Чёрт, ну как обычно. Хорошо, что мы одеты, и нигде на кухне не валяются мои трусы, как в прошлый раз. Оля, надев рубашку, начинается смущённо улыбаться и полушёпотом произносит:

- Тебе это ничего не напоминает?

- О да, ещё как напоминает.

Начинаем смеяться, вспомнив ситуацию с моими трусами.

Михаил заходит на кухню и, заметив нас, делает заключение:

- О-о-о-о одетые. Привет, Андрей. Поправился уже. Это хорошо. Но, при виде вас на этой кухне, память начинает выдать картинки из прошлого.

Мы не сдерживаемся и начинаем откровенно хохотать.

- Или вы делали попытку, но я слишком рано пришёл? — вздёрнув бровь, спросил он.

А мы, заливаясь смехом, берёмся за руки и уходим в коридор, пока нас совсем не рассекретили.

Оля, почти одевшись в верхнюю одежду, выкрикивает из коридора:

- Дядя Миша, я скоро вернусь.

Он выходит в коридор и спрашивает:

- А как же чайку со мной? Давайте оба на кухню.

Мы переглянулись и решили, что некрасиво вот так убегать и поэтому остались на чай.

Я думал, что Михаил будет на меня злиться. Но ничего подобного не произошло.

Мы очень весело провели время на кухне за чаем. Всё обсудили. А потом Михаил остановил на мне взгляд и сказал самое важное для него, чего я никак не ожидал.

- Андрей, знай одно, я всегда буду за тебя. Но и Олю не дам в обиду.

Сначала я не понял, о чём он говорит. Мы с Олей переглянулись, и тогда Михаил продолжил:

- Андрей, я твой родной дядя. Твоя мама Алина, моя родная сестра. Прости, что раньше об этом не говорил. Дело в том, что отец твой Павел, был против. Поэтому я молчал, чтобы не травмировать тебя нашими ссорами с твоим отцом.

Я был в замешательстве.

- Вы шутите? — перевожу взгляд на Олю, а она мотает головой, давая понять, что дядя не шутит.

- Какие могут быть шутки? Я и общение с тобой поддерживал только поэтому, потому что ты мой племянник.

Я не смог сказать ни слова. Я был обескуражен этой новостью.

И теперь уже вопросы возникли к отцу. Как многое он от меня умалчивал.

И после всего услышанного, я смог из себя выдавить только одно:

- Михаил, вы меня, конечно, извините, но мне нужно время, чтобы всё это осознать. Я очень рад, что вы мой дядя. Но мне хотелось бы сейчас побыть одному. Если вы позволите, я пойду.

- Да я тебя понимаю. Придёт время, и ты сам придёшь поговорить.

Я встаю, обнимаю его, как новоиспечённого родственника. Внутри происходит что-то непонятное. Кажется, я обрёл нового члена семьи. На душе становится так тепло, словно обнимаю я не дядю, а маму, которую почти не помню.

Мы с Олей выходим с кухни, одеваемся в верхнюю одежду. После покидаем квартиру Михаила и едем в наше гнёздышко, в котором практически всё и началось!

Андрей

Морозный воздух немного остудил кипящие эмоции.

Пока мы были на улице, подъехавший Костя передал мне ключи от моей квартиры. Заботливый друг заранее съездил за ними к моим родителям на тот случай, если я не смогу помириться с Олей. Как только он уехал, я вызвал такси и решил продолжить разговор с Олей:

- Так что насчёт нас? — начал я, не в силах терпеть неизвестность. - Я так и не услышал твой ответ... Простила меня или нет? Я же не отстану, если ты на это рассчитываешь.

Она посмотрела на меня с холодком, и от этого взгляда по спине пробежал неприятный холодок

- А что у тебя с Шурой? — спросила Оля.

Я невольно улыбаюсь. Неужели ревнует?

- Ты что, ревнуешь? — делаю попытку обнять её за талию, но упрямая колючка уворачивается. Обида за Шуру всё ещё тлела в ней.

- Да нет. Просто хочу понять, зачем тебе я, если есть она? У вас же вроде всё хорошо складывалось. — сложив руки на груди, с ухмылкой отвечает она.

- Я, весь, твой. Везде, всегда. — убеждаю её. - И не нужно меня ревновать. Я же здесь с тобой. Иначе зачем бы я заказывал автовышку?

- Вдруг это просто показуха? — продолжает сомневаться она.

- Оль, — вновь поворачиваю её к себе, беру за руку и на полном серьёзе отвечаю, — Я тебя люблю.

Её взгляд наконец-то смягчился, но сомнения ещё остались.

- Ты будешь с ней дальше общаться? — спрашивает она, и в её голосе слышится тревога.

- После такого? Конечно, нет. — твёрдо отвечаю я.

Наклоняюсь к ней, осторожно пальцами приподнимаю её подбородок и заглядываю ей в глаза. В её глазах можно утонуть. Этот нежный шоколад её глаз сводит меня с ума. Нежно касаюсь её мягких губ своими, затем прикусываю за нижнюю. Закрываю глаза от нахлынувшего удовольствия. Её тихий стон срывает все мои тормоза. Обхватив ладонями её щёки, зарумянившиеся от мороза, жадно впиваюсь в губы, исследуя языком каждый уголок её рта. Между нами искрит. Хочу её здесь и сейчас. Не доедем мы до дома. Ох, не доедем.

Уже в такси, расстёгиваю молнию на её куртке и стаскиваю её, откидывая на сиденье. То же самое проделываю со своей.

Притягиваю её к себе и обнимаю за талию, покрывая шею горячими поцелуями. Закрыв глаза от удовольствия, она с трудом шепчет:

- Андрей, прошу... давай до дома потерпим. Ехать недолго. Мне... стыдно перед водителем.

- Хорошо. — шепчу ей ласково на ушко, с больши́м трудом оторвавшись от её губ, отворачиваюсь к окну, пытаясь унять разбушевавшуюся страсть.

Нервы ни к чёрту. Я с трудом сдерживаю себя. Был бы я за рулём своей машины, мы бы уже давно лежали голые на заднем сиденье и предавались любви, заполняя салон криками и стонами. Вместо этого я смотрю на проносящиеся за окном огни города, с каждой секундой всё больше предвкушая продолжение.

Подъехав к дому, расплачиваюсь с водителем, и мы поспешно выходим из машины к подъезду. Внутри меня всё ещё бушует пламя, раздуваемое близостью с Олей.

Поднявшись в квартиру, едва переступив порог, запираю дверь и набрасываюсь на неё. Оля не успевает опомниться, как я накрываю её губы жадным поцелуем, одновременно стягивая с неё одежду. Брошенные вещи скользили по полу, создавая хаотичный беспорядок. Мы спотыкаемся о них, натыкаясь на мебель, неожиданно возникающую на нашем пути. Покрываю поцелуями её шею, губы, плечи, блуждая пальцами по её уже обнажённому телу. Подхватив её под бёдра, вынуждая ногами обвить мою талию, уношу в спальню и бережно укладываю в постель. Нежные ласки сменяются более страстными. Я целую её тело, исследуя каждый изгиб, каждую линию. Она отвечает взаимностью, её дыхание становится всё чаще, а движения более раскованными. Она выгибается мне навстречу, тихо постанывая от удовольствия.

- Андрей — шепчет она, задыхаясь, — Я хочу тебя...

Её слова становятся для меня сигналом. Я жадно прикусываю её нижнюю губу и вхожу в неё одним мощным толчком. От удовольствия она закрывает глаза. Из её груди вырывает протяжный стон. Она прогибается по до мной. А я вколачиваюсь в неё всё быстрее и быстрее, словно боюсь потерять этот момент, эту невероятную близость. Страсть захлёстывает нас с головой, стирая все мысли, оставляя только чистое наслаждение.

Внезапно она резко останавливает меня. Наши взгляды встречаются. В её глазах горит огонь. Она переворачивается, оказавшись сверху. Я поражаюсь этой перемене, её уверенность и доминирующий взгляд. Она двигается на мне плавно и ритмично, словно исполняя чувственный танец. Она явно наслаждается контролем. И это зрелище сводит меня с ума.

Хочу обнять её, прижать к себе, но она резко упирается ладонями в мою грудь, не давая возможности подняться. Я держу её за бёдра, наблюдая за её движениями, чувствуя, как наслаждение нарастает с каждой секундой.

Вскоре комната заполняется нашими стонами. Оля рухнула на меня из последних сил, совершенно обессиленная.

Мы лежали, обнявшись, пытаясь восстановить дыхание. Это был, пожалуй, лучший секс в моей жизни. Я прижал её голову к груди, вдыхая аромат её волос.

Через некоторое время, немного придя в себя, мы удобнее устраиваемся на постели. Она кладёт голову мне на грудь. Я обнимаю её. И мы, наконец, решаемся вновь заговорить, но уже не о нас, а о её отце и о сложившейся ситуации.