В комнате пахнет канифолью. Как в детстве. Прохожу, осторожно прикрыв за собой дверь. Усаживаюсь в старое потертое кресло.

- Что мастеришь?

- Освещения твоей матери мало, - стреляет глазами в бобину светодиодной ленты.

- В теплицу?

- Ей его везде мало, - машет рукой.

- До города не надо, до станции подкинь.

***

Я снова дома. Привычный двор. Привычные люди вокруг. Детвора носится по спортивной площадке.

- Здрасьте, теть Юль! А Ден не приехал? - орет Костик с другого конца двора и бежит ко мне навстречу. Подхватывает тяжелый пакет из моей руки.

- Привет! Еще недельку у бабушки с дедом погостит, - встряхиваю занемевшей кистью.

- Жаль… Нам нападающий нужен, - сникает мальчишка. - Мы уже пять игр просра… продули без него, - тащит пакет к подъездной двери. - Вы видели, что у вас с машиной, - интересуется, кивая на спущенные колеса. - Давно так. Всю неделю пока вас не было так. Но это точно не наши. Наши в своем дворе такую дичь творить не станут, - начинает оправдываться.

- А в чужом станут? - ловлю его на слове.

- И в чужом не станут. Вы что!? - вытаращив глаза тараторит мальчишка.

Отпираю подъездную дверь. Костик семенит за мной по ступенькам. Останавливаемся на площадке. Роюсь в сумке, ищу ключи.

- А вы знали, что Штельман из тюрьмы вышел? - с такими же круглыми глазами продолжает Костик. Он у нас во дворе первая сплетница, иногда стоит послушать. - Мы не знали, кто он такой, позвали помочь нам на поле. Он на лавке сидел, курил, наблюдал за игрой, когда мы с Кутузовскими играли. Нам же Дена не хватает, без него прям совсем игра не идет, даже на своем поле. А с Штельманом мы их таааак уеб…шили!! - вскрикивает пацан и тут же захлопывает рот. - Раскатали, простите, хотел сказать раскатали. - А бабушка вечером мне пиз…лей, - снова захлопывает рот, но уже ладонью. - Отругала меня бабушка, короче, говорит, даже здороваться с ним не надо, он уголовник. Мы уже голову сломали гадая, за что он сидел. Вы не знаете за что?

- Не знаю, Кость, - просовываю ключ в замочную скважину, отпираю дверь.

- Пацаны говорят за убийство скорее всего.

- Не думаю, - отрицательно качаю головой. Забираю у него пакет. - Спасибо, Кость.

- Ну скажите! Батя не помнит. Мама не знает. Бабушка забыла. А мне что делать? Я спать теперь по ночам не могу. Я должен знать! - выкрикивает мальчишка. - У всех разные версии!

- Я тоже не помню.

- И Денису не расскажете? - цокает разочаровано.

- Ты сам у него спроси, может он поделится.

- Да, не… Как-то неудобно. Тем более, что на вид он классный мужик. Я даже здороваюсь с ним, - шепчет, - иногда, когда бабушка точно не видит.

- Костик, спасибо, - предотвращаю попытку соседского мальчишки войти в квартиру.

- А попить вынесете?

- Иди пей, - пропускаю его в коридор.

Бросаю пакет на пол, сумку на комод. Достаю телефон и сразу набираю номер выездного шиномонтажа, нужно успеть разобраться с колесами до вечера.

- Спасибо, теть Юль, - Костик покидает квартиру напившись воды. Киваю ему, попутно диктуя адрес администратору.

К восьми часам вечера моя проблема решена, и я, вздохнув с облегчением иду набирать в ванную воду. Насыпаю в нее морской соли, собираясь расслабиться. Тело приятно потягивает от усталости, из колонки льется спокойная музыка. Раздеться не успеваю. Назойливая трель дверного звонка заставляет снова напрячься. Собираюсь проигнорировать звонок. Меня нет дома. Но за дверью находится, кто-то очень настырный и мой пофигистический настрой рассеивается очень быстро. Разве так расслабишься? Отключаю воду, направляюсь к двери.

- Привет, - Миша, стоит за дверью опираясь плечом на стену.

- Здравствуй.

Смотрю на него уставшим взглядом. В квартиру не приглашаю.

- Я войду?

Обреченно вздыхаю, делая шаг в сторону, освобождаю проход. Без цветов, уже хорошо. Может по делу?

Калинин перешагивает порог.

- Ты одна? - интересуется, разуваясь.

- Сейчас да. Но с минуты на минуту, - делаю вид, что смотрю на часы, - у меня будут гости.

- Гости? - с вопросительной интонацией.

- Гость, - выдавливаю из себя вынужденную улыбку.

- Значит это правда? - проходит в гостиную.

- Что именно?

- Ты трахаешься с тем пацаном?

- С которым? - скрестив руки на груди откидываюсь спиной на стену в прихожей не желая следовать за ним.

Миша делает вид, что пропускает мимо ушей мой вопрос.

- Прямо здесь?

- Ты пьяный? - его взгляд сверкает хмельным блеском.

- Яяя? Нееет, - возвращается обратно, встает напротив меня.

От его пристального взгляда становится не по себе. Вжимаюсь спиной в прохладную стену, словно стараюсь слиться с ней. Миша стоит на расстоянии полуметра. Сверлит меня взглядом. На лице ни единой эмоции. Мне становится жутко. Всеми силами стараюсь не показать ему своего страха. Примерно такое же ощущение я испытала при первой встрече с Давидом.

- А как же твой любимый Андрей, который даже после смерти никак не сгинет?! - Калинин ударяет ладонью об стену рядом с моим лицом. Вжимаю голову в плечи.

Боже… Да, почему я такая трусиха?

«Вытолкай его за дверь», - говорю сама себе, но на деле даже пошевелиться не смею.

- И как, теперь уже нормально таскать мужиков в его дом? Ничего не коробит? - делает шаг в сторону спальни, распахивает дверь. Оборачивается.

В углу комнаты на напольной вешалке висит китель Андрея. Я несколько раз пыталась убрать его в шкаф. Но возвращала на место почти сразу. Без него комната казалась совсем пустой и неуютной.

- Пошел вон, - шепчу перехваченными немотой связками.

- Сука! Как же я тебя ненавижу, - шипит он мне в лицо, пригвождая к стене мои плечи. Стискивает их ладонями. Встряхивает мое непослушное тело. Ударяюсь затылком об стену.

- Отпусти, - произношу так же сипло. Голоса по-прежнему нет. - Не трогай меня…

Миша продолжает пристально всматриваться в мои глаза.

- Ведь это не правда? - отдирает меня от стены, обнимает, прижимая к себе.

Упираюсь подбородком в его плечо, пытаюсь дернуться, но он держит меня слишком крепко.

- Пусти! - наконец выворачиваюсь, и что есть силы толкаю его в грудь.

Он слегка отшатывается, ловит мою ладонь.

- Юль, хватит. Пожалуйста, хватит, - смотрит на меня совершенно другими глазами.

Я не собираюсь его жалеть, но сердце все равно сжимается легким спазмом.

- Ты за рулем? - голос возвращается, страх отступает.

Он отрицательно качает головой.

- Пешком пришел, - теперь шепчет он.

- Я вызову тебе такси, - протягиваю руку к телефону.

- Можно я останусь?

- Нет.

- Давай поговорим?

- Мы много раз с тобой говорили. Я устала.

Он уходит, оставляя на сердце горький осадок. В душе мне жаль его. Но я не тот человек, который станет жертвовать собой ради счастья другого. Наверное, я для него как болезнь. Мне очень хочется, чтобы он наконец нашел лекарство. Я не собираюсь его лечить. Ведь я болею той же болезнью.

Мне кажется, каждая вторая девчонка, имеющая старшего брата, хотя бы раз в жизни влюблялась в его лучшего друга. Я не стала нарушать данную традицию и тоже влюбилась. Это было так давно, что кажется, что прошла уже далеко не одна жизнь.

Мишка был старше на четыре года. Красивый, высокий, спортивный. Он был одним из немногих парней в нашей школе, которым все прощалось и многое позволялось, лишь только за смазливое лицо и родительские связи. Которыми он почему-то пренебрёг в более старшем возрасте. Наверное, хотел что-то доказать отцу, имевшему чин и завидную должность, и решил пойти своим путем, не ступая по стопам родителя.

Он смотрел на меня как на ребенка, поддевая кончик моего носа и щипая за тогда еще пухлые щеки. Трепал мою кудрявую шевелюру называя меня одуваном, постоянно напоминая о том, что я маленькая. Маленькой я была до шестнадцати лет. Сашка к тому времени съехал на квартиру и Калинин, соответственно, больше не появлялся у нас дома. Живя в небольшом городе мы умудрились ни разу не пересечься за целых два года. Увиделись мы на Сашкином двадцатилетии. Родители тогда закатили пир на весь мир.