— А зачем ему Снегурку красть?

— Чтобы зима была злая, как раньше, во время прадеда, суровая и лютая. Чтобы путников до смерти морозить и праздник не устраивать на новый год! Чтоб из дому все боялись выйти и покорились ему! — заговорила быстро царевна, нависая над Баюном. — И кто еще мог Снегурку из-за закрытых дверей в собственном тереме забрать? Кому она доверяет больше всего? Только Морозу!

— Зачем же он к отцу твоему пришел да Снегурку искать просил?

— А для отвода глаз, чтобы на него не подумали.

Баюн нерешительно распушил хвост: звучали слова Василисы здраво и уверенно, но что-то ему в них не нравилось. Может, то, что Мороз исправился с появлением в доме его Снегурки? А может, что в светлице Жар-птицы ни одной снежной лужицы не было? Так растаять могли и паром унестись вслед за стариком…

— Подумаем, — перевел тему кот. — Покамест мы ничего больше сделать не можем, хоть напитаем волшебством перышко-то наше.

— Как же мы это без Жар-птицы устроим?

Царевна посмотрела на Баюна, и во взгляде ее читался не упрек и не восхищение его мудростью. Она будто говорила: «Мой любимый глупый кот, мы бессильны! Ну что мы без Жар-птицы-то сделаем? Только себя на смех перед мышами подымем!»

Не обращая на это внимания, Баюн задумчиво завертел своей мордочкой и, найдя что-то, мотнул головой в сторону висящего у окошка зеркальца.

— Видишь его? Закалено не просто в печи, а жар-птичьим пламенем. На золотой ручке даже солнечный знак стоит. Напитать можно и без птицы, да вот долго это будет… Оставь перо в воздухе близ зеркальца да накажи сестрице своей, чтоб в комнату никого не пускала: перышко почует родную силу и само все устроит.

Василиса послушно достала перо из сумки, потянулась к зеркальцу… Стоило ей отнять пальцы от перышка, как то застыло в воздухе, прямо как в комнате Снегурки. Но вместо того, чтоб задрожать и начать летать по всей комнате, прильнуло к зеркальной поверхности и едва заметно заискрилось.

Баюн довольно погладил себя по животу и вспрыгнул хозяйке на руки.

— А нам с тобой Ягу пора навестить. Если уж и она невиновна, то твоя правда — Мороз решил за старое взяться. Будем его на чистую воду выводить.

Попрощавшись с сестрицей и умолчав лишь о запахе Ёжкиного кота, чтобы Василиса Прекрасная не запретила ей к Яге отправляться, царевна снова укуталась потеплее, надела свои сапоги-скороходы и направилась в путь-дорогу.

До избушки древней колдуньи путь был не таким простым, как до Цветочного края: пряталась она от путников редких в топях непроходимых, в лесах густых, и в зимнюю пору найти ее казалось задачей невыполнимой. Но у Василисы, пусть и увязавшей в сугробах и чудом не завязавшей в болоте, было тайное средство — чутье Баюна. Уж кому как не ему чувствовать брата своего, Ёжкиного кота? Кому как не ему привести царевну в логово Яги?

— Правее, правее бери! — командовал кот, вытаскивая сапог своей хозяйки из очередной полыньи на границе болотца. — А потом за ла-апу — эть!

— Мне кажется, — пытаясь отдышаться, Василиса привалилась к сосновому стволу, — или мы ходим кругами.

— Ничего-ничего, ходьба полезна для здоровья!

— Тогда почему, — на возмущение сил не оставалось, и девушка просто перехватила дыхание, — ты ездишь на мне?

— А ходьба с утяжелителями еще полезнее.

— Какой ты… заботливый…

Баюн горделиво почесал живот.

— Еще самый привлекательный, самый обаятельный и наимудрейший…

— А еще самый скромный, — проворчала под нос Василиса.

— Не без этого, — застенчиво махнул хвостом кот. — Встаем, встаем, нам еще идти и идти!

— И почему до Яги скороходами добраться нельзя?..

— Это потому что…

— Да знаю я! Колдовства в лес напустила, шаг сделаешь, сто верст пройдешь — и все мимо.

— Тогда меньше слов — больше дела.

Василиса поднялась на ноги и, с трудом сохранив равновесие и чуть не споткнувшись о спрятавшийся в снегу сосновый корень, пошла по дорожке, которую ей прокладывал Баюн. Пригревшись на шее, точно меховой воротник, он довольно мурчал между своими подсказками, да так подбадривающе, что царевна с каждым шагом становилась все решительнее и смелее.

Но избушка на курьих ножках никак не хотела показываться. Только казалось царевне, что где-то вдали она слышит кудахтанье, как через несколько шагов она вновь оказывалась в непролазной глуши. Но недолго оставалось им кружить по лесу: Баюн чувствовал, что они неумолимо приближаются к своей цели, и совсем скоро…

— Стой, кто идет!

Грозный мяв заставил Василису замереть, так и не донеся стопу до земли.

— Вы кто такие? Почему по лесу шастаете? Почему без разрешения Яги Ягинишны? Сейчас вас ка-ак в печь, ка-ак зажарим, ка-ак съедим!

— Тихо ты, — Баюн ловко спрыгнул с плеч Василисы. — Братца не узнаешь?

— Узнаю, — сквозь зубы проскрежетал одноглазый кот: он был точь-в-точь Баюн, только шерстка у него была вся белая, а воротничок наоборот был выкрашен в черный. — Поэтому печкой и пугаю.

— А тебя печка и не пугает вовсе, птицекрад⁈

— Извините меня, конечно, но можно я хотя бы ногу поставлю? А вы там сами со своими печками разберетесь…

— Не-ет! Ставь! Куда⁈ — наперебой закричали коты.

Василиса выдохнула. Пусть они сами между собой разбираются. А она, кажется, пришла. Отряхнув от липкого снега свою накидку, царевна осмотрелась по сторонам, задрала голову к небу — и увидела маленькую черную точку, которая с каждой секундой становилась все больше. Наконец она приблизилась настолько, что даже сквозь свист ветхой ступы можно было различить скрипучий голос ее хозяйки:

— Что ты там завякал на весь лес? — через несколько мгновений прямо перед Ёжкиным котом приземлилась сама Яга. Колдунья повела крючковатым носом, точно помелом, вдохнула воздух во всю грудь и закашлялась. — Тю, человечьим духом пахнет. Никак, гости у нас, вот ты и скавчишь! Что, Баюша, по старухе своей соскучился?

— Ну не по братцу же, — Баюн вскарабкался на край ступы и подлез под руку Яги прямо на глазах у Ёжкиного кота, который с трудом сдерживался, чтобы не наброситься на своего родственничка. — Но мы к тебе с делом. Видишь, Василиса…

— Василисы не вижу, — безапелляционно заявила колдунья.

Девушка так и обмерла.

— Как это не видите?

— Не доросла еще Василисой величаться, — цыкнула Яга и, поправив расцветший от возмущения алым платок на плечах, снова повернулась к Баюну. — Дальше-то что?

— Я…

Царевна перебила своего кота недовольным кашлем: мало ей, что старуха ее оскорбляет, так еще и Баюн решил все заслуги себе присвоить? Хорош помощничек!

— То есть мы, мы нашли в светелке Жар-птицы ус твоего кота. А Жар-птицы и след простыл.

— Батюшки-светы! И у нас беда приключилась, — всплеснула руками Яга. — Гамаюн-то наша пропала дня три как. Я думала, к сестрице полетела погреться, а раз обеих нет!

— Вы, бабушка, еще не всю историю знаете, — снова подала голос Василиса. — У Мороза Снегурка пропала…

— Это кто ж всех птичек собрать захотел? Неужто Кощеюшка молодость вспомнил?

— Говорю же, ус твоего кота нашли, — потерся об руку Яги Баюн. — Раз не ты приказала птичек-сестричек собрать, так кот сам, может, полакомиться решил? Еще и ус потерял, раззява…

— Да не терял я усов! — заверещал на весь лес Ёжкин кот. — Кощей это все, Кощей! Он же к себе на службу Люба и Нелюба взял с полвека назад, забыли? А то я, да я… У меня усы все на месте, пересчитайте!

— Подь сюды, — скомандовала Яга.

Кот послушно вспрыгнул на ступу и недовольно покрутился на месте, чуть не споткнувшись о заботливо подставленную лапу Баюна. Но все усы у бандита были на месте: это был не он.

— Раз ты ошибся, то будем проверять Мороза? — поддела своего кота Василиса и уже серьезнее добавила. — И гнездо Гамаюн осмотреть нужно бы.

— Да заблудимся мы! Не хочу кругами ходить!

— Ты же и не ходил… — попыталась возразить царевна, но Баюн ее не слушал.

— Так и быть, в следующий раз блудить не будете, — хихикнула Яга.