- Я понимаю, как тебе тяжело, - нежно прошептал он.

- Сомневаюсь, иначе ты не вел бы себя так, - резко сказала она, пытаясь высвободиться.

- Я хочу утешить тебя, - не отпускал он девушку.

- Лучшим утешением для меня будет мое ранчо, оставленное в покое.

- Мы спасем твое ранчо, - сказал Джеймс, целуя девушку, крепко зажатую в его объятьях.

- Пусти меня, мерзавец!

- Я не мерзавец, Беатрис, это ты – ведьма. Ты вскружила мне голову, - он стал целовать шею девушки.

- Пусти, пусти меня! – кричала девушка, изо всех сил вырываясь.

Джеймс повернул девушку лицом к стене и стал связывать ей руки висевшем на крючке лассо. Потом опустился вместе с ней на колени и стал жадно целовать шею и плечи Беатрис, лаская рукой ее грудь.

- Джеймс, прошу тебя, не надо, - по лицу девушки побежали слезы обиды.

- Тебе понравится, обещаю. Тогда, ведь, понравилось….

Беатрис залилась краской, вспомнив, как стонала на ковре у камина. Джеймс расстегнул брюки и задрал ее юбку. Он вошел стремительно и настойчиво. Беатрис вскрикнула.  Мужчина крепко держал связанную девушку, которая теперь пыталась бороться с самой собой. Наслаждение стремительно охватывало ее, но она говорила себе, что так быть не должно, что она должна чувствовать себя оскорбленной. Но с каждым движением Джеймса ее мысли затуманивались, и она отдавалась чувствам. Джеймс лег на пол и усадил на себя девушку.

- Двигайся сама, так как тебе будет лучше.

Беатрис прикусила губу и отрицательно покачала головой. Джеймс сел, обняв ее, и принялся страстно целовать. Наконец, губы девушки разомкнулись, и он проник в нее своим языком. Девушка сдавленно застонала. Джеймс снова откинулся на спину.

- Двигайся, - он терял терпение.

Беатрис никак не отреагировала на его слова. Тогда мужчина сбросил с нее корсет и расстегнул кофточку. Его пальцы больно сжали ее соски. Беатрис вскрикнула.

- Двигайся, - приказал мужчина, сильнее сжимая пальцы.

Девушка застонала и выгнула спину. Медленно и робко она стала двигаться. Каждое движение приносило ей мучительное наслаждение. Она часто останавливалась, не в силах справиться со своим учащенным дыханием. Голова кружилась. Джеймс наблюдал за девушкой, лаская ее грудь. В очередной раз он сильно сжал ее соски, потом скользнул рукой вниз.

- А тебе это нравиться, - тихо засмеялся он, лаская девушку рукой внизу.

- Пожалуйста, хватит, я не могу больше, - задыхаясь, прошептала она в ответ.

Двигаться с завязанными за спиной руками было неудобно, она устала. Джеймс настойчиво ласкал ее руками.

- Давай, милая, давай, - он хотел, чтобы она получила как можно больше удовольствия, чтобы успокоить свою совесть.

Еще несколько движений и девушка вскрикнула, тут же обессилив. Джеймс аккуратно положил ее на спину и закончил начатое. После чего развязал свою соседку, поднялся, застегнул брюки и надел шляпу.

- Знаешь, даже если бы нас не связало твое ранчо, ты все равно бы стала моей любовницей, - сказал он.

- Я не любовница тебе, Джеймс.

- Мы просто партнеры? -  с усмешкой спросил он.

- Тебе должно быть стыдно! – выкрикнула Беатрис.

- Мне кажется неправильным, стыдиться любить такую красотку как ты, - сказал Джеймс, поцеловав девушку и покинув конюшню.

- Мистер  Хантевей, к Вам пришла Беатрис, - сказал молодой юноша, постучавшись в дверь к добродушному, уже не молодому мужчине.

- О, впускай ее, скорее, Джеки! – глаза шерифа оживленно сверкнули из-под пенсне.

- Здравствуйте, дядюшка Питер! – радостно обняла Беатрис мужчину.

- Здравствуй, Беатрис, давненько не навещала старика, - улыбнулся в ответ шериф.

- Как Вам не стыдно так говорить про себя! – засмеялась девушка.

- А что скрывать, время берет свое. Присаживайся.

Беатрис села на стул, стоящий напротив стола шерифа.

- Хочешь чаю?

- Нет, спасибо. Я по делу.

- Я понимаю. Это связано с мистером Велнатом? Про вас ходят очень неприятные слухи. Он изнасиловал тебя? – с тревогой спросил Питер.

- Нет, дядюшка, - смущенно сказала девушка, потирая запястья, на которых еще были видны следы от веревки. - Все не совсем так. Джеймс обещал, что мое ранчо оставят в покое.

- Значит, уже просто Джеймс? А ты знаешь, что он скоро жениться?

- Да, я знаю. Для меня важно только мое ранчо.

- Ох уж это ранчо! Не слишком ли дорогую цену, ты со своим отцом за него заплатили?

- Что Вы имеете в виду?

- Жизнь и честь, девочка моя.

- Так Вы считаете, что моего отца все-таки убили?

- Я не могу так сказать, потому что никаких улик нет.  Но на всех фермах, которые мешают строительству железной дороги, сейчас творятся страшные вещи.

- Как раз с этим же пришла и я.

- Что у тебя случилось?

- Вчера на мое ранчо напали. Сожгли амбар и пристрелили двух коров, вытоптали последние уцелевшие в засухи посевы.

- Откажись от этой земли, пока не поздно. Они не остановятся на этом.

- Но Джеймс уверяет, что это не его люди.

- Я уверен, что твой Джеймс тот еще прохвост. Он просто дурит тебя. Ты пойми, что от него мало что зависит. Если он рискнет изменить маршрут железной дороги, то дорого поплатиться за это. Девочка моя, послушай старика, отступись.

- И куда мне потом идти? У меня ничего нет, кроме этого ранчо.  А тех грошей, которые они за него выплатят, даже на комнату в гостинице не хватит. Я не собираюсь оставаться на улице, из-за того, что кто-то решил проложить по моей земле рельсы!

- Жизнь не справедлива, милая. Как шериф, я ничем не могу тебе помочь. А как друг, советую отступиться от земли. Поживешь у нас, а потом все наладиться. Вот увидишь.

- Спасибо, дядюшка Питер, но у меня еще есть надежда, - сказала девушка, поднимаясь со стула.

- Могу только пожелать, что бы она оправдалась. Не забывай навещать нас! – попрощался шериф.

Девушка вышла из кабинета и направилась к дверям.

- Беатрис! - воскликнул долговязый белокурый юноша, помощник шерифа.

- Да, Джеки?

- Можно проводить тебя? - заговорщицки сказал он.

- Если это не отвлечет тебя от дел, - с улыбкой ответила девушка.

- Да какие дела, сидим целыми днями, мух считаем, - сказал Джеки, подхватив шляпу и выскочив на крыльцо.

- Ничего интересного не происходит?

- Происходит много чего интересного, но нам запрещено совать туда нос. Те, кто занимается железной дорогой настоящие бандиты. Таверну часто посещают разоренные фермеры. Они идут в большие города, в поисках жилья и работы. Многие считают железную дорогу Дьявольской выдумкой. Но остановить прогресс нельзя.

- Все это так, но бороться за свою землю надо, - со вздохом сказала Беатрис.

- Я могу чем-то помочь?

- Боюсь, что нет, Джеки.

- Жаль, но ты всегда можешь ко мне обратиться.

- Спасибо, - улыбнулась Беатрис юноше.

- А ты придешь на танцы в следующую субботу? - с надеждой спросил Джеки.

- Танцы? О, даже не знаю...

- Приходи, должно быть весело!

- Джеймс, почему ты не познакомишь меня со своими друзьями? - спросила за завтраком Лили.

- Мои друзья фермеры, не думаю, что тебе будет интересна такая компания.

- Неужели нет никаких писателей, художников или хотя бы ученых? - с удивлением спросила девушка.

- Нет, таким людям здесь нечего делать.

- А их жены?

- Их жены заняты делом, им некогда щебетать о пустяках, - Джеймса все больше раздражала его невеста.

- Джеймс, мне здесь скучно. Может, переедем в город? - с надеждой в голосе спросила Лили.

- Нет, милая. Потерпи, когда у нас появятся дети, скучать тебе не придется, - сказал мужчина, поднимаясь из-за стола.

- Куда ты?

- В город.

- Можно мне с тобой?

- Я буду занят делами. В другой раз, - сказал в дверях Джеймс, и вышел.

Когда вечером Джеймс вернулся домой, Лили снова принялась кружить вокруг него.