«Вижу, вы содержали его в наилучших условиях». Я осторожно вошёл в клетку. Как и все клетки, это было грязное место с подстилкой из грубой соломы, большой поилкой и остатками козла, которые Буксо уже собирал, чтобы отдать на закуску другим животным.

Он оттолкнул страусов, которые всё ещё следовали за ним, и закрыл за собой клетку, чтобы они не могли пробраться внутрь.

Меня охватила горькая мысль, что Леонида постигнет та же участь, что и козлёнка, которого ему дали на завтрак. Как только первоначальный интерес к нему угаснет, его отдадут на съедение какому-нибудь людоеду.

Вблизи он оказался гораздо крупнее, чем я себе представлял. Шерсть у него была коричневая, а косматая грива – чёрная. Мощные задние лапы были поджаты под тело, а передние когти вытянуты, как у сфинкса. Толстый хвост загибался, как у домашней кошки, кисточка аккуратно прилегала к телу. Величественная голова покоилась мордой на земле у дальней стены клетки. Запах мёртвого льва ещё не вытеснил ароматы, накопленные им при жизни. Они были очень интенсивными.

Буксо предложил открыть пасть, чтобы я мог увидеть его зубы. Поскольку я был гораздо ближе к живому льву, чем когда-либо хотел, я вежливо согласился. Меня всегда интересовали новые впечатления.

Каллиопо смотрела на него, нахмурившись от горя из-за потери, и уже подсчитывала, сколько денег понадобится, чтобы заменить льва. Смотритель подошёл к лежащему животному. Я услышал, как он пробормотал что-то ироничное и ласковое. Он схватил спутанную гриву обеими руками и изо всех сил потянул, чтобы повернуть животное к нам.

Затем он издал крик крайнего отвращения. Мы с Каллиопом отреагировали через несколько секунд, а затем подошли поближе. Мы учуяли сильный запах львиной рвоты. Мы увидели кровь на соломе и на шкуре животного. Но мы заметили кое-что ещё: из груди огромного животного торчала обломанная рукоятка копья.

«Кто-то убил его!» — закричал в ярости Буксо. «Какой-то сукин сын убил Леонида!»

VII

«Ты должен пообещать мне, Фалько, — взмолился Анакрит, когда я вернулся в кабинет ланисты. — Ты должен пообещать мне, что случившееся не отвлечет тебя от нашей главной цели».

Занимайтесь своими делами.

«Именно этим я и занимаюсь. Сейчас у меня такой же бизнес, как у вас: заработать несколько сестерциев, разоблачая мошенников, обманывающих налоговые органы. У нас нет времени беспокоиться о загадочных смертях цирковых львов».

Но это животное было не просто цирковым зверем. Это был Леонид, лев, который собирался съесть Фурия.

Леонид казнил преступников. Он был официальным палачом империи, Анакритом. Этот лев был таким же государственным служащим, как мы с вами.

«Если вы установите мемориальную доску с его именем и выразите благодарность императора и соберете средства на его похороны, я не буду возражать», — сказал мой партнер, человек горьких и странных нравов.

Я сказала ему, что он может делать все, что захочет, лишь бы он оставил меня в покое.

Он смог закончить нашу проверку объекта с одной рукой, связанной за спиной, прежде чем Анакрит успел вспомнить, как пишется дата в отчёте на административном греческом. Пока он выполнял мою часть работы, он заодно выяснит, кто убил Леонида.

Анакрит никогда не умел дать успокоиться разгоряченному человеку.

– Разве произошедшее не является делом его владельца?

Так и было. И я знал, что владелец собирался с этим делать: ничего.

Увидев рану и обломок древка копья, Каллиоп побледнел, а затем, казалось, пожалел, что его пригласили взглянуть на холодное, безжизненное тело. Я видел, как он нахмурился, глядя на Буксо, явно приказывая ему замолчать. Ланиста заверил меня, что в смерти льва нет ничего зловещего, и что я скоро узнаю, что произошло, поговорив с его рабами. Для опытного информатора не было никаких сомнений, что Каллиоп старался держать меня подальше. Он пытался найти какое-нибудь оправдание.

Но он, конечно, не учел моего решения.

Я сказал Анакриту, что он выглядит усталым и нуждается в отдыхе. По правде говоря, он выглядел точно так же, как всегда, но мне нужно было позаботиться о нём, чтобы самому поднять себе настроение. Оставить его в кабинете ланисты, пытающегося сопоставить цифры, было не лучшим лекарством для человека с головной болью, но я всё равно это сделал и вышел на грунтовую арену, где всё утро тренировались пять или шесть гладиаторов. Это был уродливый прямоугольник в центре комплекса, с клетками по одну сторону, неудобно примыкавший к гладиаторской столовой. На другом конце, за холодной, безликой колоннадой, находились казармы бойцов и кладовая.

Кабинет располагался на первом этаже. В нём был собственный балкон, с которого Каллиоп мог наблюдать за тренировками своих людей, и внешняя лестница. Грубая статуя Меркурия в конце двора должна была вдохновлять людей во время тренировок. Даже он выглядел подавленным.

Наконец-то стихли тревожный металлический лязг мечей и агрессивные крики борцов. У входа в вольер собралась толпа зевак.

Приближаясь к ним, я в тишине различил рев и фырканье диких зверей.

Бестиарии не отличались особой мускулатурой, хотя и были достаточно сильны, чтобы нанести вам удар, если смотреть на них дольше, чем они могли выдержать. Все они были в набедренных повязках, а некоторые щеголяли кожаными ремнями, привязанными к мощным рукам. Для пущего реализма двое из них носили шлемы, хотя и гораздо более плоские, чем те, что носили гладиаторы на арене. Эти мужчины, более стройные и быстрые, выглядели моложе и умнее профессионалов.

Вскоре я понял, что это не значит, что они будут покорно терпеть мои вопросы.

–Вы заметили что-нибудь подозрительное вчера вечером или сегодня утром?

-Нет.

–Меня зовут Фалько.

– Уходи отсюда, Фалько.

Все разошлись и продолжили свои упражнения: одни делали сальто, другие сражались с обнаженными мечами. Находиться в центре было опасно, а шум мешал задавать вопросы. Мне не хотелось кричать. Я насмешливо изобразил воинское приветствие и ушел. Кто-то приказал им молчать. Интересно, почему?

За главными воротами комплекса находился небольшой стадион.

Ещё четверо из группы измеряли длину копьями. Мы с Анакритом видели их, когда прибыли. Я вышел и увидел, что они всё ещё работают, по-видимому, не подозревая о судьбе Леонида. Ближайший, молодой, мускулистый, темноволосый юноша с голым торсом, сильными ногами и живыми глазами, совершил великолепный бросок. Я зааплодировал, поманил его, а когда он подошёл, сказал, что лев мёртв. Его товарищи присоединились к нам, в лучшем расположении духа и с новым энтузиазмом.

сотрудничать с теми, кто был на арене. Я снова спросил их, видели ли они или слышали что-нибудь.

Первый человек сказал, что его зовут Идибал, и сказал мне, что они избегают близкого контакта с животными.

– Если мы их узнаем, нам будет очень сложно за ними гоняться в венциале Игр.

–Я заметил, что Буксо, смотритель, относился к Леонидасу как к другу, я бы сказал, как к домашнему животному.

Буксо мог позволить себе привязаться к нему. Леонид всегда возвращался домой.

«Они отправили его обратно целым и невредимым», — сказал другой, используя тот же термин, что и гладиаторы, для обозначения отсрочки казни.

«Да! Леонид был другим», — сказал я, и они обменялись улыбками. «Здесь происходит что-то, о чём я не знаю», — заметил я.

Посмотрев на меня несколько секунд со смущенным выражением лица, Идибал добавил:

Каллиоп купил его по ошибке. Его продали ему как новый, только что привезённый из Северной Африки, но как только деньги перешли из рук в руки, кто-то сказал Каллиопу, что Леонид прошёл специальную подготовку. Это сделало его непригодным для корриды на арене. Каллиоп разгневался и попытался продать его Сатурнину, который занимался тем же делом, но Сатурнин вовремя узнал о происходящем и отказался покупать.

«Особое блюдо? Ты имеешь в виду поедание людей? Почему Каллиоп так разозлился? Разве лев, приготовленный особым образом, стоит меньше?»