– У меня будет бешенство? Боже, нет, – Злата снова стала поднимать панику, принимаясь звонить кому-то. – Алексей, подгони машину, мы поедем в больницу! Срочно!

– Как, вы уже уезжаете? – протянул Платон вроде бы досадливо.

– Вы извините меня, Платон, но я вынуждена перенести наше свидание, если, конечно, я выживу, – распиналась она перед несостоявшимся женихом.

– Выживете, Злата, – ответил Платон бескомпромиссно. – Белки не опасны для человека, и бешенство у них бывает крайне редко. Они же верхолазы, а таким животным сложно заразиться бешенством, – убеждал он ее, но, вопреки всему, стал подгонять к машине, словно желал поскорее отделаться от нее, или мне просто показалось.

А я вдруг ощутила за собой вину. Хотела напроситься поехать со Златой до больницы, чтобы убедиться, что никакого риска возникновения бешенства у нее нет. Мне было крайне важно, чтобы она не слилась со следующего свидания, ведь я посчитала, что из Платона и Златы может получиться отличная пара. Между ними явно возникла химия. Я не могла ошибаться.

– Подождите, – выкрикнула я в спины уходящей парочке.

Но я не совсем удачно развернулась. Каблучок моей туфельки соскользнул со скользкого камня.

– Ой, мамочки, – испуганно пробормотала я, теряя равновесие.

Пару мгновений я еще пыталась ухватиться за воздух, балансируя на краю камня. Но сила притяжения оказалась сильнее, и я просто завалилась в пруд. Нырнула в воду с головой с криками: “Помогите!”.

Но кто мне поможет, если кроме белки и лебедей рядом не было ни одной живой души, а дно под ногами я не чувствовала совсем, не могла вытолкнуть себя на поверхность, словно запуталась в чем-то. Странно, что этот пруд такой глубокий.

Внезапно я почувствовала, как кто-то схватил меня за руку, а потом я буквально всплыла на поверхность.

– Майя, ты как? – расслышала я взволнованный голос своего спасителя. – Как же ты так шмякнулась?

Он заботливо снимал с моего лица тину, которая перекрывала дыхательные пути, и я сделала первый глубокий вдох, открыла глаза, увидев перед собой рыцаря…

Вернее, Платона, промокшего до нитки.

– Вы меня спасли? – пролепетала я, крепко ухватившись за его тугие плечи.

– Конечно, разве были какие-то другие варианты?

Он вдруг подхватил меня, а я обвила руками его шею, прижалась к нему неосознанно, ощущая себя пушинкой, а вовсе не мокрой курицей. Наши взгляды встретились, и я снова утонула, только на сей раз в его глазах.

– Так, давай уже выбираться из воды.

Мой спаситель вытащил меня на сушу и бережно усадил на камень, а мне вдруг стало смешно.

– У вас кувшинка на голове, – хихикала я над Платоном, выжимая свои волосы.

Стоя по пояс в воде, он стряхнул с макушки кувшинку и расплылся в очаровательной улыбке.

– Карманы еще проверьте, вдруг вам в штаны лягушки заползли.

Платон тут же похлопал себя по передним и задним карманам, откуда просачивалась вода.

– Всё чисто, ни одна лягушка, к счастью, не пострадала, – заключил он, выбираясь из пруда, а потом сел на соседний камень и переглянулся со мной. И теперь в его взгляде я увидела нечто такое, отчего меня коротнуло, и я зависла на время. Ток волной прошел по всему телу и вышел из ступней, на которых больше не было моих туфелек. Они утонули в пруду.

– Твоя обувь, – заметил Платон, – я сейчас ее найду.

Он резво вскочил с камня, намереваясь снова нырнуть в пруд.

– Не нужно, оставьте, пускай плавают, – вовремя остановила его, взяв за руку, и снова почувствовала то же самое – пробежавшую искорку.

– Если я не достану твою обувь, учти, я понесу тебя до дома на руках.

Из его уст такого рода шантаж показался мне очень даже заманчивым, а в доказательство он вытянул свои мускулистые руки со вздувшимися венами, отчего я невольно закусила нижнюю губу и наверняка вся покрылась свекольными пятнами.

Пришлось немедленно дать себе мысленный подзатыльник, пока я не начала отвечать на его флирт. В моем случае такое поведение крайне неуместно и возмутительно. Свахи так себя не ведут. Это непрофессионально. И зря он перешел на “ты”.

– А давайте сделаем так. Вы меня довезете до дома на своей машине, а я вас чаем горячим напою и высушу вашу одежду в знак моей признательности. Ну не поедете же вы в город в мокрой одежде! – настаивала я, к тому же мама жила совсем недалеко. Сделаю доброе дело, раз в организации свиданий я полный ноль.

– В знак признательности? – хмыкнул Платон. – Ты так говоришь, будто я какой-то подвиг совершил, – скромничал он, и это было чертовски мило.

Как раз в этот момент погода начала портиться. Подул прохладный ветер, и небо стало затягиваться тучами. Как бы гроза не началась. Дождь – еще ладно, мы и без того вымокли до трусов, а вот буйства молний я до ужаса боялась. Это одна из самых страшных моих фобий. Но признаваться в этом Платону не хотелось. Это личное.

– Подвиг не подвиг, но другого способа, как отблагодарить вас за спасение, я пока не вижу. И потом, я просто обязана предотвратить заболевание. Не хватало еще, чтобы мы с вами с простудой слегли. Вы не можете заболеть, пока мы не найдем вам невесту.

– Ладно, уговорила.

Платон поднялся во весь рост и подал мне руку.

Через десять минут мы уже заходили в дом. Как раз успели до наступления грозы.

Вот мама-то удивится, когда увидит, какого гостя я к ней привела.

Пока мама не прибежала на шум, я передала Платону чистые полотенца и пурпурно-розовое кимоно из натурального шелка с леопардовым принтом (другого у мамы просто не было), а потом отправила его в ванную комнату.

– А ты? – застал меня он врасплох своим вопросом.

Он что, хочет, чтобы мы приняли душ вместе?

От такой мысли я аж вся покраснела и закипела, но быстро сориентировалась.

– А я в гостевом душе сполоснусь, – отчебучила я, и пусть, что никакого гостевого душа у мамы и в помине не было. – И да, в ванной сушильная машинка, разберетесь же?

– Разберусь уж поди, – кивнул он, всё еще пялясь на розовое безобразие в своих руках. Наверняка не понял, зачем я ему дала мамин халат. Ну ничего, как поймет, что это лучше, чем обернутое вокруг бедер полотенце, так сразу напялит его.

Я сглотнула, ведь живое воображение раздразнило меня картинкой полуобнаженного Платона в одном лишь полотенце. Как я убедилась, мускулы были у него стальные. Но, как говорится, лучше один раз пощупать, чем сто раз увидеть. Хотя и увидеть я бы не отказалась. И тут же отругала себя за эти мысли.

К счастью, Платон скрылся за дверью, так что не мог увидеть мой жадный взгляд, а я побежала мимо спален.

– Мам, это я. Не ходи пока в гостиную, ради бога, – предупредила ее, залетая на всех скоростях в гардеробную.

Не нужно ей знать, что у нас дома моется ее “клиент на вес золота”.

В гардеробной я быстро скинула с себя мокрую одежду, высушила феном волосы и переоделась сначала в легкий струящийся сарафан. Покрутилась перед зеркалом и, решив, что это уже слишком, напялила на себя домашнюю футболку с леггинсами.

Когда я вышла в гостиную, там уже были все… И мама, и Митюша с Мишуткой, и Платон, завернутый в это розовое недоразумение, в котором он выглядел весьма… Кхм, экстравагантно.

Черт. Просила же маму не высовываться пока. Не представляю, как Платону сейчас неловко.

– Тут Платон рассказал мне, что свидание с первой претенденткой удалось, – сказала мама не без иронии, судя по всему, впечатлившись рассказом о моем эпичном падении в пруд.

Я перевела взгляд на Платона, который, не скрывая своей улыбки, точно завороженный, смотрел на двойняшек.

– Да, но произошел небольшой…

– Извините, а сколько им уже? – Платон перебил меня, указывая на притихших гномиков.

– Полгода уже, крепыши наши растут не по дням, а по часам, – ответила мама горделиво, поднимая на руки Митюшу, – хотите подержать?

Платон

Полгода, им по полгода…