неё с изумлением. «О, ты не хочешь быть певицей».

"Почему нет?"

Андурс наклонился к ней, пристально глядя ей в глаза. «Тебя ведь не заставляли идти с ним, правда?» В смысле, он ничего тебе не сделал?

Киллашандра не знала, смеяться ей или злиться. «Не знаю, откуда вы, капитан Андурс, но на Фуэрте конфиденциальность — это…

уважаемый».

«Я не хотел сказать, что это не так...» — поспешно ответил Андурс, подняв руку, чтобы отразить ее возмущение.

«Разве я выгляжу так, будто меня обусловили?»

«Нет, на самом деле нет. Просто вы производите на меня впечатление разумной женщины, а хрустальное пение – это неразумно. О, я знаю. Я слышал все эти бредовые слухи, но это космическая чепуха, потому что все Певицы, которых я видел – а я видел их немало за девять лет этого путешествия – никогда никого не трогают. Они, честно говоря, держатся особняком. Но есть что-то действительно необычное в Баллибране и хрустальном пении. Я знаю, – и он оглянулся через плечо – излишняя предосторожность, ведь они были одни в зале, – что не каждый, кто подаёт заявление и поступает, становится Певцом. Кто бы ни спустился на ту планету…»

Он указал на пол: «Остаётся там. Уходят только Певцы. И они всегда возвращаются».

«Сколько человек подают заявки на вступление в Гильдию?» Киллашандра вспоминала 20 007 техников и 4 425 певцов, и ей было интересно, какова же валовая прибыль, если чистая прибыль такая маленькая.

«Я не могу ответить на этот вопрос точно», — Андурс выглядел озадаченным, почесывая затылок. «Никогда об этом не думал. О, ко мне почти в каждую поездку приходит несколько кандидатов.

Кажется, на этом рейсе восемь, а может, и девять. Узнай, кто летит коммерческим рейсом, а кто надеется. Андурс усмехнулся. — У нас есть ещё четыре билета, заверенные Гильдией, помимо твоего. Это значит, что эти люди прошли проверку где-то в центре Гильдии. Знаете этого высокого, худого, черноволосого парня?

Киллашандра кивнула, вспомнив человека, поднявшегося на борт корабля в последнем пункте пересадки. Он вопросительно смотрел на неё, и когда она увидела его стоящим у своей каюты, на его лице отразилось странное, дикое выражение.

«Он пришёл сам. Я бы не сказал, что его примут».

"Ой?"

Прежде чем ответить, Андурс долго крутил свой бокал с бренди.

«Да, я не думаю, что он тот тип, который им нужен».

«Какой тип им нужен?»

«Не знаю, правда», — ответил Андурс через мгновение, — «но он не тот. Гильдия оплатит тебе дорогу обратно до ближайшего пункта пересадки», — добавил он, словно этого было достаточной компенсацией за отказ. «Я дам тебе знать, когда мы выйдем, Килла. Баллибран — одна из самых интересных планет, на которую можно посмотреть с лунного неба, особенно если там шторм».